На виду у миллионов

17

Минхо нет всего полминуты, а корейский журналист уже обращается к ней по-английски:
— Элис, что вы можете сказать про фотографии?
Вы сделали их добровольно?
— Простите? — переспрашивает Элис, вытягивая шею, но не приближаясь.
— Фотографии. Мы хотели бы получить от вас комментарий по этому поводу.
Девушка ничего не понимает и к тому же не знает, имеет ли право общаться с прессой. Обернувшись, она ищет глазами Минхо: тот стоит в нескольких метрах от нее, окруженный фанатками. Но взглядами удается обменяться только с недовольным Хенджином.

«Он же всегда чем-то недоволен, да? Вечно надуется, брови нахмурит».

Тогда Элис решается подойти к журналисту чуть ближе:
— Что за фотографии? — спрашивает она, стараясь быть любезной, хотя на самом деле ей хочется сбежать, сверкая пятками.
- Вот эти, — отвечает мужчина, подсовывая телефон ей под нос.
Элис пробегает взглядом по экрану, и все вокруг замирает.
На фото она в нижнем белье.
Кровь стынет в жилах.

«Что это за...»

Земля будто разверзается под ногами.
Они уже наверняка облетели весь интернет.
В панике Элис все-таки узнает на фоне примерочную.
— Кто это сделал?! — рычит она, чувствуя, как страх переплавляется в ярость.
— Эй, зачем столько агрессии, — хмурится журналист.
— Вы издеваетесь? — взрывается Элис. — Я на этих фото почти голая! Станешь тут агрессивной!
Журналист насмешливо ухмыляется, раздраженно глядя на нее сверху вниз.
— Когда не хотят, чтобы так вышло, то сидят спокойно у себя в стране, а не крутятся возле кумиров.
— Ах ты сволочь!
Это кричит уже не Элис, а Хенджин. Мгновенно подскочив к ним, он вырывает телефон из рук журналиста и толкает его так сильно, что мужчина запутывается ногами в ковровой дорожке и падает на руки другим репортерам, которые толпятся вокруг, подсовывая микрофоны и камеры, чтобы ничего не упустить.

«О нет... Имидж Минхо... Я все испортила!»

Все начинает быстро кружиться у нее перед глазами. Оставаться на месте нельзя. Что же делать? Идти дальше по дорожке, улыбаясь, как будто этой ужасной перепалки не было?
Невозможно. Все это видели, и хотя крики уже стихли, свидетели сцены впали в некое подобие ступора.
Элис оглядывается. Минхо замер, занеся руку с карандашом, которым собирался поставить автограф. Остальные участники группы очень далеко. А вот Ким тут как тут.
И, кажется, готов взорваться от ярости. Все репортеры направили свои объективы на Элис, чтобы запечатлеть ее оцепенение и ужас.
Первым реагирует Хенджин. Он хватает девушку за руку, тащит ее за собой, почти силой заталкивает в лимузин и захлопывает за ними дверь.
— Гони! — приказывает он шоферу. — Гони, черт тебя подери. Увози нас отсюда!
Вокруг машины быстро образовывается толпа. Фанаты впечатываются в стекло, выкрикивают что-то неразборчивое настолько, что даже непонятно, на каком это языке.
Водитель давит на газ, пытаясь высвободить машину. Оцепеневшая Элис видит в окно, как Ким и Минхо бегут к лимузину.
— Подожите! — кричит она.
— Ни в коем случае, — отрезает Хенджин.
Наконец-то шоферу удается прорваться, и под визг шин они исчезают из виду.
Элис оборачивается и смотрит, как красная дорожка и толпа становятся все меньше. Минхо стоит на тротуаре, машет руками и кричит что-то в ее сторону, но она не может разобрать. Подоспевшая охрана не дает фанаткам прорваться в пустое пространство, оставшееся после отьезда лимузина, и уводит кима и Минхо обратно к зданию.
Элис сползает по спинке кожаного сиденья, совершенно разбитая.
Хенджин смотрит прямо перед собой, поправляя костюм.
— Почему ты не подождал Минхо? — спрашивает она, ничего не понимая.
— А зачем? — ледяным тоном отвечает Хенджин. —
Чтобы ты поставила его в еще более неловкое положение? Ты — ходячая катастрофа.
Оскорбленная Элис отсаживается от него как можно дальше. В ее груди словно возникает разлом, сквозь который хлещет поток боли. Она смотрит на прекрасное лицо Хенджина, освещенное огнями города, которые очерчивают высокие скулы и теряются в волосах.
Но молчание Элис длится недолго. Дикая ярость придает ей сил, и она кричит в ответ:
— Ну и что ты задумал? Запереть меня в машине, чтобы оскорблять сколько вздумается? Думаешь, мне мало было унижений?
Элис сверлит взглядом его профиль, изгиб носа с легкой горбинкой. Когда Хенджин поворачивается к ней, бешенство в его глазах застает ее врасплох. Они ведь могут быть такими темными и нежными, сиять словно заточенный базальт.
— Ты получила по заслугам! На что ты надеялась, когда ехала сюда? А? — шипит Хенджин. — О чем думала? О том, что очаруешь Минхо, что все это будет только предлогом, что сможешь зацепиться тут? Стать знаменитостью, использовав моего друга?
— Что? Да ты спятил! По тебе психушка плачет!
— Вот именно! - подхватывает он. — Я спятил, точно. Сам же наорал на Минхо за то, что он вел себя с тобой как подонок. А ты оказывается просто бесчестная девчонка, которая хочет его окрутить. Ничем не лучше Ю.
— Я не... Что ты несешь? Ты бредишь! — бормочет Элис.
— Возвращаемся в дом, ты собираешь шмотки и проваливаешь, ок?
— Да что случилось? Ты сам-то себя слышишь? Никого я не пытаюсь использовать! Я приехала сюда ради вашей хреновой репутации! И мои полуголые фотки оказались во всех соцсетях. Думаешь, я это планировала или там загадывала под Новый год? Да черта с два!
Почему тебя так бесит, что я здесь? И что мы с Минхо поняли друг друга? Забудь уже обо мне и отстань!
— Почему это меня... Почему это меня... — пытается произнести Хенджин, но слова застревают в горле.
Наконец они прорываются криком:
— Меня это вообще не БЕСИТ. Мне абсолютно НАПЛЕВАТЬ! Я просто не выношу, когда ты подыгрываешь им! Только не ты! Ты не имеешь права! Я не выношу, когда Минхо трогает тебя! Не выношу, когда он кладет на тебя руку! Я от этого с ума схожу! По мне психушка
уже плачет!
Он замолкает. Дышит тяжело, взгляд бешеный.
Элис и Хенджин неотрывно смотрят друг другу в глаза. Его зрачки так расширены, что касаются темной радужки. Странно, что молний нет. Они бы воплотили весь ее шок от его пристального взгляда. Воцаряется тишина, и они застывают так, лицом к лицу, разделенные только болью.
Наконец Элис жалобно спрашивает:
— Но... почему?
Широко раскрыв глаза, не отворачиваясь, она высказывает предположение, которое хранила в глубине души с самого начала, но не решалась произнести вслух.
— Хенджин, ты что... ревнуешь?
Юноша перестает хмуриться, его лицо разглаживается от удивления. Он запускает руку в волосы и отводит взгляд, откидываясь на сиденье, сползая по кожаной спинке. Пальцы зарываются в спутанные синие пряди.
— Хенджин, — выдыхает Элис.
Он все еще погружен в беспросветное молчание.
Эта бесконечная тишина давит, как гранитная плита. Она уже заполнила каждую частицу воздуха в салоне, когда лимузин наконец-то минует пост охраны и медленно подъезжает к дому. Элис и Хенджин попрежнему сидят неподвижно. Девушка рассматривает четкий профиль певца, его полные губы, ровные дуги бровей. Хенджин застыл в той же позе: развалился на сиденье, глядя в одну точку перед собой, запустив пальцы в волосы.
Когда Ким резко дергает дверь со стороны Элис, они оба вздрагивают, выныривая из оцепенения и своих мыслей.
— Шастен, марш ко мне в кабинет!
Элис и Хенджин следуют за Кимом в гробовом молчании. В лифте никто не издает ни звука. Но как только дверь кабинета захлопывается за ними, Ким взрывается.
— Представляете, что расскажут журналисты? Шастен, вы совсем тупица? Как можно попасться в таком виде? Повнимательнее нельзя было? Вы даже вообразить не можете, сколько работы добавили моей команде!
Мелкая идиотка! Вас наняли, чтобы помочь карьере Минхо, а не разрушить окончательно и ее, и заодно всю группу!
— Успокойся, Ким, — пытается урезонить его Хенджин.
— А ты что тут забыл? Я сказал «Шастен, марш ко мне в кабинет», а не «придурок, который возомнил себя прекрасным принцем и нападал на журналиста, марш в кабинет»!
Хенджин нервно проводит рукой по лицу. Занятно, как безучастно все, что их окружает. Та же равнодушная обшивка стен, аккуратно расставленные папки...
Словно они — не декорация к отвратительной сцене.
— Знаю, но раз уж я здесь, то послушай. Элис это все пока в новинку.
— Пиар команда предложила ей помощь, она отказалась, — бурчит Ким.
— Неправда. Наоборот, она предоставила им полный доступ ко всему. Она делает все, что ты просишь, идет туда, куда скажешь, ни с кем не разговаривает. Этот мир хищников ей не знаком, и никто ее не просветил на его счет. Элис не нарочно попалась на фото в таком виде.
Кстати, девушка, которая ее сопровождала, должна была следить внимательнее, чтобы подобного не произошло.
Ким окидывает Элис презрительным взглядом.
— Фотографии сделала Ю. Мне это подтвердили по дороге сюда.
Волна гнева поднимается в глубине души Элис. Хенджин выпаливает ругательство на корейском.
— Это ничего не меняет. Она ноет с самого приезда.
Если бы она была повнимательнее, мы бы не оказались в таком положении. А ты у нас теперь кто? Ее адвокат?
— ким, прекрати! — обрывает его Хенджин.
Для Элис это уже слишком. Слезы наворачиваются на глаза.