Девочка шейха. Книга 2

Клетка

POV Артур

Возле дворца народ взревел, как стадо одичалых животных. Оглушил сотней звонких голосов, доносившихся как знак любви и уважения перед силой правителя. Привычное приветствие людей заставило нас с братом синхронно переглянуться, а меня еще коротко кивнуть на Розу, которая лежала без сознания на моих руках, после чего вынужденно передать ношу Ярину.

Я рад, что мои выводы были преждевременны и девчонка оказалась умнее – не устроила глупый побег, который мог бы обернуться трагедией. Всю дорогу Роза исподтишка поглядывала на меня и в косом взгляде читалось откровенное любопытство. Она постоянно ерзала по мне, будто хотела что‑то спросить. При каждом движении спиной задевала мою грудь, а ягодицами‑ член. Ерзала по нему, отчего кровь приливала к паху.

Ее странное перевоплощение из кровожадной убийцы и мстительницы в любопытную девчонку откровенно насторожило.

– Угомонись! Еще раз дернешься – свяжу и поедешь позорно перекинутая через коня кверху задом! – повысил голос, когда член совсем налился кровью, а яйца загудели от напряжения.

Сразу прекратила елозить по члену, выгнулась в одну струну, гордо вздернула нос и больше не двигалась. Только буркнула себе под нос:

– Великолепно. Слова не скажу.

Испугала... Я больше люблю молчаливых женщин, которые занимаются делом, а не болтают. Роза явна не из этих нормальных женщин.

Вскоре адреналин, поддерживающий девчонку в сознании, отпустил и от этого ее стало клонить в сон. Веки медленно‑медленно подрагивали, но она насильно их открывала и не давала себе заснуть – расслабиться. Иногда спиной прислонялась к моей груди, но тут же, обжегшись, снова гордо вытягивалась, стараясь больше не прикасаться ко мне. Я просто устал смотреть на ее жалкие потуги, поэтому опустил ладонь ей на лоб и прижал ее голову к своей груди.

– Можешь спать, – разрешил. В ответ на разрешение она некоторое время слабо сопротивлялась, но выдохлась и смиренно заснула. Оглядев побитое лицо в ссадинах и царапинах сделал вывод, что восстанавливаться предательнице придется очень долго. Возможно останутся шрамы. И понимание этого меня вновь затопило волной гнева и разочарования, потому как Я. Я отвечал за свой народ. Растил их. Я прививал им принципы и нормы поведения и как они посмели притронуться к тому, что является моей собственностью?