Зависимая

Глава 20. Последствия

Я ожидала многого: ярости, гнева, упреков, наказания. Казалось, все варианты пронеслись в моей голове, пока я смотрела в его холодные глаза. Все, кроме этого. Самое простое всегда является самым сложным. И то, что другим бы показалось милостью, для меня стало настоящей жестокостью. И я поняла: то, к чему я стремилась, на самом деле было тем, чего я желала меньше всего.

Пощечина громким эхом разнеслась по гостиной. Казалось, жизнь остановилась. Уолтер, Даян и Канквер, которые вошли за минуту до этого, замерли, боясь даже вдохнуть.

Алекс повалилась на пол, но не от силы удара, а от потрясения. Ее рука непроизвольно прижалась к щеке, а стеклянный взгляд был устремлен на носки его дорогих туфель. Нет, он не мог этого сделать. Алекс знала, что ему не составит труда лишить ее жизни, но один несильный удар перевернул ее мир. Да она бы скорее поверила тому, что он приготовил ей настоящее наказание, нежели обычной пощечине, которая символизировала пустоту. Словно что-то умерло между ними. Боль распространялась по телу, сосредотачиваясь в сердце, опустошая его. Она никогда не верила, что моральная боль может ощущаться как физическая, но сейчас получила подтверждение этому.

– Ты предала меня, – его слова доносились до ее сознания через туман неверия и непонимания. – А я убивал и за меньшее.

Глухой звук его голоса, в котором не было ни капли эмоций, врезался в нее, как острые стрелы, оставляя в сердце кровоточащие раны. Наконец она подняла голову и посмотрела на него. В его глазах она увидела ледяной холод и темную бездну, которая обжигала своей чернотой. И больше ничего.

Это конец, поняла она. Перед ней сейчас уже не тот мужчина, который держал ее в своих объятиях прошлой ночью, не тот, который стоял с ней под проливным дождем, пытаясь забрать все ее страхи, не тот, который говорил, что она его слабость. В этом мужчине не было слабости и не было тепла. Ни капли не осталось. Лишь жгучий холод, который заставлял ее тело трястись. Она обхватила себя руками, старалась сдержать поток рвущихся наружу слез. Ей хотелось закричать от горя. Она физически ощущала свою потерю, наконец понимая, что именно потеряла.

– Девил, я… – она хотела объясниться перед ним. Упасть к ногам и оправдываться, невзирая на гордость и убеждения. Но лишь один взмах руки в воздухе, призвавший ее молчать, заставил ее растерять весь пыл.