Я в долгу не останусь

42. Выбор

Оля

Домой мы приехали в полной тишине. Я знала, что отец очень зол, ощущала это каждой частичкой своего тела. Дома мамы и Лили не было, поэтому я выдохнула. Не хотела я, чтобы мы с папой при них разговаривали. И так понимала, что разговор будет не из приятных.

Ибрагим Александрович дверь с грохотом закрыл, попутно тяжело вздыхая. Я медленно разувалась, снимала с себя верхнюю одежду. Я боялась отца, боялась его реакции, боялась того, что он со мной груб будет. В голове не укладывались те новости, которые я узнала. Мой папа — бывший бандит. А бывают ли бывшие бандиты? Теперь я начала понимать, почему он так странно и грубо себя вел. Теперь я понимала, почему учил меня проявлять стойкость, учил не извиняться. Он, сам того не зная, воспитывал во мне уличные черты характера.

Теперь все стало чересчур очевидно. Понятно, почему на улицах меня узнавали. Понятно, почему от группировок подальше держал. Понятно, почему таким странным отцом был. Но мне, если честно, не хотелось в это верить. Я стояла на пороге, сжимая в руках свое теплое пальто. А знала ли я вообще своих родителей? Знала, что они за люди?

— На кухню проходи, — приказал мне Ибрагим Александрович, заметив мое смятение. Он никаких эмоций не показывал, но тело мужчины было напряжено, — разговаривать будем, — я перечить не стала. Не сегодня. Я повесила на крючок пальто и пошла на кухню, предчувствуя, что разговор будет тяжелый.

Папа зашел следом, закрыл дверь и остановился у окна. Он осмотрел улицу задумчивым взглядом, пока я даже не знала, стоит ли мне садиться на табуретку. Я думала о Кащее, о том, что у нас только все стало хорошо. Меня тянуло к нему, я хотела быть с ним, а тут одна ситуация, которая, судя по всему, перечеркнет все, что между нами было.

Я стояла, не шелохнувшись. Ожидала своего «приговора». Я не смогла бы противиться решению папы, меня не так воспитывали. Я всегда была послушной и хорошей дочерью, но что-то пошло не так в мои девятнадцать лет.

— Садись, — подал он голос чуть погодя. Я села на стул, сглотнув ком в горле, — Оля, я очень разочарован, — я губы в тонкую линию сжала, когда услышала эти слова. Несмотря на то, что я хорошо училась, воспитывала младшую сестру, мной все равно были недовольны. Это очень задевало меня всегда, но сейчас я к этому была готова, — как ты умудрилась выбрать Кащея? — отец взглянул на меня, приподняв вопросительно бровь. Он руки на груди скрестил, всматриваясь в мое лицо, — ты же понимаешь, что он тебе не пара?