Бордовый потолок

27.

В новой комнате душно, а потолок и вовсе не бордовый. Фонари будто светят над луной, расспыпаясь светом над городом, будто звезды, что редко увидишь в Сеуле.
Облачко фруктового дыма всплыло вверх и рассеялось. Джисон повернул голову вбок, разглядывая задумчивого Феликса, чьё лицо не было скрыто тоналкой от веснушек.
— Сегодня ты очень много думаешь, Ликс, - медленно, скорее лениво, протянул Джисон и повернулся на бок, складывая руки под ухо.
— Думаю над тем, сколько ты будешь себя пожирать и мучить, - Ли повернулся в ответ на бок и нарочно выдохнул пар от электронной сигареты в лицо друга.
— Не неси чепухи, никого я не пожираю, тем более, себя, - Хан замахал рукой перед лицом, чтобы дым не лез в глаза, - Я просто думаю о... - он запнулся и сгрёб глаза в кучку, - я... думаю о новом модуле на факультете. Да. Психология — очень интересная вещь! - Хан, как ни в чём не бывало, улыбнулся и сморщил нос.
— Не ври хотя бы себе, Джисони, - Ликс фыркнул и потрепал старшего по волосам. - Я то знаю, о ком ты думаешь.
Повисло молчание. Джисон закусил губу и начал терзать сухую корочку зубами.
— Не могу не думать о нем, Ликси. Просто не могу. Я спокойно занимаюсь своими делами, помогаю Мари на кухне, Чану в кабинете, учусь... Я даже к Крису согласился переехать, надеясь, что потока мыслей, что кидают в мгновение в бездну, станет меньше, но этого не случилось. Неважно, бордовый потолок или белый... я просто не могу не чувствовать, не могу не любить, не могу перестать прокручивать воспоминания. Я лежу здесь, в комнате с белыми потолками, но мысленно я там, где бордовый мазками. Чувства так и не ушли. И это доводит меня до панических атак снова. Потому что мне страшно, потому что больно, - Джисон поджал губы, - Я всё пониманию, ведь учусь на психолога, но, как ни стараюсь, не могу ничего исправить. Возможно, со временем, это сойдёт на нет, однако, прошло уже пол года, а я все так же скучаю, люблю всем сердцем и чувствую вину, - Джисон замолчал и перевернулся обратно на спину, отводя глаза в потолок, надеясь, что слёзы, стоящие в глазах, сейчас уйдут, утекут обратно, будто их и не было. Он часто заморгал, тяжело вздохнув.
Феликс сочувствующе смотрел на хёна и понимал, что ничем не может помочь. Он знал самый главный секрет, который мог бы помочь Джисону, облегчить его страдания, но он знал, что эта тайна не его, а значит, что и раскрыться она должна не от его слов.
Облачко дыма вновь рассеялось над двумя заснеженными головами, хотя на улице июнь, а в комнате жара.
Раздался тихий, почти неуверенный, стук в дверь.
— Ребят, мы с Бинни закончили, - Чан приоткрыл дверь и просунул голову в комнату. - Айгу, ну у вас и духота! Воняет пуками и сахарной ватой. Фу! - Крис скривился и показательно замахал руками перед носом.
— Не утрируй, хён. А лучше, не дыши, - Феликс нагло вдохнул ещё пара и выпустил его изо рта прямо в лицо старшего, смеясь.
— Ах ты паршивец! А ну иди сюда! - Чан и Ликс начали дурачиться. Бан бегал по комнате за Ли  пока второй скакал, как кошка, грациозно и ловко по всем поверхностям в комнате, уворачиваясь от выпадов старшего.
Смех и ворчание смешались в одно целое, создавая хаос и сплошной шум, что заставил Джисона скорчится на кровати в позе эмбриона и почти что стонать в подушку от боли в висках.
— Хватит! Замолчите! - вскрикнул Хан, резко вставая на кровати. Хаос прекратился так же резко, как и начался. Крис и Феликс переглянулись, а потом непонимающе уставились на Джисона, что учащённо и громко дышал. Меж его бровей залегла морщинка, а рот был приоткрыт.
— А-э, - протянул Бан, - так, - он почесал затылок, - не хотите послушать наш трек?
— Идёмте, - ответил Хан, так и не изменившись в лице.
Феликс и Крис вновь переглаянулись, старший пожал плечами и первым двинулся за Ханом.