Я тебе изменяю

Глава 22

Погрузиться в работу и не думать ни о чем, как мечтал о том Чонгуке, не вышло. Вернее, он вроде как выполнял привычные задачи, подписывал бумаги, почти не глядя и зная, что в документах все в порядке, даже заставил себя сходить в кафе и впервые за пару дней полноценно поесть, но захватывали его мысли вовсе не о делах или рутине. Он без конца думал об Лисе, о сыне, о своей перед ними вине.
И о Сане, которая оказалась совсем не такой, какой ему казалась вначале. Хотя, надо было признаться перед самим собой – если бы она осталась для него той эфемерной и невесомой нимфой, которая рисовалась в воображении при первой же мысли об этой женщине, все равно интерес угас навсегда. А от того, что все же когда-то появился, становилось тошно.
– Рита, найди мне самого грамотного юриста в области недвижимости, – дал он задание секретарше, после обеда окончательно придя к тому решению, над которым размышлял уже довольно приличное время.
– Планируете покупку? Продажу? Дарение? – тут же деловито осведомилась Рита.
Чонгук поморщился. В последнее время казалось, что кругом враги. А он собирался скрыть то, что планировал сделать для Тео и Лисы.
– Он на то и должен быть грамотным, чтобы разбираться во всех нюансах, – отрезал Чонгук и добавил мягче: – Найди. И быстро. Пожалуйста.
Рита кивнула и, выйдя из кабинета, вновь оставила Чонгука наедине с мыслями. Итак, ту долю в квартире, что они покупали вдвоем с женой, Чонгук собирался переписать на Лису. Нет, это не были отступные, просто сделать так Чону казалось правильнее всего. И, кажется, он уже начал смиряться с мыслью о том, что потерял жену. Потому что ни черта не мог понять, как действовать дальше.

– Хорошо, что ты сам позвонил, – сказала ему Лиса отстраненным ровным голосом, когда они встретились в небольшом ресторанчике вечером того же дня.
Внутри заворочалось то, чему он не давал некоторое время ни единого шанса – надежда. Не давал, потому что знал – падать с небес на землю будет не просто больно, а смертельно.
– Я как раз хотела просить тебя приехать, чтобы обсудить все, что нам предстоит, – пояснила жена, устроившись за столиком, пока Чонгук стоял, забыв, как произнести хоть слово.
– Что нам предстоит? – хрипло выдохнул он, присев напротив.
Схватил со столика бокал, плеснул туда щедрую порцию воды из небольшого кувшина и, выпив до дна, наполнил снова.
– Я о разводе, Чонгук, – тише сказала Лиса и помотала головой, когда официант предложил ей меню. – Мне только кофе, пожалуйста.
Чон же уставился на лежащий перед ним ламинированный широкий лист, не видя на нем ровным счетом ничего. Какие-то каракули, представляющие собой список предлагаемых блюд, расплывались перед глазами.
Развод.
Разве он полагал, что этого «прекрасного» события в их судьбах с Лисой не будет? Разве рассчитывал на то, что расставания можно избежать? Да... Все та же неубиваемая проклятая надежда, оказывается, все же еще дышала, предсмертно хрипя.
– Лиса... дай мне все исправить, – взмолился он полушепотом, а когда стоящий рядом официант кашлянул, быстро отчеканил: – Мне то же самое, что жене.
Парень , хмыкнув в кулак и окончательно раздосадовав Чона, удалился, а Чонгук посмотрел на Лису.
– Я много думала об этом, – ответила та. – Ну, о тех видео, что показала мне Сана, о том, что...
– Сана– что?! – неверяще выкрикнул Чонгук под удивленным взором Лисы и посетителей ресторанчика.
– Ммм... Я думала, что ты в курсе... Ну, знаешь, что Сана снимала видео, когда вы с ней... – ответила Лиса, и вновь в тоне ее было столько спокойствия, что Чонгук только и оставалось гадать – она действительно не испытывает эмоций, или притворяется?
– Мы не были с ней! Она говорила, что есть съемка, но я не поверил.
– И тем не менее, она есть. Твоя мама, кстати, тоже присутствовала при этом. Так что можешь спросить у Чон Юджин.
Это был... нет, даже не удар ниже пояса. Это было нечто такое, что Чонгук не смог вот так вот сразу осознать. Он прикрыл глаза ладонью и невесело рассмеялся. Над самим собой и над тем, как все озвученное выглядело со стороны.
Пока сам Чонгук был в некотором роде отстранен от этого, происходили такие вещи, которые и на картинах сюрреалистов не увидишь. Сана показывала Лисе пикантные видео с его участием и при этом присутствовала мать Чона. Интересно, они чай во время этого события не пили?
– Я разберусь с Саной и этим видео сам. Позвал я тебя вовсе не за этим, – сказал Чонгук, начиная испытывать такой сонм самых разнообразных ощущений, что замутило даже от кофе, поставленного перед ним официантом.
– Слушаю, – кивнула Лиса, отпив глоток латте, в который не положила сахара.
Это Чонгук отметил краем сознания, скорее чтобы отвлечься, чем придавая факту значение.
– Я против того, чтобы наша квартира, где мы жили, была продана, – начал он, и когда увидел, чтоЛиса хочет протестовать, добавил: – Свою долю я хочу подарить тебе. Это будет только твоя квартира, ты сможешь делать с ней все, что захочешь.
Зная, что Лиса обожает их жилье, в которое ею было вложено много сил, Чонгук также понимал, что последнее, чего жена захочет – расстаться с квартирой, если та будет целиком и полностью в его распоряжении.
– А как же ты? – после небольшой паузы спросила Лиса, и в голосе ее мелькнула капля растерянности.
– Я решу свои проблемы сам, – отрезал Чонгук.
Хотелось присовокупить что-то вроде слов о том, что он давно уже взрослый мужик, но это бы прозвучало так по-детски.
– Хорошо... – после недолгого молчания согласилась Лиса. И вдруг добавила: – Кажется, у нас начинают получаться конструктивные диалоги.
В последних словах Чонгук услышал плохо скрываемую горечь. Точно такая же мелькнула и в его улыбке, когда Чон, допив кофе, проговорил:
– Надеюсь, так и будет происходить в будущем. Нам нужно уметь строить отношения ради сына.
Жена поджала губы и сделала вид, что увлечена рассматриванием кофейной пенки. Сам же Чонгук зацепился за мысль о том, что вести себя с Лисой именно так, как сейчас – самое правильное, что он может сделать. Необязательно же падать в ноги и кричать о своей любви, чтобы попытаться вернуть ту, дороже которой нет? Можно просто делать то, что должен. И эти поступки способны были принести гораздо больше чего-то ощутимого, чем его бесплодное и деструктивное поведение.
– С тобой свяжется мой юрист – обговорите сделку. Когда тебе будет удобно и прочее. Ну и все нюансы, связанные с тем, чтобы не платить налоги. Пока мы с тобой муж и жена – с этим проблем не будет. А после уже обсудим развод.
Выдавить из себя последнее слово удалось с трудом, но Чонгук справился.
– Ничего скрывать от суда я не планирую. Все будет сделано по закону, – продолжил после гнетущей паузы: – И, конечно, оставлять Тео без полного обеспечения я тоже не стану.
Он договорил и, чуть отодвинувшись, собрался уходить. Но застыл в этом мгновении, желая продлить его хоть ненадолго. И впитать хотя бы еще немного того ощущения близости, которого он лишился по собственной вине. Когда же молчание излишне затянулось, Чонгук поднялся из-за столика, положил на него деньги за кофе и собрался попрощаться с женой, когда услышал:
– Чонгук...
Казалось, его имя сорвалось с уст Лисы помимо ее воли. Он жадно всмотрелся в лицо жены, желая увидеть на нем то, чего не заслужил – прощения. Ну или хотя бы шанса на то, что все можно исправить.
– Что? – хрипло спросил в ответ, но Лиса тут же помотала головой:
– Ничего.
Чон постоял так немного, наблюдая за тем, как жена вновь разглядывает бокал латте, после чего попрощался:
– Тогда до встречи.
И направился прочь из ресторана, собираясь наведаться к Сане.
Нужно было разобраться с чертовыми записями, которыми эта женщина трясла направо и налево.