Чистилище |Лиза Ира|

12

Как только Лиза открывает глаза, её охватывает паника. Однако, осмотрев комнату, она вспоминает, что вернулась в дом МакКриди и лежит в одной из комнат на первом этаже. Русая устраивается поудобнее и улыбается. Она уже даже и не помнит, когда в последний раз спала на нормальной кровати в доме.
Она бросает взгляд на часы и замечает, что проснулась на пару минут позже обычного. Альфа выпрыгивает из постели, берёт одежду, которую собирается сегодня носить, и направляется в ванную комнату, проходя через зал.
Закончив приводить себя в порядок, она берёт ботинки и проходит обратно сквозь зал, надеясь захватить что-нибудь перекусить, а затем уже снаружи надеть пальто и ботинки. Она делает несколько шагов, как слышит приглушенные голоса Гас и Кёртиса. Они не ссорятся, но Лиза замечает некую нервозность в их голосах и решает немного подождать. Она слышит слова «Ира» и «усадьба», а затем они переходят в другую комнату, так что Лиза решает двигаться дальше. К тому времени, как она добралась до кухни, Гас наливала себе кофе, а Кёртис выходил на улицу.
— Утра, — произносит Лиза, зная, что Гас не видит её, так как стоит к ней спиной.
— Лиза! Ты всегда такая тихая, — говорит Гас, усмехаясь.
Лиза поднимает ботинки и ухмыляется. — Как кошка?
Гас медленно качает головой, улыбаясь. — Такая забавная.
— Кёртис на улице? — спрашивает Лиза, надеясь, что Гас не поймёт, что Лиза подслушивала их.
— Ага. Сегодня вы будете работать не на ранчо, — загадочно произносит она, и её улыбка постепенно исчезает.
— Оу. Ну, тогда мне лучше поторопиться сказать ему, что я уже готова, — кивая, говорит Лиза. Её останавливает Гас, кричащая её имя, словно Лиза убегающий ребёнок.
— Тебе нужно поесть, — говорит Гас, и её улыбка возвращается, когда она передаёт русой булочку с маслом, которую сама собиралась съесть. Лиза начинает отказываться, но ей не позволяет этот настойчивый взгляд женщины.
— Спасибо, Гас, — обнажая ямочки, говорит Лиза, а затем выбегает за дверь.
Гас наблюдает за тем, как высокая русоволосая девушка бежит к Кёртису, который только начинал загружать грузовик пиломатериалами из сарая, лопатами, пилой и тачкой.
— Кёртис, надеюсь, ты сделал правильный выбор, — бормочет Гас себе под нос, попивая кофе.
Лиза понимает, куда они едут, как только Кёртис сворачивает с главной дороги.
— Мы едем в усадьбу Лазутчиковых? — безразлично спрашивает она, но в душе безумно заинтригована. Кёртис только сказал, что им нужно будет кое-что сделать, что не совсем по их душу, оттого и требует незамедлительной работы.
Он прочищает горло и пару секунд думает, как всё объяснить, а затем привлекает внимание Лизы.
— Ира уже несколько лет мечтает починить дом и переехать в него, — говорит Кёртис, оглядывая Лизу, брови которой буквально коснулись волос от удивления. Этого о шатенке она не знала. Она думала, что это последнее место, в котором она захочет жить. И сказала об этом Кёртису.
Он понимающе улыбается, заметив интерес к своей племяннице в глазах Лизы. Конечно, он не даст своё одобрение, или благословение, или что там сейчас делают приёмные отцы, но только потому, что он знает, что ни Лиза, ни Ира ещё не в тех отношениях, не говоря уже о романтике. Но ему всё ещё необходимо, чтобы Лиза знала, что он поддерживает их. Это очень важно, особенно сейчас.
— Она не много рассказывала мне и Гас, но я знаю, что она видит это место домом. И я подумал, что сейчас — самое время дать Ире то, что она заслуживает. Мы чиним дом ещё с её детства, — говорит Кёртис, переводя взгляд с дороги на Лизу, которая осматривает приближающийся дом и прилегающий к нему сарай. — Что ты об этом думаешь, Лиза? Ты сможешь перестроить это место в безопасный и гостеприимный дом для нашей Ирочки?
Она поворачивается, смотрит на мужчину и видит всю серьёзность вопроса в его глазах. То, как он продолжает называть её «нашей Ирочки». Она чувствует, будто стоит на краю обрыва, не уверена, приведёт ли прыжок прямиком к её смерти или же она полетит, поймав порыв ветра.
— Конечно, Кёртис. Я смогу.
***
— Ты так усердно трёшь стакан, он вот-вот превратится в песок, — говорит Розита, проскальзывая рядом с Ирой, так что та чуть не роняет стакан. — Что с тобой происходит? — спрашивает она серьёзным голосом.
— Просто много о чём думаю, — вздыхая, произносит Ира и кладёт стакан на стол.
— Хочешь поговорим? У нас есть около пятнадцати минут до того, как толпа жаждущих посмотреть пятничную игру фанатов хоккея вломится в бар, — предлагает Розита, запрыгивая на барную стойку.
— Гас побьёт тебя, если увидит, как ты сидишь на стойке, — предупреждает Ира. Розита драматично закатывает глаза и сползает вниз. Никто не хочет злить Гас.
— Тебе нужно давать показания на слушании по делу Чемпа? — спрашивает Розита, пытаясь угадать, ни это ли беспокоит её подругу.
— А, да. Жду не дождусь лицезреть, как судья МакКарти кинет Библию в этого ублюдка, — говорит она, усмехаясь.
— Есть ещё что-то? — снова спрашивает Розита, замечая, каким образом Ира отвечает на вопрос о суде. На её лице проскакивает улыбка, когда она видит, как щёки Иры начинают розоветь, что говорит только об одном.
— Ты трахаешься с ней? С Лизой? — медленно спрашивает Розита. На лице Иры вырисовывается безумное удивление: её рот открывается так же широко, как и глаза.
— Нет! Боже, Розита, меня чуть ли не изнасиловал бывший две недели назад! Я не собираюсь сейчас же прыгать к кому-либо в кровать! — выкрикивает она, больше от упоминания Лизы, чем от того, что она могла подумать, что та сразу же после нападения побежит к другому в постель.
На Розиту мгновенно накатывает смущение, а Ира успокаивается.
— Прости, это некрасиво с моей стороны. Конечно, ты не спишь с ней.
— Всё в порядке. Просто хочу, чтобы это закончилось. Хочу, чтобы этот придурок сидел за решёткой, где ему и место, причём давно, так что я смогу спокойно жить без него и даже упоминаний о нём, — устало говорит Ира. Она думает разобраться с тем, почему она постоянно думает о Лизе и о том, что совсем не против попробовать что-нибудь с ней. Но она не хочет, чтобы это происходило, пока не закончится дело с Чемпом, несмотря на то, как её тело реагирует на альфу-оборотня.
***
Три дня ушло на то, чтобы от рассвета до заката выкидывать всё, что было непригодно в усадьбе Лазутчиковых: от старой одежды и грязных штор, до дряхлой мебели и разваливающегося конструкционного материала. Четыре раза им пришлось свозить это всё на свалку, пока им не пришёл в голову чёткий план починки.
Это было жутко выматывающим.
Но Кёртис не сдаётся, делает всё быстро и старается не говорить ни слова никому о том, что они делают, включая саму Иру. Лиза не понимает этого, но, видя то, как это важно для Кёртиса, действует по его сценарию.
Лиза привыкла работать быстрее и дольше Кёртиса, так как она в треть моложе него, но в конце долгих рабочих дней, поддерживая тот же темп, она чувствовала себя ещё более изнурённой, чем обычно.
Несколько раз Лиза хотела притормозить и спросить, к чему такая спешка, но не хотела, чтоб он подумал, что она не хочет закончить это всё поскорее. Он словно был одержим или что-то в этом роде, и Лизе приходилось заставлять его остановиться, ради его же здоровья, когда солнце уже заходило за горизонт, а он всё ещё продолжал работать.
Шли дни, она слышала, как Гас спорила с ним по вечерам, когда он не шёл спать сразу же после ужина. Хотя она и держала дверь закрытой, из-за уважения к их приватности, так что она никогда точно не слышала, о чём именно они спорят. Но предполагала, что это из-за такой тяжёлой работы. Она думала, что, в конце концов, Гас придёт к ней, и попросит поговорить с ним, но она так и не появилась.
Две недели спустя, Лиза наконец решила поговорить с мужчиной, когда он уже второй раз умудрился ударить молотком по пальцу, и из его уст полился такой отборный мат, что Лиза прежде никогда от него не слышала.
— Кёртис. Остановись, — мягко приказывает она, и он останавливается, так отчаянно глядя на Лизу, но пытаясь подавить этот взгляд.
— Ты знаешь, я не против работать не покладая рук, чтобы сделать это для Иры, но зачем так спешить? Разве это место не стоит в такой разрухе уже лет пятнадцать? — спрашивает она, хмуря брови в смятении и беспокойстве.
Кёртис выпрямляется и медленно опускает молоток.
— Я постоянно отнекивался, Лиза. Я больше не могу, — говорит он, глядя на горизонт, где минуту назад заходило солнце.
Она ждёт, что он продолжит, но он молчит. Он бросает взгляд на ушибленный палец, медленно встряхивает его и снова берётся за молоток. Он берёт ещё один гвоздь в то время, как Лиза собирается заявить, чтобы он дал ей больше ответов или она перестанет работать. Вот как она беспокоится о Кёртисе, об её работодателе, её друге.
— Лиза, мне нужно, чтоб ты пообещала мне, вне зависимости от того, что случится, ты не уйдёшь. Ты закончишь перестройку и останешься. Здесь. С Ирой, — основательно произносит он, и Лиза понимает, что большего она от него может не ожидать. Так что она даёт ему единственный ответ, который может. Единственный ответ, который хочет дать.
— Обещаю.