Иммортал-сити: когда оковы падут

Глава 25

Том Ли спал и видел сны. Тяжёлые, мутные, мрачные... О том, как он сражается под градом ударов со всех сторон разом, даже не пытаясь уворачиваться. Что сделают ему эти глупые шокеры, если разряд в чужих руках дать они неспособны, а колотить ими как простой дубинкой солдата в режиме применения Воли почти что без толку. Полностью сосредоточившись на атаке, он не чувствует боли. Он рубит и колет, вгрызаясь в плотный строй, шаг за шагом продвигаясь всё глубже сквозь суетливый человеческий муравейник.

Потом холод. Потом жар. Женщина в мундире, красивая и властная. «Ты хорошо переносишь анестезию?» – спрашивает чей-то голос. «Не знаю, меня всегда лечили без неё,» – отвечает его собственный. Чьи-то пальцы во рту аккуратно вычищают сгустки крови и осколки зубов, потом механический гул, вибрация, свет...

Что из всего этого было сном, а что горячечной реальностью? Трудно отделить одно от другого, когда мозг ещё толком не отошёл от последствий общего наркоза. Понемногу приходя в себя, Том Ли ощутил шершавую поверхность рукояти молота под пальцами. Прикосновения к ней были приятны, они вселяли уверенность. Если боец просыпается с оружием в руках – значит, как минимум, он просыпается живым. Том раскрыл глаза и с трудом сел. Осмотрел свои ладони и голый живот, потрогал челюсть, пощупал бок, который как он помнил, был прочерчен длинным порезом от меча Фальконе. Чудеса... Его тело было целым, хотя и бесконечно обессиленным после долгого боя. Что и не удивительно: кажется, он вчера выжал из своего организма столько адреналина, сколько это вообще возможно.

Второе открытие, менее приятное, Том Ли совершил, осмотревшись по сторонам. Все жилые боксы, кроме его собственного, стояли пустыми. Так непривычно и... странно просыпаться одному. На своём недолгом веку юноша ни дня не мог припомнить, который начинал бы в одиночестве. Всегда рядом были какие-нибудь люди. В казарме школы, и здесь... и дома тоже. Роджерсы проживают в типовой квартире, состоящей из одной общей комнаты, а перегородкой между «взрослой» и «детской» половинами служило старое покрывало, растянутое на верёвке. По утрам Том Ли всегда слышал, как возятся родители, собираясь на работу, как тихонько переговариваются, звенят посудой. Просыпаться в тишине и одиночестве было ему впервой, и это напрягало. Где соседи? Погибли вчера?.. Нет, ну не может быть такого, чтоб погибли все. Или их перевели куда-то, а его, Тома Ли, забыли?..