В приюте Равенна Вэй читала постоянно, каждую свободную секунду посвящала выцветшим строчкам старинных книжек, зачитывая те до дыр. Потому что давление окружающей обстановки было непосильным для маленького ребёнка, от которого отвернулись все высшие...
К сожалению, это изображение не соответствует нашим правилам. Чтобы продолжить публикацию, пожалуйста, удалите изображение или загрузите другое.
Никогда не нужно противостоять никому и ничему. Когда тебя толкают — тяни; когда тебя тянут — толкай.
Дэн Миллман
Шаги оставляли чёрные пятна на девственно чистом снегу.
Равенхилл только просыпался: хлопали двери от уходящих на работу людей, уныло шли ученики в школу, гаркали вороны, светлело небо, приобретая привычный грязный оттенок. Ни дома, ни люди, ни сама жизнь никак не изменились за прошедший год — всё такое же обшарпанное, плесневелое, мрачное. Казалось, даже новые здания огорчились находиться среди постоянного холода и скуки и тоже накинули на свои панельные окна хмурый вид.
Удивительно, но в этот раз мне даже было приятно видеть этот город. Если так можно было назвать ту промелькнувшую белую точку среди вязких чернил.
После похорон окончательно ничего не осталось. С помощью магии я вырыла две ямы рядом с Жоэлем и Терезой, положила в них Анну и Вильгельма, пусто прошептала прощание на кривом французском и помолилась китайским богам — время текло медленно, движения были механические, усталость тенями залегала под роскосыми глазами. Будто и не хоронила единственных друзей, будто не лишилась частички себя, будто не покидала их навсегда, будто не оказалась ни в чём виновата, будто...
Слишком много будто.
— Открывай!
Стук громко разносился на небольшую лестничную площадку и грозился разбудить соседей, если кто-нибудь срочно не откроет дверь. Но та отворилась через несколько ударов: на пороге показался ошеломлённый Хилари с растрёпанными светлыми волосами. Во все большие глаза он уставился на меня, как на приведение. В какой-то степени я действительно была на него похожа: вся в крови, побледневшая, с безумным взглядом и полная яда ко всему сущему.
