На виду у миллионов

5

- Месье, это все я виновата, — вступается за сестру Юна. — Если кого и нужно задержать, так это меня.
Ким бросает на нее строгий взгляд, темный, жесткий.
«От этого типа мурашки по спине».
— Советую уйти как можно скорее, мадмуазель, чтобы не усугублять ситуацию. Иного выбора вам здесь никто не предоставит.
Тон его голоса просто ледяной.
Элис чувствует, как колени становятся ватными. Порыв кузины, конечно, был благородным, но в этой ситуации есть и ее вина, да и работает тут именно она.
— Беги, Юна. Я тебе позвоню, не переживай, — бормочет Элис.
Юна молча подает ей знак, чувствуя, как слезы подступают к глазам. Но Элис отворачивается. Она сердится на кузину и хочет, чтобы кошмар закончился как можно быстрее. К тому же свои ошибки следует признавать. Пластырь лучше срывать одним движением.
Не оборачиваясь, она слышит, как ее кузина и подруга выходят из кабинета, а следом и охранники.
Продюсер закрывает дверь, и они остаются вдвоем.
Атмосфера может посоперничать с Антарктидой. Элис все еще стоит с сумкой и пальто в руках. Она бросает кроткий взгляд на невозмутимого мужчину, который расстегивает нижнюю пуговицу пиджака, а затем опускается в кресло. С тем же каменным лицом он жестом показывает Элис, чтобы она села напротив. Его жест властный, но почти любезный.
Элис садится, чувствуя, как сердце готово выпрыгнуть из груди. Сколько оно еще продержится в таком темпе?
Ким выдерживает небольшую, но жутко тягостную паузу, а затем складывает руки на коленях.
— Итак, мадмуазель... Как вас зовут?
Его голос звучит нейтрально, с легкими нотками нетерпения и почти неощутимым намеком на презрение, но девушка улавливает это и тут же настораживается.
— Элис Шастен.
Мужчина берет телефон и быстро набирает СМС.
— Что вы делаете? — спрашивает она еще подозрительнее.
В ответ продюсер лишь ухмыляется уголком губ.
Его темные узкие глаза блестят умом, но не сочувствием. По спине девушки пробегает дрожь. От такого подарков не жди, это точно. Она бросает взгляд на закрытую дверь. Возможно, не надо было отпускать Юну. Элис обхватывает себя руками, как будто вдруг похолодало, хотя за кулисами Арены все еще очень жарко. Ким продолжает наблюдать за ней своим ястребиным взглядом и вдруг прерывает тишину:
— Что ж, Элис Шастен, у вас хорошая репутация?
Девушка резко поднимает голову и смотрит на него распахнутыми от удивления глазами.
- Что, простите? Как вы смеете!
Он только весело смеется в ответ.
— Ох, эти европейские барышни. Можете не отвечать, если не хотите. Но мы уже начали собственное расследование и вскоре узнаем все тайны вашего прошлого.
Элис встает, держа спину как можно более прямо.
Ее задели за живое. Да сколько можно, в конце концов.
Пусть болтает что хочет! Она совершила ошибку и готова ее искупить, но оскорблять себя не позволит. Элис открывает рот, чтобы высказать Киму все, что думает, как вдруг телефон вибрирует у него в руке. Он поднимает палец, призывая к молчанию, быстро просматривает сообщение, и ледяная ухмылка снова появляется в уголке его рта.
— Прекрасно, мадмуазель, теперь я уверен, что вы сделаете в точности то, о чем я попрошу.