И снова тишина, нарушаемая лишь тихим мурчанием Лютика. Но вдруг к нему примешалось тихо звяканье, и из зеркала полился белый свет. Все напряглись, смотря на взволновавшуюся стеклянную гладь. Уже через пару мгновений через раму шагнул высокий юноша с русыми волосами, стриженными под андеркат, но при этом были очень взлохмаченными, даже причёска Тёмки выглядела аккуратней. На остром с небольшой горбинкой носу был старый, небольшой шрам, а карие, почти чёрные глаза смотрели на присутствующих настороженно и немного недружелюбно.
— Тёма, ты домой собираешься, или у вас тут что-то очень важное? — парень скрестил руки на груди, выгнув рассечённую бровь. Он даже не собирался здороваться, но судя по спокойной реакции той, к кому обращались, такое поведение для так внезапно пришедшего парня. Но всё же без замечания он не остался:
— Здравствуй, наш невоспитанный друг. — щурясь вкрадчиво проговорил Лютик, хоть и был проигнорирован
— Привет, Матвейка. А что-то случилось или меня просто слишком долго не было? — поднимаясь и подходя к молодому человеку, спросила девушка.
— И то и то.
— Тём, а это кто? Твой друг? — послышался высокий голос шута, с интересом разглядывающего гостя.
— Друг, брат, но двоюродный и даже донор. Матвей, знакомьтесь. — Грановская улыбнулась, поворачиваясь к своим друзьям. Матвей же все ещё выглядел напряженным из-за чего невошедшие чувствовали себя не особо комфортно, но все же все, кроме Мим и Родефа представились – за двух послелних это сделал Джокер.
— Это всё очень хорошо, но я забираю у вас эту ворону. — кареглазый взял сестру под руку и повёл обратно к зеркалу. Но та вывернулась и только после того, как обняла всех пятерых, взяла Лютика, который обижено смотрел на Грановского, подошла к зеркалу, скрываясь за стеклом. Парень вздохнул, но губы его тронула лёгкая улыбка. Он ушёл за обладательницей чёрных глаз. Когда зеркальная гладь успокоилась за их спинами вновь воцарилось молчание, которое ещё некоторое время никто не осмелился нарушать...
***
Сколько прошло времени с этого момента? День, неделя, месяц? Здесь время не имеет силы, поэтому сказать точно ни один из невошедших не мог. Зеркало молчало, не издавая знакомого звона, предупреждающего, что кто-то уже очень близко к тонкой грани двух миров. Но вот оно заискрилось, пошло рябью и раму преодолела Артемия. Уже через несколько секунд перед ней стоял Джокер улыбаясь, но улыбка быстро исчезла с его лица, когда он увидел, в каком состоянии находится девушка. Лохматая, лохматей чем обычно, болезненно худая и с признаками недосыпа на бледном лице.
— Забери это. — не дав что-либо сказать Красному, произнесла Тёма, протягивая какой-то блокнотик. Голос звучал безжизненно и хрипло, как будто, черноглазая уже была мертва и восстала из сырой могилы лишь для того, что бы передать эту, похоже важную вещицу. Красный взял блокнот и только открыл рот, что бы хоть что-то спросить, был снова перебит, от чего клон немного нахмурился: — Отдашь его только мне, Матвею или Лютику с Кляксой. Больше никому. — получив утвердительный кивок, Грановская вновь ушла.
И вновь тишина. Джо посмотрел на толстый, но потрёпанный блокнот с темно-фиолетовым переплётом с чёрными тентаклями, складывающиеся в причудливый узор. Открыв его он увидел на пожелтевших страницах сплошной текст, писанный от руки и разбавляемый лишь рисунками жутковатых существ, какими-то чертежами, символами. Джокер спрятал в своих кудрях эту книжонку и взглянул на своё отражение. Зеркало словно помутнело, хотя может это всего лишь обман зрения?
О случившемся тринадцатый почему-то не сообщил своим друзьям, став лишь когда никого не было рядом пролистывать данный ему на хранение блокнот. Теперь-то он мог сказать или хотя бы предположить какой "зверьки" водятся в месте проживания хозяйки книжки.
