Развод.Вспомни, как мы любили.

●Глава 23●

— Привет.
Дверь распахивается и в салон грациозно ныряет Сохи. В ушах вспыхивают искрами небольшие сережки.
На плечах поверх черного платья белое пальто с меховым воротом. Легкий макияж, улыбка на лице.
И я ее целую, но только в бархатную щеку.
Хочу большего, но не могу отвязаться от ощущения того, что на заднем сидении сидит Лиса и с укором смотрит на нас, скрестив руки на груди.
Сохи тоже хочет большего, потому что я замечаю в ее глазах разочарование.
— Куда едем? — спрашивает она и вновь улыбается.
Я имею полное право сейчас задушить Сохи в объятиях, поцеловать ее глубоко и жадно, но тень Лисы презрительно вскидывает бровь.
Правда, можешь?
Ну, целуй, Чон, а я посмотрю.
С тем же выражением, когда ты, Чон, пытался покрасоваться в девятом классе передо мной и решил спрыгнуть со второго этажа в сугроб.
А потом ногу сломал.
Только в этот раз к тебе никто не кинется и не вызовет скорую. И не разрисует гипс цветочками и солнышками.
— Поужинаем, — завожу машину и медленно проворачиваю руль.
Какой же ты дурак, Чон. Какой тебе ужин? Ты же уже поужинал.
Вези ее сразу в отель.
У тебя ширинка вот-вот лопнет. Не ужинать ты хочешь, идиот. И что ты как девственник?
И где цветы, Чон?
Вот ко мне ты всегда с цветами подкатывал, с безделушками. Никогда с пустыми руками не приходил, а тут растерял все навыки обольщения? Я разочарована.
— Что-то случилось? — спрашивает Сохи.
— Нет, все хорошо.
Врешь и не краснеешь, Чон. У нас тут некрасивая ситуация. Я, ты и твоя новая зазноба. Это какой-то изврат, милый.
Думал, избавишься от меня, получив штамп о разводе? Ты смешной. Разве от меня можно избавиться? Я столько лет была с тобой.
И, кстати, дорогой, тебе придется постараться, чтобы не повторить наши с тобой горизонтальные утехи. Все, что ты умеешь, ты научился со мной.
Весь твой опыт — это я.
— С бывшей женой проблемы?
— Давай не будем о ней, — сжимаю руль.
Лиса в моей голове презрительно хмыкает. И какая же она стерва сейчас.
— Я ее видела на днях.
— Сохи, я же попросил, — глухо отвечаю я.
— Мне она показалась разбитой.
Лиса в голове закатывает глаза. Врет она, Чон. Ты, что, меня не видел сегодня? У меня все хорошо. Я живу дальше. Открываю свое дело.
И ты живи. Ты же этого хотел. Жить. Со мной ты умирал. По крайней мере, тебе так казалось. И знаешь, у меня идея. Как всегда гениальная, как я сама.
Не на ужин ее тащи, а к себе в квартиру. Пусть ее сладкий парфюм прогонит мой дух. Отымей ее во всех углах. Особенно в сауне.
Но вот незадача. У нас с тобой и в сауне было. Не в твоей нынешней, конечно, но несколько раз в прошлом хорошенько так попарились.
— Прости, Гук, — Сохи вздыхает. — Я больше не буду. Как девочки?
— Все хорошо.
— Слушай… — Сохи делает паузу. — Может, ты нас познакомишь?
Да, Чон, познакомь свою красу с нашими дочерьми.
Провожу языком по внутренней стороне верхних резцов.
— Рано, — коротко отвечаю я.
— Мы с ними подружимся. Лиса в голове хохочет так, как никогда не хохотала. Медленно выдыхаю. Это я сам смеюсь над “подружимся”. Какой подружимся? Я знаю своих дочерей, и они сейчас пытаются развернуть нас Лисой опять друг к другу с детской непримиримостью и упрямством.
— Гук…
— Ты торопишься, Сохи. У меня была первая неделя без истерик и скандалов с девочками.
Я бы, конечно, хотел, чтобы мои дочери приняли в моей жизни новую женщину спокойно и разумно, но я же понимаю, что это все из грани фантастики. И я вынужден сейчас держать женщину, которая занимала все мои мысли последний гол, на расстоянии от дочерей.
— Я тебе не говорил, что все будет просто, — постукиваю пальцами по баранке руля.
— Возможно, не стоит так потакать детям? Да, я понимаю, что у них сейчас все непросто.
— Сохи, я люблю дочерей, — тихо проговариваю я, мрачно глядя на дорогу. — И они будут в моей жизни. И терять их я не намерен. И они должны это понять. Понять, что я останусь их отцом и что не исчезну из их жизни.
— То есть…
— То есть, Сохи, я мужик с тремя дочерьми, которые скоро войдут в веселую фазу подросткового гона.
— То есть я буду на втором месте?
— Будь у тебя дети, то я бы тоже был на втором месте.
Чон! А это было хорошо! В самое сердечко бездетной женщины! О, ты еще не потерял остроту своего языка?! Резанул так резанул. Так ты не только со мной сволочь честная?
— Прости, Сохи… — понижаю голос до шепота.
— Это я зря начала, — едва слышно отвечает Сохи, глядя в окно. — Ты же просил… И говорил, что все будет непросто.
— Сохи. Мы сейчас только сами друг друга узнаем. И я не хочу слышать от тебя после приветствий вопросы, есть ли у меня проблемы с бывшей женой. Не сейчас, Сохи. Я хочу отдохнуть, поужинать… Расслабиться. И нет, моя бывшая жена не доставляет мне проблем, Сохи. Она не лезет ко мне, не мотает нервы, если ты об этом. И я уверен, что она будет идеальной бывшей женой. Потому что вот такая она, Сохи. И с тобой она будет себя вести ровно и спокойно.
— Я буду для нее врагом в любом случае, — Сохи вздыхает. — И эту враждебность она передаст вашим дочерям. Я об этом беспокоюсь.
— Сохи, их враждебность будет оправдана прежде всего тем, что это я ушел из семьи. Я был инициатором развода. И я разрушил их уютный мирок с мамой и папой. И сейчас я яростно лавирую среди детских обид и эгоизма. И да, если я сейчас тебя познакомлю с девочками, то острой враждебности нам не избежать. И я повторяю, — медленно выдыхаю. — Я люблю своих дочерей. Я нянчил, менял подгузники, ночами не спал. Я не был отцом для галочки, который только сюсюкал пару минут над колыбелькой, а потом уходил по своим делам. И не буду я таким сейчас, Сохи.
Притормаживаю на перекрестке и пялюсь на светофор. Лиса в моей голове недобро щурится.
Что, стерва, думаешь, что я лукавлю? Что я оправдаю твои слова насчет того, что совместная опека с моей стороны сойдет на пару часов раз в месяц? Что только ты останешься в жизни наших дочерей? Нет, дорогая.
— Прости, — Сохи поддается в мою сторону, ласково вглядываясь в мой профиль. — Давай дружить. М?
Я разминаю шею. Шейные позвонки похрустывают под кожей, связками и мышцами.
— И я согласна, — шепчет она. — Нам надо расслабиться, — протягивает руку и пробегает пальцами по моей шее от уха до ворота рубашки. — Обещаю быть хорошей девочкой.
Чон, — воркует голос воображаемой Лисы, — может, тебе предложить хорошей девочке сейчас нырнуть к твоей ширинке, как однажды это сделала я посреди пустой ночной трассы? Давай, милый, хочу посмотреть на ее лицо. Выпускай своих демонов, любимый.