друг брата|nkeeei

«эмоции»

от лица авы
– А потом сказал: больше никогда не проси Аву о подобном, или я убью тебя и всю твою семью, – драматично закончила оля, прежде чем сделать глоток карамельного мокко.
– Заткнись, – Стелла наклонилась вперед, удивленно вытаращив глаза. – Он не мог такого сказать.
– И не сказал, – я возмущенно глянула на олю. – Не преувеличивай.
– А тебе откуда знать? Ты была в ванной, – возразила она. Когда я нахмурилась сильнее, она вздохнула. – Ладно. Конкретно этого он не говорил, во всяком случае последнюю часть, но общая идея была именно такой. И Оуэна он от тебя отпугнул.
– Бедняга Оуэн.
Преисполненная чувством вины, я принялась рисовать на столе невидимые узоры. оля, Стелла, рита и я собрались в «Морнинг Роаст» на еженедельную вторничную встречу, и оля с большими преувеличениями рассказывала девочкам о случившемся в субботу.
– Я жалею, что его втянула. Несколько часов съемки коту под хвост.
Оуэн был моим коллегой по галерее, где я работала ассистенткой последние полтора года. Отец никогда прямо не говорил, что не одобряет мой выбор карьеры, но четко дал понять, что не собирается спонсировать оборудование. Он оплачивал учебу и связанные с ней расходы, но если я хотела новый объектив, фотоаппарат или штатив, то должна была купить их сама.
Я пыталась не переживать из-за его молчаливого осуждения. Мне крайне повезло, что я окончу университет без долга за обучение, а тяжелого труда я не боялась. Покупка оборудования на собственные деньги заставляла дорожить им еще сильнее, и мне нравилась работа в галерее. Это одна из самых престижных фотогалерей на северо-востоке, и я подружилась с коллегами, – впрочем, Оуэн вряд ли захочет иметь со мной дело после выходки никиты.
Даже сейчас меня бросало в жар от гнева, когда я вспоминала его невыносимое поведение.
Подумать только: посмел явиться и мной командовать. Угрожать моему другу. Вести себя, словно я... его служанка или работница. Даже егор никогда себе такого не позволял.
Я сердито вонзила в йогурт вилку.
– Похоже, я пропустила нечто интересное, – вздохнула рита. – Все веселье проходит мимо меня.
рита была на мероприятии в консульстве Эльдорры в Нью-Йорке, как подобало принцессе Эльдорры.
Да-да. Она была самой настоящей принцессой, второй в очереди на престол небольшой, но богатой европейской страны. И выглядела соответственно. Золотые волосы, синие глаза и изящное телосложение.
Я не знала, кто такая рита, когда она, оля, Стелла и я поселились в одной комнате на первом курсе. Кроме того, я думала, чертовой принцессе полагается отдельная комната.
Но именно этим мне так нравилась рита. Несмотря на невероятное воспитание, она была одним из самых приземленных людей, что я знала. Никогда не кичилась происхождением и хотела, насколько возможно, жить нормальной студенческой жизнью. В этом плане москва подходила ей лучше всего. Из-за близости к питеру и высококлассной программы по международной политике кампус кишел детьми политиков и мировой знати. Буквально вчера я слышала, как сын спикера Палаты и кронпринц нефтяного королевства спорили о видеоиграх.
Нарочно не придумаешь.
– Поверь, было совсем не весело, – пробормотала я. – Это было унизительно. И я должна Оуэну как минимум ужин.
На мой телефон пришло новое сообщение. Лиам. Опять.
Я стерла оповещение, прежде чем его увидел кто-то из подруг. Сейчас у меня не было настроения связываться с ним или его извинениями.
– А я, наоборот, считаю, было потрясно. Видели бы вы лицо никиты. Он был в ярости.
– А что в этом потрясного? – Стелла сфотографировала свой латте, прежде чем присоединиться к беседе.
Она была крупным блогером с 400 000 подписчиков в «Инстаграме», и мы привыкли, что она все фотографирует. По иронии, она была самой тихой в нашей компании – по ее словам, благодаря «анонимности» интернета ей проще проявлять себя онлайн.
– Ты не расслышала? Он был в ярости.
оля сделала на последнем слове акцент, словно оно имело особое значение.
рита, Стелла и я изумленно на нее уставились.
Она вздохнула, явно раздраженная нашей несообразительностью.
– Когда кто-то из вас последний раз видел никиту коробыко в ярости? Или счастливым? Или грустным? Он не выражает эмоций. Словно бог наделил его чрезмерным великолепием, но полностью лишил человеческих чувств.
– Думаю, он психопат, – сказала Стелла. И залилась краской. – Ни один нормальный человек не сможет постоянно быть таким сдержанным.
Я все еще сердилась на никиту, но почувствовала странную потребность его защитить.
– Вы видели его всего несколько раз. Он не так плох, когда не...
– Не ведет себя плохо? – закончила рита.
– Я просто хочу сказать: он лучший друг егора, а я доверяю суждениям брата.
оля фыркнула.
– Тому самому, который надел на прошлый Хеллоуин жуткий костюм Крысы?
Я наморщила нос, а рита и Стелла рассмеялись.
– Я сказала суждениям, а не вкусу.
– Прости, не хотела обидеть, – Стелла склонила голову, и блестящие черные кудри упали ей на плечо. Мы всегда шутили, что она человек объединенных наций из-за ее смешанных корней – немецких и японских со стороны матери; африканских и пуэрто-риканских со ст ороны отца. В результате получились 180 сантиметров длинных конечностей, темно-оливковой кожи и зеленых кошачьих глаз. Она легко бы стала супермоделью, если бы имела к этому хоть малейший интерес. – Это просто наблюдение, но ты права. Я недостаточно хорошо его знаю, чтобы судить. Беру свои слова обратно.
– Я не обиделась. Я...
Я растерялась. Какого черта я делала? никита не нуждался в моей защите. Его здесь вообще не было. А если бы и был, ему было бы плевать.
Если в мире был хоть один человек, которому плевать на мнение окружающих, то этот человек – никита коробыко.
– Девочки, вы не поняли главного, – оля махнула рукой. – никита проявил эмоции. Из-за Авы. Мы могли бы поразвлечься.
О нет. «Развлечения» оля обычно включали в себя кучу проблем и потенциальную дозу неловкости с моей стороны.
– Как именно поразвлечься? – заинтересовалась рита .
– рита! – Я стукнула ее под столом. – Не подначивай ее.
– Прости. Но в последнее время у меня сплошные... – она огляделась, пытаясь убедиться, что никто не подслушивает. Но рядом сидел только ее телохранитель Бут и делал вид, что читает газету, хотя на самом деле пристально оценивал обстановку. – Дипломатические мероприятия и придворные обязанности. Жуткая скука. Кроме того, у меня болеет дедушка, брат ведет себя странно, и мне нужно как-то отвлечься.
Ее дедушка и брат – король Эдвард и кронпринц Николай Эльдоррский. Мне приходилось напоминать себе, что они такие же люди, но даже спустя много лет дружбы с ритой я не привыкла к ее будничным рассказам о семье. Словно они не были королевскими особами.
– У меня есть теория, – оля наклонилась вперед, и все мы, даже я, придвинулись ближе. Нездоровое любопытство: я была уверена, что услышанное мне не понравится.
И оказалась права.
– Аве как-то удается воздействовать на никиту, – сказала оля. – Надо посмотреть, насколько далеко это зайдет. Что еще она сможет заставить его почувствовать?
Я закатила глаза.
– Долгие часы интернатуры, очевидно, сварили твой мозг, потому что это какой-то бред.
Она меня проигнорировала.
– Я назову это... – театральная пауза, – операция «Эмоции».
Она подняла взгляд и изобразила рукой арку, словно слова магическим образом вот-вот появятся в воздухе.
– Креативно, – поддразнила Стелла.
– Слушайте. Мы все считаем никиту роботом, верно? Что, если она, – оля показала на меня, – сможет доказать обратное? Только не говорите, будто вам не хотелось бы увидеть, как он наконец превращается в нормального человека.
– Нет, – я бросила пустой стаканчик в ближайшую мусорку, едва не попав в проходящего мимо студента. Я поморщилась и прошептала ему «прости», прежде чем вернуться к дурацкому предложению. – Это самая идиотская идея, что я слышала.
– Сперва попробуй, – настояла моя так называемая лучшая подруга.
– Какой смысл? И как это вообще сделать?
– Легко и просто. – оля достала из сумки блокнот и ручку и начала писать. – Мы составим список эмоций, а ты попытаешься вызвать у него каждую из них. Своего рода тест. Словно ежегодный медицинский осмотр, с целью убедиться, что он функционирует нормально.
– Иногда твой образ мыслей меня пугает, – сказала рита.
– Нет, – повторила я. – Без вариантов.
– Звучит немного... нехорошо, – Стелла постучала золотыми ногтями по столу. – Какие ты имеешь в виду эмоции?
– Стел!
– Что? – Она бросила на меня виноватый взгляд. – Мне просто любопытно.
– Вот так, с ходу? В гневе мы его уже видели, значит, счастье, грусть, страх, отвращение... – оля коварно ухмыльнулась. – Ревность.
Я фыркнула.
– Да ладно. Из-за кого он может ко мне ревновать?
– Не к тебе, а тебя.
рита оживилась:
– Думаешь, ему нравится Ава?
– Нет, – я устала повторять это слово. – Он лучший друг моего брата, и я не в его вкусе. Он сам мне сказал.
– Пффф, – оля отмахнулась от моих возражений, как от надоедливой мухи. – Мужчины сами не знают, чего хотят. Кроме того, разве ты не хочешь отомстить ему за историю с Оуэном?
– Нет, – твердо сказала я. – И я не поддержу эту безумную идею.
Через сорок пять минут мы решили, что первая фаза операции «Эмоции» начнется через три дня.