She's daddy's daughter

Пролог

Пролог
Данила

[ Шмель-кличка Милохина, данная, Маратом и Иваном, его друзьями. Из-за того, что он шустрый и трудолюбивый ]

Немного поломанный, с разбитой мордой и со скованными в наручники запястьями, я сегодня, сука, просто звезда ментовки! Да что там сегодня... Я думаю, это будет событием года здесь.

Зе бест, Милохин! Таких залетов у тебя ещё не было.

Меня усаживают за стол. Поднимаю руки, стираю кровь с губ. Летёха тайком снимает меня на камеру.

В растерянности веду взглядом по лицам своих, сидящих по другую сторону стола: тренер и друзья — Марат Тарханов, Иван Яшин... А отцу, как обычно, некогда. Облизывая разбитые губы, тяжело сглатываю, снова возвращаясь взглядом к тренеру.

— Как так, Дань? — смотрит мне с недоумением в глаза он. — Ты правда... похитил эту девочку? Да, пиздец...

— Правда, Бессо Давидович, — хриплю я.

Зажмуриваюсь, натягивая на нос как маску ворот водолазки. Сквозь землю просто провалиться! Сам в шоке...

— Ты чо, Шмель?! — шипит на меня Марат. — Совсем двинулся?

Перевожу взгляд на «девочку». Девочка непростая, дочь майора, как оказалось...

Но дело не в этом! Дёргаю головой, освобождая рот. Ворот водолазки пружинит на место.

— Прости, пожалуйста... — беззвучно шепчу я ей, не моргая глядя в глаза.

— Юля?? — залетает майор в кабинет.
Вздрюченный, весь на шарнирах.

— Пап! — подскакивает она, прижимаясь к его груди. — Со мной всё хорошо...

Он поднимает её лицо в ладонях и внимательно рассматривает его.

— Если этот ублюдок тебя тронул...
Переводит на меня свирепеющий взгляд. Хрустит позвонками, болезненно морщась. Швырнул я его об асфальт лихо! Кретин, бля...

— Пап... Пап! — теребит она его. — Нет. Пусть они уходят, пожалуйста.

— Я отпустить его должен?! Да я его под каток...

Его голос от ярости просаживается.

— Михаил Гаврилин, — встаёт Бессарион Давидович.

Встаёт так, чтобы закрыть меня собой. И пацаны мои поднимается тоже на ноги.

— Это какое-то недоразумение. Милохин не мог... сделать ничего жёсткого с девушкой. Я отвечаю за это. Чего молчишь, Милохин?! — пинает слегка по ножке стула. — Ты же не сделал? Да??

— Ну... — мямлю я.

Это как посмотреть.

— Да, нет! — раздражённо топает ногой Юля. — Господи...

Отворачивается к окну.

Юля...

— Пап, ну пусть уходят. Не надо его наказывать... Пожалуйста. Он и так полуживой.

— А ты его ещё пожалей! — рявкает майор.

— Папочка...

Вот это «папочка» и сбило мою башню к херам!

— Сколько раз я тебе говорил, что эти все твои «денсхолы»  для озабоченных и извращенцев?! — шипит на нее едва слышно майор. — Чтобы выкинула эти шмотки блядские!

И «шмотки эти блядские» тоже сыграли не последнюю роль в моем сегодняшнем залёте.

Юля что-то эмоционально шепчет ему в ответ. Улавливаю только «сценический образ».

— «Напал на майора Гаврилина, сбив с ног, угрожал расправой, похитил дочь майора — Юлию Гаврилину, силой посадил в машину и увез в неизвестном направлении...» — прокашливаясь, читает вслух показания Бессарион Давидович с листа.

Поднимает от бумаг на меня охреневающий взгляд. Иван, изображая фейспалм, отворачивается.

— Я просто перепутал... — опять зажмуриваюсь я.

— Перепутал?! — взбешённый толчок в затылок от Бессо. — Малахольный, твою мать!

Да, перепутал. Дело было так...

Продолжение следует...