Insomnia (hyunlıx)

18

***
 

Вечерний город оживает за панорамными окнами, за какими небо укрывается черным одеялом, грозясь вот-вот разрыдаться нескончаемым ливнем. А со стороны уютной квартиры в этой мгле стекла отражается уставшее бледное лицо Хвана с белым пластырем на виске.
Хенджин сидел на краю кровати в одних брюках, свесив голову. Пальцами он осторожно тянул за кончики бинта, каким было перевязано его запястье. Нервно сминал его, вспоминая перед собой это татуированое лицо и пирсинг, какой хотелось вырвать.

  Ещё днем он увидел в одном из коридоров своей кампании Феликса, какого охранник вёл к кабинету директора. И как бы он не злился, какой бы нарцисс не сидел в нем, Хенджин хотел извиниться перед Ли. Он сам не понимает, что произошло вчера вечером. Тот словно озверел и тогда, стоя на балконе, он отрезвил себя табаком, понимая, что натворил. Утром же ему было просто стыдно даже смотреть в глаза младшему, потому просто ушёл.
И вот замечая, как в ту же комнату заходит незнакомый парень не очень уж и приятной наружности, тот не выдерживает и идёт следом. Всего минуту он слушал разговор за дверью, и осознав, кто этот незнакомец, у него будет срывает крышу. Руки сами дёрнули за дверь, а увидев то, как он ещё и делает больно юноше, все принципы ушли на второй план. В нему словно проснулся тот школьный беспринципный хулиган, какой сразу захотен хорошенько начистить лицо наглецу.

- Зачем ты полез на него? - тихо спросит Ли.
Он стоял в дверном проеме и ждал, но видимо мужчина не торопился с ответом. Тогда Феликс осторожно забрался на кровать, окутывая рельефное тело своими дрожащими от волнения руками.
Подушечками пальцев Ли чувствовал, как мышцы под ними резко напряглась, от чего в душе что-то больно укололо. Сомнения и стеснение ворвались в сознание, но попытка убрать руки была неудачна. Перебинтованая рука, кажется, очень болезненная, схватила его ладони на своей голой груди, прося остаться.
- Я должен был стоять и слушать, как он угрожал тебе? - с хрипцой наконец спрашивает Хван, поглаживая веснушчатые ладони.
Даже если они поссорились, это абсолютно не значит, что Хенджин стал игнорировать Феликса. Наоборот, его уши словно у овчарки навостряются и стоит кому-то подышать рядом с Ликсом, то он тотчас услышит.
- Я сам мог разобраться с ним, - все так же тихо отвечает Ли, с болью в янатрынх глазах глядя на мелкие гематомы по его телу.
- Он ударил тебя. Я вернул ему кэшбэк, - усмехнется Джин, но тут же скорчится от резкой боли в грудной клетке.
  Немного вздрагивая от этого, Феликс старается не так сильно давить на его плечи. Будто извиняясь, он коснётся лбом затылка темноволосого, словно хотя сказать этим: "я рядом, я с тобой".
- Прости меня, - послышался низкий голос, - За ссору прости, за эти тупые подозрения, слова, за то, что из-за меня ты...
Не договаривает Джин, медленно поворачиваясь к нему лицом, игнорируя ломящую боль по телу. Дрожащие, но такие тёплые и родные руки лягут поверх хрупких плеч юноши, заботливо поглаживая их, стараясь расслабить того и заставить забыться.
- Это только моя вина. Если хочешь, можешь прямо сейчас ударить меня и промыть мой рот с мылом. Делай, что хочешь, хоть руку ломай, только прости меня.
Слыша это, Феликсу хочется просто расплакаться. Казалось, Хенджин винил себя за всё это гораздо больше, чем Ли. Хотя тот и секунды не держал обиды на того, потому что безумно дорожил.
- Я не держу зла на тебя, - нежно шепчет младший, наконец за долгое время, смело касаясь Хвана.
Некрупная ладонь касается его щеки, чувствуя лёгкую влагу. Он плачет?
Джин как можно осторожней хватает младшего за руку на своем лице, прижимая ещё ближе и смелее, что бы наверняка ощутить то, что он и вправду готов простить его.
На удивление абсолютно не стыдится и не боится того, что Ли увидит его слезы. Видел он их очень редко, но за то точно уверен, что они искренние.
- Ликси, - ласково позовёт тот, мягко убирая светлые волосы с худого лица, - Он больно ударил тебя?
  Такая ирония... Феликс был нетронутым. На его теле и царапины не было, а Хенджин еле мог шевелить рукой, глядя на Феликса стеклянными глазами, ведь он заменял ему солнце.
Разбитый висок, пусть и под пластырем, но больно пульсировал, от чего голова ужасно болела. Хван не скажет, не посмеет прервать свои доказательства о том, что он в порядке. Не хочет, чтобы Ликс волновался, только не из-за него.
- Нет, со мной всё хорошо, - промямлит Ли, сам еле сдерживая солёные слезы, - Но как же ты пойдёшь на съёмки завтра?
- Я перенесу их, не переживай, - поцеловав светлую ладонь отвечает тот.
- Разве так можно?
- А разве меня в кадр пустят в таком виде?
- Нет конечно, - касаясь второй щеки вздыхает Ли, нежно поглаживая их, - Я сделал бульон для тебя. Должен снять отёки.
- После всего того, что я наговорил тебе, ты должен подсыпать мне туда крысиный яд.
- Что ты говоришь такое? - возмущается юноша, глядя, как мужчина расплывается в кошачьей улыбку.
- То, что думаю, - целуя нежную ладонь у своего лица слабо улыбнется Джин, - К тому же я сорвал твою работу. Но завтра я позвоню директору и обо всем договорюсь, хорошо?
- Я буду благодарен. Всё же это твоя ошибка.
- Я сам по себе сплошная ошибка, - бархатно посмеется Хван.
Его чёрный взгляд глядел на младшего из подо лба как-то по-щенячьи, готовясь вот-вот услышать от своего хозяина о том, какой он плохой мальчик и что так поступать нельзя.
Но вместо этого Феликс просто берет и целует эту несчастную макушку, прижимая к груди, словно ребёнка, которому приснился кошмар. Покачивая из стороны в сторону, Ли чувствовал, как Хенджин дрожит.
- Давай начнём все с начала, - прошептал Ликс, наконец расковывая свои чувства, - Не будет никаких бывших, измен, "твои", "мои", будем только Мы.
  Эти слов Джин ждал больше полугода... Этим завараживающим, родным и дрожащим шёпотом, который всё являлся во снах, от чего приходилось просыпаться в слезах.
- Если как сначала, то я должен спросить у тебя... Что тебе купить? М? Ликс, чего ты хочешь?
- Боже, ты не меняешься, - вздыхает Ли и вновь утыкает себе в грудь эту довольную мордашку...

****

Школьный буфет, зачастую, не самое дешёвое место, особенно для Феликса, чьи родители еле сводили концы с концами. Настолько, что во время обедов 14-ти летнему пареньку приходилось пить на обедах один только бесплатный приторный чай из граненых стаканов и жевать недовареную перловку.
Такие тюремные обеды никому не по нраву, но это лучше, чем ничего.
  Вот и в очередной из таких сырых обедов Ли только и оставались, что смотреть на прилавок с ароматными круассанами, цветными напитками и радужными конфетами. Слюна во рту скапливалась ещё и от этого свежего запаха, а живот предательски возмущался.
Он буквально выглядел как попрошайка с улицы, глазея на еду, но сколько бы раз добрая буфетчица не предлагала юноше взять бесплатно, он железно отказывался, ведь был убежден, что просто обязан заплатить.
  Школьники активно раскупали еду, стояли с выбором, а Феликс как обычно лишь скромно стоял в сторонке и был будто бы не при чем. До поры, до времени.
  Неожиданно к Ликсу подбегает темноволосый парень. Он только недавно перевёлся в эту школу и, как заметил юноша, пытался заговорить абсолютно с каждым. Конечно, с его харизмой и чудесной внешностью тот быстро обзавелся друзьями, а факт того, что его отец сидел в местной власти был просто неоспоримой причиной дружить с таким, как он - Хваном Хенджином.
Но вот Феликс одного не мог понять: что Хенджин нашёл в таком, как он? До этого у Феликса в школе друзей не было вовсе, а этот ухлестывал по пятам, словно за девчонкой влюблённый пятиклассник. Ну, о чувствах Джина Ли узнает ещё не скоро. Пока ему остаётся лишь в недоумении принимать его комплименты и поступки, абсолютно непонятные мальчишке классом младше.
- Привет! - радостно помахал Хван рукой. - Почему ты не обедаешь? Идём к нам!
- Я... Не голоден, извини, - вежливо улыбнулся Ли, но по всем законам подлости именно в этот момент его живот жалобно заурчал, говоря обратное.
  Мальчшка молился всем богам, чтобы Хенджин этого не услышал, но он все уловил и понял без слов.
- Что тебе купить? М? - спрашивает парнишка, щедро достав из сумки аккуратный кожаный бумажник, - Ликс, чего ты хочешь? 

***