Океаны

Глава 11

  Интерьер «Синей розы» являл собой абсолютное убожество, уныние и мрак. Расположившись на жестком стуле в ожидании заказа — сырников и горячего чая «Эрл Грей». За круглым деревянным столиком, увенчанным потертой светлой скатертью, я рассматривала зигзагообразную металлическую люстру на посеревшем от времени потолке, и с трудом справлялась с навязчивым ощущением, что внутреннее убранство кафе не менялось со дня сенсационного открытия.

  Я вновь мельком окинула взглядом темный интерьер и пришла к выводу, что, возможно, в моих суждениях таилась доля правды. Если без должного внимания всматриваться в огромные безвкусные детали тускло освященного помещения, где будто бы терялся счет времени, не вдыхать носом непроветриваемый кисловатый запах сомнительного происхождения, осевший вокруг словно невидимый смог и не прислушиваться к монотонному постукиванию дождя по крыше — то в мрачных стенах, сужавшихся под натиском десятка пустующих круглых столиков, окруженных деревянными стульями, точно стражами, сиделось вполне терпимо. Не сказать чтобы приятно, но сносно для двадцати минут ожидания.

  Тихо хмыкнула, ибо выбор все равно был не велик.

  Я посильнее откинулась назад, до боли уперлась лопатками в низкую деревянную спинку стула, тяжело вздохнула и, опустив взгляд перед собой, уставилась глазами в телефон, лежавший на столе экраном вниз, как и прежде, глубоко в душе надеясь, что Мира могла позвонить в любую минуту.

  Буду честна хотябы сама с собой: если бы она позвонила, то я не задумываясь покинула бы стены, давящие на мои виски своей тяжестью. И плевать на дождь. И на заказ, который почти потерял свою актуальность. К сожалению, двух человечный персонал «Синей розы», состоявший из повара и официанта, на удивление оказавшимся не моей подругой, не могли похвастаться своей пунктуальностью — еще одно из положений в списке вышеперечисленных фактов почему отец ни за что не стал бы здесь завтракать, а следовательно не додумался бы искать меня на случай если бы снова пришлось уйти из дома и где-то переждать ливень.

  «Долгое ожидание, пыльный и угрюмый интерьер, неприятный запах...» — так звучали бы его первые оценки окажись он не столичным бизнесменом, а каким-нибудь ресторанным критиком. Тогда, под его зорким взглядом, оценочную степень точно не прошло бы почти ни одно заведение.