Maniac II

Глава 12

         20:45

Они занялись любовью, находясь в новой комнате Феликса. Несколько часов назад Хёнджин вернулся, и стоило им коснуться друг друга губами, как из тела душа вырывалась, желая прикосновений. Плавно переместившись из прихожей в комнату блондина, они не стали прокладывать путь до кровати, останавливаясь у рабочего стола... В конечном итоге, всё равно окунулись в омут любви на простынях. Никого, кроме ЧанБина не было в доме. И это было прекрасно. Они просто не могли остановиться, словно дыша друг другом, словно наслаждаясь друг другом, словно испивая друг друга, как дорогое вино 1906 года.

Знаете, чем полезно расставание? Сквозь время, проведённое в разлуке, начинаешь понимать, насколько сильно важен человек, и как сильно нуждаешься в нём. Феликс готов был кричать на весь мир, что он не сможет без Хёнджина, но красноволосый бы всё равно не услышал. Для него крик не имеет значение, потому что ярче чувства показывает шёпот. Только шепча на ушко, опаляя его дыханием и тихо произнося: «Ты нужен мне», он услышит... Он услышит, поймёт и почувствует, пробуя каждое слово на вкус. Это необъяснимо. В мёртвых городах хочется говорить шёпотом и смотреть на закат. Сердце Хёнджина — это мёртвый город. Его глаза — алый закат. Шёпот воздействует на любого человека лучше любого крика. К шёпоту прислушиваешься. Да и многие известные люди утверждали, что правду шепчут шёпотом, а не выкрикивают. Шёпот — особый вид общения, не говоря уже о ночном шёпоте. Шёпот соблазна сильнее голоса разума и совести. Этот шёпот звучит в каждом из вас. Если он велит броситься в омут страстей — вы это сделаете.

— Когда я проснулся один, в день, когда ты ушёл — я запомнил это одиночество на всю жизнь, — Феликс провёл подушечками пальцев по обнажённому плечу Хёнджина, устремляя взгляд в потолок. — Это как моральная травма. У меня она состояла из-за вечного чувства вины, а у тебя из-за вечного желания одиночества. Глубоко внутри, я продолжаю думать и винить себя, что если бы не убежал в тот день, то когда ты вернулся и захотел бы прийти — я бы дождался тебя. После того, что мы пережили той ночью, я не должен был... Если бы ты не был один — ты никогда бы не смог добраться до меня. А если бы ты не смог добраться до меня — я бы жил... Если бы я не уснул — ты смог бы меня спасти. Я виню себя. Меня съедает вина и совесть.

— Тебе не стоит винить себя, кроха, — Хёнджин приподнимается и проводит ладонью по линии его подбородка, привлекая к себе внимание. — Да, я знаю, что это ужасный период твоей жизни, плохой опыт, но я не буду говорить, что всё это ошибка. Нет. Эта история, которую ты пережил, должна помочь тебе не совершать этих ошибок, которые совершили мы. Ты боялся проснуться и увидеть пустые простыни, но ведь я боюсь то же самое сейчас...