𝑺𝒉𝒍𝒆𝒑𝒏𝒊 𝒗𝒆𝒅𝒎𝒚! 𝑰𝒍𝒊 𝒈𝒐𝒍𝒚𝒊𝒚 𝒎𝒂𝒈 - 𝒆𝒕𝒐 𝒌 𝒔𝒗𝒂𝒅𝒃𝒆.

Глава 27. Муж и жена

Гроза бурчала, словно старая склочная бабка, и не давала мне спать. Рядом еще громче нее храпел Гук, отпугивая сон, который бежал прочь в противоположном направлении. В ногах, посередине кровати, дрых, развалившись кверху пушистым пузом, мой фамильяр. Дергая лапками, он явно во сне улепетывал от шустрой мышки.
Я вздрогнула от раската грома и встала, тоже ругаясь себе под нос. Решила прогуляться по дому, иногда это помогало от бессонницы. Накинула легкий халатик, вышла в коридор и пошла к лестнице. Едва успела ступить на последнюю ступеньку, как рядом скрипнула дверь. Из комнаты Джису выскользнул Сокджин и, крадучись, направился к своей спальне.
Ну ничего себе! Покачала головой и улыбнулась. Кстати, отличная пара получилась! Теперь бы только еще отчим развод оформил, как полагается, и будет нашей фее счастье! Осуждать их я точно не собираюсь. Думаю, они друг другу подходят. И повариха наша бессменная заслужила хорошего мужа, и Джину давно пора найти хорошую женщину, которая сможет сделать его счастливым.
Пока размышляла об этом, ноги принесли меня в кухню. Вот так всегда, задумаешься, а в себя приходишь уже с куском пирога в руке.
— Тебе тоже не спится? – я улыбнулась ежику, который болтал ножками, сидя на стуле.
— Агась, – он поправил бигудюшку и вздохнул. – Гроза же ж. И по дому кто-то ходит.
Подавила усмешку. Да уж, сегодня ночью в коридорах многолюдно. Но на всякий случай проверю все-таки.
Я налила себе стакан молока и прошлась по этажам. Все было тихо и спокойно, если не считать всполохов молний. После каждой из них казалось, что сгустившаяся вокруг тебя тьма рваными перепуганными тенями бросается во все стороны, чтобы притаиться в углах.
Приоткрытая дверь в кабинет привлекла мое внимание. Я толкнула ее и, едва сделав шаг внутрь, тоже очень захотела где-нибудь спрятаться, ведь на меня в упор глянули алые глаза!
Новая молния прошила небо, и все вокруг вспыхнуло, ослепив на секунду. Когда проморгалась, увидела…
— Момо?! – ахнула наполовину удивленно, наполовину облегченно, ощущая, как от испуга из-за алых глаз трепещет сердце.
— Ты меня напугала, Лалиса, – пожаловалась она, улыбаясь, как ни в чем ни бывало. – Прости, не спится, пошла гулять, забрела сюда. Тут так уютно, уходить не хотелось.
Напугала, ага. Я сама чуть было замертво со страху не упала. Алые глаза, да уж. Чего только со страху не померещится!
— Ладно, пойду все-таки попытаюсь уснуть, – Момо прикоснулась к моей руке и пошла к двери. – А то завтра цвет лица будет нездоровый. Спокойной ночи!
— Спокойной ночи, – пробормотала ей вслед, а потом увидела выдвинутые ящики секретера.
Странно. Это гостья любопытничала? Впрочем, злая я, сразу на людей плохое думать. Скорее всего, Чонгук не закрыл, когда свежую порцию бумаг разбирал прошлым вечером. Ничего страшного, бывает, это же мелочи.
Задвинув ящики, я вышла в коридор и прикрыла дверь. Сна не было ни в одном глазу. В душе бродила какая-то непонятная сумятица, как бывает, когда сожалеешь о чем-то сказанном или сделанном. Но ничего такого, вроде бы, не было.
Ноги принесли меня на крыльцо. На расстоянии вытянутой руки лился дождь. Струйки стекали с крыши, свиваясь в водные жгуты. Пахло свежестью и только что скошенной травой пополам со сладким, даже переспелым арбузом, который сам трескается на две половинки, стоит в него воткнуть нож.
Я замерла бездумно, слушая ночную серенаду дождя, а потом вздрогнула, когда талию обхватили сильные руки.
— Простудишься, ведьмочка моя, – шепнул Гук, притянув к себе. – Ледяная ведь!
И правда, замерзла, только сейчас ощутила это. Но от его объятий изнутри начало разливаться тепло, будто только что вынырнула из полыньи, и теперь жар разрастался в теле, словно все там полыхало.
Я развернулась лицом к мужу и, утонув в сияющих глазах, прильнула к нему. Губы сошлись изгиб в изгиб. Горячие и вкусные, они что-то шептали и торопливо сцеловывали ответы с моего рта. Смысла слов мы оба не понимали, но тела прекрасно чувствовали друг друга и без того. Да тут и не нужно было что-то говорить.
— Ла…ли, – будто задыхаясь, выдохнул Чонгук.
Да, это была не я. Это Лали потянула супруга в дом. Затащила его, постанывающего, в спальню, и развернулась в тесных объятиях к нему спиной, закрывая дверь на задвижку.
Обе мои части – и рассудительно-спокойная, и влюблено-порывистая, желали его, прижавшегося горячей грудью, обхватившего талию и начавшего целовать жилку, бешено бьющуюся на шее. Но этого ему было мало.
Мой маг развернул меня лицом к себе, впился в губы нетерпеливым поцелуем. Руки взлетели вверх, скользнули в его шевелюру. Я вжалась в него, тяжело дышащего, даже не понимая, что мои стоны сплетаются с его шепотом, наполняя комнату волшебством.
Халатик осел на пол, растекся у моих ног шелковой лужицей. Туда же полетела его рубашка, позволив ладоням ласкать атласный обжигающий торс. Какой же он у меня красивый, самый лучший на свете муж! Почему я ждала столько времени, мучая нас обоих, сомневалась, оттягивала этот сладкий момент? Теперь и не вспомнить.
Чонгук увлек меня к постели, сел на нее, а я уселась на него.
— Ты уверена? – шепнул он, заглянув в мое лицо.
Вместо ответа я опустила с плеч бретельки ночной сорочки. Муж замер, судорожно сглотнув, следя за тканью, которая поползла вниз, оголяя мое тело для любимого мужчины. Затаив дыхание, я следила за его реакцией, наслаждаясь ею. Так приятно быть желанной – для того, кого желаешь сама!
Сверкнувшая молния высветила его полыхающие глаза, а через секунду меня уже прижали спиной к постели, жадно целуя, лаская, прижимая к себе. Я уже не замечала, что снаружи бушевала гроза, ведь внутри меня крепла другая стихия, намного сильнее.
Я сама стала этой неуправляемой мощью, огнем, желанием, изгибаясь в объятиях супруга, тая под его обжигающими губами и нежными руками, забирая его всего – до последней крупиночки того волшебства, которое таилось в нем – только для меня!
Ладони скользили по бархатистой коже, пальцы вплетались в серебристые волосы, ноготки оставляли на спине длинные красные полосы. Последнее, наверняка, было сопряжено с болью, но он не возражал, отдаваясь мне пылко, яростно, беззастенчиво и вместе с тем целомудренно.
Стоны мужа вторили моим. Лишь потом, обретя опыт супружеской интимной жизни, я смогла по достоинству оценить то, каким нежным, осторожным, сдержанным и заботливым он был со мной в эту первую ночь. Мой волшебник сумел так бережно открыть невинной жене мир чувственных удовольствий, чтобы она запомнила лишь волшебное удовольствие от единения наших тел.
Это удовольствие пронзило меня, вырвав крик из самого сердца – вместе с именем того, кто породил внутри этот ураган:
— Чонгук!
Выдав тайну своей души, я закусила губу, притянула его к себе, уткнувшегося лбом в мое плечо, ощутила дрожь, бьющую всего его полностью, и, закрыв глаза, отдалась моменту. Я не желала думать ни о чем, лишь чувствовать, чувствовать это волшебство от слияния тел и переплетения душ. Такая великая во всей своей простоте и одновременно сокровенная тайна супружеского единения мужа и жены. И такая сладкая…