Я в долгу не останусь

43. Чердак

Кащей

Когда царевна прибежала ко мне в логово в таком состоянии, с таким внешним видом... Я вдруг почувствовал себя самой настоящей мразью. Я же мог предположить, что из наших отношений ничего не выйдет. Да, изначально я думал, что могу понравиться Ибрагиму Александровичу, как минимум из-за того, что он знал моего отца и меня с детства, с самого рождения. Но, увидев его решительность в глазах, осознал, что мы не придем к мирному соглашению.

Я был удивлен тому, что Оля вообще прибежала сюда, ко мне. Был удивлен, заметив спортивную сумку. Сразу понял: она ушла из дома, потому что отец не был согласен с ее отношениями. Я почувствовал себя виноватым, мерзким.

Увидев ее такой сломанной, я наплевал на все нормы. Наплевал на то, как должен вести при своих пацанах. Гораздо важнее было дать ей хоть какую-то поддержку. Я хоть и не умел поддерживать, но готов был показать ей, что буду рядом. Я точно не испугаюсь Ибрагима Александровича, хоть и предполагал, что мне будет несладко. Мужчина явно не оставит меня в покое из-за того, что его дочь ушла с вещами ко мне.

Я злился на себя, очень злился, когда присел на корточки перед царевной. Слезы ее вытирал, готов был ее боль себе забрать. И кто сказал, что такие, как я, не умеют любить? Я, оказывается, умел, и хотел доказать Оле, что это не пустые слова.

Не хотел знать, что думают мои пацаны, узнав, чья она дочь. Они, наверняка, испугались, но мне было плевать. Я рассмотрел в ней что-то не из-за ее отца. Я рассмотрел в ней что-то не из-за Валеры. Я рассмотрел в ней то, чего не видел в других. Она не была глупой пустышкой, у нее был стержень и характер, у нее было свое мнение.

Я целовал ее руки, не заботясь о том, как буду выглядеть со стороны. Был уверен, что не потеряю уважение в глазах Копа и Кирпича из-за проявления своих чувств. Мне наоборот это сейчас показалось самым настоящим мужеством.

Я ненавидел женские слезы, но слезы Оли я ненавидел еще сильнее, потому что мое сердце, удивительно, кровью обливалось, когда я смотрел на нее.

— Прекращай ныть, — строго сказал я, продолжая вытирать слезы девушки своими пальцами, — никто же не умер, — она еле заметно кивнула головой. Мне хотелось забрать ее боль себе. Наверняка, я уже об этом говорил, но хотелось повторить это еще раз. Коп поставил две чашки горячего чая на стол, откашлявшись. Я хмуро глянул на своего «друга», одним лишь взглядом приказывая ему выйти. Он понял меня без слов. Может, у него и были вопросы, но он не стал их задавать сейчас. Всё-таки в нем было что-то человечное, понимающее. Он сжал губы в тонкую линию, глянув на Олю, которая голову вниз опустила, — принеси сумку сюда, — то ли попросил, то ли приказал я. Мужчина тут же удалился из комнаты, аккуратно прикрыв за собой дверь.