Адриан
7 лет
Юг Сицилии, Катания.
Сегодня в доме странно перешептывается прислуга.
Я знаю наверняка, что родители мне ни о чем не расскажут, ведь они считают меня маленьким ребенком — хотя мне уже целых семь лет, и я достаточно взрослый для того, чтобы помогать им — поэтому все, что мне остается делать — это шпионить.
Я пригнулся, забегая в кухню. Если Монга — самая злая женщина, которая превосходит даже нашу ворчливую кухарку — Пину, увидит меня здесь, она заставит меня учить таблицу умножения, а это последнее, чем я хочу заниматься на данный момент.
Я не люблю Монгу, потому что она всегда принуждает меня учиться в одиночестве, и заставляет чувствовать себя не таким, как все нормальные дети, которые ходят в школу. В книгах, которые я читаю — ясно дают понять, как интересно учиться вместе с другими детьми, но я никогда не смогу узнать, правда ли это на самом деле.
К сожалению, мой отец не позволяет мне даже допустить мысли о том, чтобы я учился в школе. Он всегда переживает за меня и волнуется о том, что меня может увидеть кто-то кроме членов семьи и Стидды.
Он говорит, что я единственный наследник, который через много лет возглавит империю, построенную нашими дальними — очень дальними — родственниками, поэтому он так печется о моей безопасности, но я так же уверен в том, что отец делает это ещё и потому, что в последнее время у него слишком много врагов.
И подтверждением этому служит тихий шёпот Сьюзи и Пины.
Я залез под стол, прислушиваясь к тому, что они говорят.
— Анджело на взводе и, если ему не понравится обед, вполне вероятно, что он окажется прямо на твоей голове, Сьюзи, — до моих ушей доходит ворчание Пины, и я прикрываю рот рукой, чтобы не засмеяться.
— Что произошло? — шепчет Сьюзи, из-за чего я передвигаюсь чуть ближе к краю стола, чтобы услышать её слова.
— Кажется, кто-то из наших людей убил Елену Варгас.
— Николас объявит войну?
Я представляю то, как Пина качает головой, как она это обычно делает, когда не знает ответа на вопрос.
— Я не знаю, — признается кухарка. В этот момент из её рук выпадает ложка, и приземляется прямо около меня, от чего она разражается проклятьями.
Я поднимаю предмет с пола, протягивая его ей.
— Спасибо, Адриан, — благодарит меня женщина, забирая ложку из моих рук. Я дергаюсь, замечая на себе её вопросительный взгляд, в надежде на то, что она не догадалась о моей шалости. — Маленький негодник, ты снова подслушивал!
Пина начинает стучать деревянной ложкой прямо по столу, и я мгновенно выбегаю из кухни.
— Адриан, что ты тут делаешь? — я замираю, когда позади меня доносится строгий голос Монги. Это не может означать ничего хорошего, потому что обычно, когда она ловила меня за бездельем, она жаловалась отцу, из-за чего на протяжении целого часа мне приходилось выслушивать его нотации, которые он произносил самым разочарованным тоном из всех.
Я ненавижу разочаровывать своего отца, ведь тогда на его лице пробегает весь спектр отрицательных эмоций, а это не может не испортить настроение.
— Я, эм... я, — я стараюсь выдавить из себя хотя бы одно слово, но попытка соврать проваливается.
— Все в порядке, Монга, он со мной, – затем на мое плечо ложится рука Сьюзи, и я облегченно выдыхаю. Она может помочь мне спастись от злой ведьмы.
— В честь чего ты прервала его от выполнения домашнего задания?
— Мама попросила Сьюзи искупать меня, потому что она занята предстоящей встречей с... — я хмурюсь, когда понимаю, что в мою голову не приходит ничего стоящего. — подругой!
— Подругой? — Монга делает шаги в мою сторону, заставляя меня попятиться назад, из-за чего я наступаю на ногу Сьюзи.
Я должен попросить у неё прощения позже.
— По твоему мнению, у хозяйки не может быть подруг? — возмущается Сьюзи, выпуская меня из своих объятий, она делает уверенные шаги навстречу женщине, застигая её врасплох.
— Это возмутительно, конечно же нет! — на лице Монги показывается неподдельный испуг. Она знает, что Сьюзи может распустить слухи о том, какого она мнения о моей маме, и ненавидит это больше всего. Прислуга всегда обсуждает последние сплетни между собой.
— Тогда мы пошли, — схватив меня за руку, Сьюзи ведет меня дальше по коридору, в сопровождении ворчания женщины.
— Спасибо, я твой должник.
— Не благодари меня, потому что тебе действительно придется принять душ, а после вернуться к своим обязанностям, маленький негодник.
Она щиплет меня за щёки, вызывая на моем лице улыбку.
— Как скажешь.
Мне всегда нравилась Сьюзи. С первого дня её появления в особняке, она относилась ко мне с лаской и добротой, в отличии от её мамы — Пины, и Монги — моей няни. Я думаю, что тогда она полюбила меня так же сильно, как и я её.
— И, Сьюзи, — я останавливаюсь, заглядывая ей в глаза. – Прости за то, что наступил тебе на ногу. Я до последнего был уверен в том, что Монга схватит меня и утащит с собой.
Сьюзи усмехается, поглаживая меня по голове.
— Ничего страшного, маленький негодник, мы же друзья, а друзья должны уметь прощать друг друга за шалости.
— За любые шалости? — спрашиваю я, вызывая на лице девушки несвойственную для неё отстраненность.
— Некоторые шалости не достойны прощения, милый, — с этими словами она отпускает мою руку, торопясь вперёд. – А теперь мы идем принимать душ.
Я захохотал, следуя за ней.
Сьюзи, определенно, моя любимица.
