Загробной жизни не существует/There is no afterlife

Глава 31. Заход на корабль-призрак

Вероятно, в этом и заключалось преимущество наличия родителей-роботов - они редко отказывали своим детям.

— Оливия так счастлив~, — он опять подготовил космический корабль и приготовился выстрелить в любой момент, затем Мэнмэн взял цилиндрическую ракетную установку и побежал рядом с роботом А. — Я редко вижу, чтобы Оливия так улыбался. Хотя обычно он много улыбается, либо он высмеивает кого-то, либо насмехается, либо же дико смеётся...

Говоря об этом, Мэнмэн завис: стоп... По подобному описанию Оливия не выглядел хорошим юношей...

Робот, который только что услышал его слова - это родитель хорошего друга Оливии! Если бы собеседник прислушался к нему, это было бы нехорошо, и он бы не так воспринял Оливию.

Так что Мэнмэн с опозданием начал действовать и навёрстывать упущенное:

— Хотя Оливия не улыбается как хороший человек, он действительно добрый. Я очень старый, и у него было множество возможностей заменить меня новым роботом, но он не выбросил меня! Он не только не избавился от меня, но и продолжал находить новые материалы для моего тела!

Среди поступков Оливии было слишком сложно найти что-то, что соответствовало критериям для того, чтобы назвать его "хорошим человеком", поэтому у Мэнмэна не было иного выбора, кроме как использовать самого себя в качестве примера. По мнению роботов, если модель устарела, но не была заменена владельцем, то их хозяин был очень хорошим.

— Мгм, он хороший, — конечно же, робот А тоже так думал.

— Мои ноги были созданы Му Генем, — добавил он затем.

Голос робота А был ровным, без каких-либо взлетов и падений интонации, так что никаких эмоций не было слышно. Однако если бы то же самое предложение было произнесено человеческим тоном, то он был бы хвастливым.

Робот А не мог не похвастать.

— Не только ноги, я полностью сделан Оливией! — Мэнмэн тут же потряс проволокой на голове, имитирующей причёску Кань Мэнмэна, — Смотри, даже волосы!

Его совершенное тело - самое гордое сокровище Мэнмэна. Он даже показал марку и модель винтов на своем теле.

Глупый робот А никак не мог вставить и слова и не мог придумать ничего другого, чем ему похвастаться, поэтому ему пришлось лишь в разочаровании слушать его. В этот момент Альфа, находившийся на ладони робота А, наконец-то пошевелился.