Я в долгу не останусь

17. Больничные будни

Турбо

— Я слышал, что это Кащей вас так, — Андрей кивнул головой на меня, внимательно оглядывая меня с ног до головы. Я же его слушать совсем не хотел да и разговаривать тоже. Все мои мысли были заняты Олей. Я наблюдал за тем, как девушка быстро покидала коридор, ни разу не обернувшись на меня, и почему я чувствовал, что тут что-то не так? Будто ее испугало то, как я просил ее пообещать игнорировать Кащея. Меня это очень напрягло, даже разозлило. Может, я просто накручивал себя? Может, я испугал ее своей напористостью? Губы кусал до крови, вглядываясь в пустой коридор, — Турбо, — Пальто помахал рукой у меня перед глазами, чтобы я обратил на него внимание. Я с трудом перевел свой взгляд на него, ощущая, как все мое тело горело огнём от боли. Но я был рад тому, что Оля была со мной все это время. Марат рассказал все: как девушка прибежала, как не спала всю ночь, как навещала меня, пока я был в «отключке».

— Кащей, — запоздало согласился я, кивнув головой. Об этом говорить мне не хотелось, странно было то, что бывший лидер нас вообще в живых оставил. Неужели зассал?

— Из-за девки этой? — парень продолжал осыпать меня вопросами, которые раздражали меня. И еще взбесило меня то, как он Олю назвал. Я кинул на него убийственный взгляд, нахмурившись.

— Девки? — сурово переспросил я, — не путай, Пальто, — даже почти рыкнул от злости, — моя она девушка, — эти слова произносить было странно. Не привык я к такому официально статусу. Не мог до конца осознать, что теперь я в отношениях. Андрей глаза вниз опустил, не в силах противостоять моему злобному взгляду.

— Понял, — сухо кивнул головой парень.

— Еще раз услышу, что ты ее девкой называешь, в фанеру пропишу, — он опять кивнул головой, не поднимая на меня глаза. Как легко меня вывести из себя, если дело касается русоволосой.

— Многое я пропустил, — вздохнул светловолосый, покачав головой, — хотел убедиться, что с тобой всё в порядке.

— В порядке я, — я взгляд перевел в окно. Заметил, как Оля с Маратом переговаривались возле входа в больницу.

Первым делом, как в себя пришел, Адидас младший спросил у меня то, что волновало его больше всего: не стал ли я помазком. И с каким же облегчением я ответил, что не стал. Кащею врать было бессмысленно, я это прекрасно понимал. Значит, и правда ничего такого не было. А я ведь изначально хотел поговорить с девушкой об этом. Хотел рассказать ей, что меня волновало больше всего. Хотел рассказать, что, первым делом, я спросил у бывшего лидера, когда увидел его. Боялся, что до нее слухи дойдут. Боялся, что Кащей воспользуется этим и выставит меня не в самом лучшем свете. Но не смог ей признаться в этом, не хотел знать, какая у нее будет реакция. Уверен, что ей бы это не понравилось. Потерять ее я не хотел. Не сейчас, когда мы только решили быть вместе. Я знал, что эти отношения не навсегда. Знал, что мы расстанемся, когда Оля поймёт, что ей такой парень не нужен. Мы были слишком разными, но мне хотелось хотя бы немного почувствовать себя нужным и счастливым. Улица меня сломала, сделала холодным, жестким, расчетливым. А она же показывала мне, что я могу быть нежным и ласковым. Хотя бы иногда.