Мой сумасшедший

кровь, но уже не моя

| к этой главе подходят песни Мёртвые сны - Не хочу жить. Halse - CONTROL.|

Херейд: доктор, всё хорошо?
Анастас: да, мы убрали вам весь мёд и ос. Теперь всё хорошо.
Херейд: а Эд?...
Анастас: он мёртв. Его нашли на асфальте под балконом Вашего дома.
Я посидел, помолчал, потом резко навзрыд заплакал.
Херейд: это из-за меня! Из-за меня! Я ранил его ножом и чуть не проткнул вену! Он не простит меня!
Анастас: всё хорошо...
Херейд: доктор, я хочу к Эду! Я хочу кофе! Я хочу,чтобы Прошка сидел у меня на коленях! Я просто хочу тупо пожить, а не страдать... Доктор, я не могу! Не могу...
Но Анастас медленно ушёл и оставил меня наедине с моей истерикой.
    Эд умер... Умер! Нет, нет... как же так?! Как мне... жить теперь?... Нет, я не могу...нет...Эд...Мне здесь так плохо! Невыносимо плохо! Заберите меня отсюда,прошу! Я не могу... я устал. Я слишком устал... ЭД!!!
         Я сидел. Августная ночь. На ужин у нас была печёнка и еще какая-то дрянь. Мне не понравилось, меня тошнило. Я чувствовал какую-то тяжесть в животе... Вот ос нет, теперь там одна печень,помимо моей... Меня ужасно тошнило, я там чуть ли не в голос стонал. Во мне прыгало 2 чувства. Чувство тоски, грусти и подавленности. Всё-таки Эда больше нет... Не зря я его сравнивал с приятными снами... Только этот сон оборвался, и ничего нет, кроме желания снова уснуть и его продолжить. Я уже наплакался. За этот июль и начало августа я столько слёз пролил, что мне кажется их больше нет. Я заколебался плакать, к тому же ужасно щипало глаза, и нос не дышал после этого. И было ещё чувство гнева, ярости и жажды. Мне хотелось выпустить всё, что было во мне. Я начал придумывать какой-то супер план, но живот скрутило. Я вышел в коридор, и сказал охраннику палаты, что я в туалет. В моей палате дверей не было, потому что это запрещено в психбольницах. Всё же я не понимаю, что я тут забыл.
          Я дополз до туалета. А дальше... Ну не знаю, нужно вам это всё описывать или нет, но сначала меня жутко распоносило. Мне кажется я высрал весь существующий кал во мне. Но живот так и болел... И только я подошёл к раковине, я сразу же блеванул. Меня всё рвало и рвало. Ужасно... Я не могу передать всю ту адскую боль. Да и не хочется на такие темы разговаривать. Если честно, у меня началась небольшая паника. Я не знал, что со мной, и чё мне делать. Тут в дверь постучался мой психиатр.
Анастас: Нугзар, у Вас всё хорошо?
Херейд: ну... меня вырвало.
Я еле привёл себя в порядок и вышел. Анастас сказал мне выпить таблетку, а сам пошёл убираться за мной. По-моему это было где-то 3 ночи. Я принял лекарство, и стал ждать моего врача... Вот видите, меня уже в буквальном смысле тошнит от этого места.
     Конечно, меня ещё немного поносИло туда-сюда по туалету, но вроде всё успокоилось. Мой психиатр дал мне таблеточек, налил стакан воды и поставил тазик около моего спального места.
Я лежал на этой сраной кровати. Карандашик сломали, чуть не отравили, Эд умер... Я лежал с руками на животике, смотря в потолок. Во мне сидело что-то ненасытное... Я хочешь выплеснуть весь гнев. А ещё я очень хотел к Эду. Со сладкими и грустными мыслями про Эда я уснул.
    ПРИВЕТ, МОЁ ЛЮБИМОЕ КЛАДБИЩЕ!
   Я, дико смеясь, побежал к могилам. Разбрызгивая лужи, бежа сломя голову, я напоролся на плиту. Острый угол мне впиявился в живот, но это не останавливало мой смех. Я упал на колени около мраморной плиты. На ней какими-то каракулями было вычеркано "Эдуард Перец. Покончил жизнь самоубийством. Разбился с балкона." Смех оборвался и пронёсся тихим эхом по огромному кладбищу. Я приложил руку и не мог поверить... ЧТО ЗНАЧИТ "ПОКОНЧИЛ ЖИЗНЬ САМОУБИЙСТВОМ"?!  Дыхание увеличилось, я отскочил от могилы... Мой взгляд пал на землю.
Херейд: Нет!
  Я кинулся рыть землю. Нет,нет,нет! Я откопал мертвую руку, за которую я ухватился. Эд! Хоть рука мёртвая, но она такая мягкая и тёплая... такая родная...  Вдруг я почувствовал, что по лицу спустилась слеза. Я потрогал глаза. Нет, я не плакал. Чё? И ещё слеза, ещё, ещё...
  Я проснулся. Я вытер одной рукой лицо. И раскрыв глаза, я увидел таракана, который упал  с моего лица и побежал по простыни. В другой руке я держал рукав от свитера...
  Я вскочил, прихлопнул таракашку рукой, и случайно разбил стеклянный стакан.   Я люблю Эда... а он умер. Я смотрел на осколки. Дурные мысли так и лезли в голову, ненависть нарастала. Я не мог контролировать весь гнев, пылающий во мне. Встав, я спрятал осколки к себе. Но когда я их коснулся... Голоса принялись шептаться. Я подслушивал их разговор, в который я проник. Но меня отвлёк голос охранника. Голоса исчезли, а ненависть нет.
Охранник: что тут у тебя гремит?
   Я подошёл к дверному проёму.
Херейд: пустите, мне нужно идти.
Охранник: и куда тебе это тебе надо идти?
Херейд: к любимому... пустите...
Охранник: не дури, иди-ка спи.
Херейд: ну послушайте, пустите... ну он же мёртвы,ну прошу... А вдруг его похоронят, и я не смогу в последний раз его обнять,ну прошу... Вы ведь тоже кого-то любите... а вот если он умрёт, Вы тоже на месте стоять будете? Прошу...
    Долго я с ним сюсюкался, уже хотел плакать. А он всё "нет". Тогда я упал к его коленям и чуть ли не молился. Но он раздал самое холодное "нет." Во мне загорелись вспышки гнева. Я не медля, схватил осколок стакана, вскочил и перерезал горло охраннику. Он закашлялся и упал. Полуживое тело, залитое кровью, больше не представляло мне сложностей.Я его облутал, и нашёл пистолет...  Тихо хихикая я его забрал и тихонько вышел из палаты. Я жил на втором этаже психушки, поэтому тихонечко спустился на первый этаж. Около туалета я разбил окно и само собой вылез. Я был в одном этом белом типа халате. Летом ночи тёплые, и я босиком побежал к моему дому, где обнаружили тело Эдика... Прощай! Прощай всратая психушка! Больше никогда не увидимся!
    Во мне билось какое-то состояние маньяка. Я стрелял просто тупо по мусоркам, но когда добежал до центра... Да, в позднее время людей мало, но и этого хватило. Я принялся стрелять. Так велели голоса.
  Первую пулю принял молодой пацан. Он громко крикнул, и упал. Вокруг меня начались крики, кто-то уже милицию вызывал. Но я истерично смеялся и шмалял по прохожим. Вот я всадил обойму в какую-то девушку. Мне наплевать, есть у неё муж и дети, возвращается ли она с работы с чем-то вкусненьким, сколько она зарабатывает, ждёт ли её собачка - мне наплевать. Я расстрелял несколько пр*нституток на трассе, я продолжал всаживать обойму в труп. Я бешено смеялся, бегал. Белоснежный халат впитал алую кровь, по лицу стекали капельки крови жертв... МНЕ БЫЛО ТАК ВЕСЕЛО! КТО Ж ЗНАЛ, ЧТО ПРИЧИНЯТЬ БОЛЬ ЭТИМ ПОДОНКАМ ТАК ПРИЯТНО!  Мои уши услышали звуки скорой и милиции, поэтому забрав ещё несколько людей, я скрылся в темноте.
  Асфальт больно царапал мои ноги, я быстро бежал к моему дому. Во внутрь я не попаду, только под балкон встану. Сердце бешено билось, я сдерживал смех. На моих руках  красовалась прозрачная кровь, из-за  неё я чуть не задохнулся от смеха. Страшные мысли про тюрьму, Эда и убийства не отпускали меня. Почему мне было так наплевать на весь мир, кроме Эда?
  Я добежал до этого места. Оно слабо освещалось фонарями, и царила тишина. Я вздохнул, когда не обнаружил тело любимого. Зря бежал... А может, он в морге? Вдруг ещё не поздно!