Его любимое чудо

Выпороть бы тебя, чудо.

Антон понимал, что ему пиздец, когда забегал в квартиру, сжимая в зубах сигарету. Понимал, когда пытался найти свои вещи, разбросанные по комнате. Понимал, когда после вливания в себя четырёх стаканов воды, он засовывал в рот уже третью мятную жвачку, стараясь заглушить отвратительный запах.

— Мне пизда, — сообщил Антон другу, забегая в спальню, чтобы наконец забрать ключи с рюкзаком, — Арс узнал, что мы бухали, и теперь уже ждёт меня внизу.

— Пиздуй, — Дима, казалось, не оценил всего масштаба проблемы друга, — только заткнись.

— Скот, — хмыкнул Шастун, роясь в рюкзаке, чтобы найти зарядник для телефона, но вместо этого нащупал что-то твёрдое и прямоугольное. Вытащив руку, парень с удивлением увидел в ней «Чудо», который, судя по всему, заботливо положил Арсений. И вот тут опять стало стыдно.

***

Шастун, всё ещё сжимая в зубах сигарету, выскочил за дверь. Вспомнил он о том, что так и не докурил только когда спустился на первый этаж, поэтому тушить пришлось уже на улице, прямо на глазах у Попова, который пристально наблюдал за мальчишкой. Неловко.

Антон ввалился в машину, плюхнулся на переднее сиденье и стыдливо опустил глаза:

— Ну, как дела? Головка сильно болит? — Попов ухмыльнулся, заводя машину.

— Не смешно, — буркнул Шастун, всё сильнее вжимаясь в сиденье, будто надеялся, что провалится сквозь него.

— Не смешно? Правда? — Арсений слишком уж наигранно удивился, — мне ночью тоже не смешно было, знаешь ли, — Антон уже буквально лежал на сидении, всё ещё сползая вниз, — в три ночи, Шастун. В стельку бухой! В 17 лет! У тебя мозги на месте? А если бы ты пьяный в окно бросаться полез?

— Меня бы Димка оттащил, — ляпнул Шастун, тут же пожалев об этом, так как увидел, как на секунду замер психолог, будто вспоминая что-то. Такое себе затишье перед бурей.

— Точно, у нас же ещё и Димка, — а вот и буря, — прекрасный молодой человек, я считаю. Так галантно просить, чтоб я взял тебя замуж! Меня так ещё родители ни одной девушки не уговаривали, как он, — Шастуну казалось, что на его щеках можно было жарить яичницу, такими они были красными и горячими, — я тут с ним вожусь, пищей полезной кормлю, стараюсь от вредных привычек отучить, а он...