Капитан [AoT]

Глава 8. "Действовать по ситуации"

Примечания:
Начало London Grammar - Hell To The Liars (до окончания первого диалога, на репит 2 раза при спокойном чтении)
Olga Scheps — Arco Iris (см. в тексте)
Daughter — Tomorrow (см. в тексте)
Приятного чтения!
___________________________

Я обернулась.

Девушка, стоявшая всего в нескольких метрах позади, словно замершая на месте, смотрела на меня с сомнением. Её зелёные глаза были распахнуты чуть шире, чем обычно, но секундой позже вернулись в обычное состояние.
В воздухе повисла напряжённая тишина, сковавшая на мгновение как её, так и меня, словно заклятых друзей, столкнувшихся друг с другом после долгого перерыва, а встреча состоялась неожиданно и в неподходящем месте.
Такие ощущения посетили скорее меня, вряд ли её.
Лёгкий порыв ветра скользнул мимо и достиг девушку, задев локоны волос, и заставив те качнутся в сторону. Губы её чуть сжались, а глаза рассматривали меня так, словно она не доверяла своему зрению и боялась отвести взгляда, чтобы не упустить из виду. Всё же, выглядела она достаточно серьёзно, зная её обычное поведение.
Этот рядовой, с тех пор, как попала под моё командование, всегда старалась держать себя нарочито стойко рядом со мной, что, несомненно, бросалось в глаза. Любые приказы выполнялись ею с должным отношением, но весь её вид, каждый взгляд, были полны решимости, показывая, что она хочет быть оценённой, хочет самоутвердиться.
Играл ли это юношеский максимализм в ней или чувство соперничества, я не знала точно. Возможно, она просто хотела казаться исполнительной и услужливой, хотела быть замеченной, стремясь к каким-то надуманным целям. Как бы то ни было, дальше этого пока не заходило.
Я обращала на такое особое внимание, чтобы избежать перехода дозволенных границ моими подчинёнными.
Будучи сама молодой и зелёной, в частности, когда только получила повышение по службе, за мной были промахи по части командования, но пара жизненных пинков заставили меня пересмотреть своё отношение к моему служебному положению, к собственной роли и к моим личным границам. Потому что, не исключено, что, добившись желаемого, в какой-то момент я давала себе слабину, когда этого делать было нельзя.
Порой мне приходилось довольно нелегко, я бы сказала, даже сложно. Добиваться уважения к себе было особенно проблематично, когда среди таких же новоиспечённых рядовых офицеров, как и эта девушка, попадались себялюбивые, заносчивые молодые парни. Они, с мнимым чувством собственного превосходства, пытались переступить те самые рамки дозволенного, нарушая субординацию и моральные принципы. Удача или заслуга быть в десятки лучших выпускников и попасть в Военную полицию, кружила голову многим, и, выйдя из-под строжайшего надзора Шадиса, молодняку попросту сносило башню. Они, окрылённые, так называемой, свободой, возлагали надежду на привилегии служить в столице и находится в безопасности стен, думая, что здесь они смогут творить, что им вздумается.
В таких случаях я была вынуждена отстаивать собственные интересы любыми доступными средствами, поддерживая настоящий статус и права в устоявшейся системе. Каждый раз, словно добиваясь вновь и вновь того, что, по всем законам, и так должно быть заслуженно моим. Иногда я не пренебрегала и самыми крайними мерами для сохранения устойчивости равновесия между «дозволено» и «не дозволено», что совершенно точно создавало об мне впечатление человека принципиального и непримиримого.
Деяния эти были, по моему мнению, необходимыми мероприятиями на пути к успеху в достижении соответствия иерархической организации, несмотря на то, что с моей стороны были очевидные превышения должностных полномочий. Я была готова сделать всё, лишь бы удерживаться на плаву, каких бы ухищрений от меня не потребовалось.
Такие ситуации учили меня оставаться начеку в любое время, потому что жизнь — женщина хитрая, любящая преподносить сюрпризы, и неизвестно, когда она окажется за твоей спиной со своим новым уроком, хищно облизываясь и готовясь нанести удар.
Вот и теперь, получив от неё парочку практических назиданий, я находилась в постоянном напряжении от неизвестности, которая могла сопровождаться появлением незапланированного жизненного «обучения».
Так что эта девчонка, сама того не зная, настораживала меня и обязывала быть готовой ко всему, с чем я только могла столкнуться по роду своей деятельности. Её вины в этом определённо не было, но факт оставался фактом — её присутствие неосознанно разжигало в моей памяти воспоминания и давило на всё ещё розовые шрамы, напоминая мне о былых просчётах. Эта девчонка была олицетворением моих прошлых ошибок.