𝓼𝓪𝓿𝓮 / 𝓹.𝓶

Часть 45

ЭМИЛИ

   Мы не перестаем соприкасаться языками ни на секунду, как изголодавшиеся, набросившись друг на друга в сумасшедшем поцелуе. Тело охватывает приятная дрожь, заставляющая каждую его клеточку пылать. Пэйтон касается моих губ страстно и так решительно, до боли сжимая мои ягодицы, а уже через мгновение проводит ладонями по моим волосам, вкладывая в поцелуй всю нежность и ласку. Он отрывает меня от пола, и я тут же оказываюсь на барной стойке. Теплые губы вновь и вновь ласкают мои. Этот поцелуй уносит меня в другую реальность, заставляет потеряться во времени. Чувствую, как горю...
   И не я одна.
   Разрываю этот сладостный поцелуй и шепчу ему в губы:
   – Стейки, кажется, горят...
   Пэйтон матерится и с громким стоном отстраняется от меня. Он поднимает крышку гриля, и я издаю смешок, увидев там почерневший розмарин и высушенные куски мяса.
   – А я тебе говорила, что ужин может подождать. Это знак!
   – К черту ужин, – фыркает Пэйтон, выбрасывая наш ужин, а затем обхватывает ладонями мои ягодицы, заставив снова обхватить его ногами, пока он несет меня в ванную и начинает покрывать мою шею поцелуями. – Я так хочу тебя...
   – И я тебя. Не понимаю, к чему была вся эта затея с ужином... – бормочу я, пока кровь превращается в лаву.
   – Глупая затея... – шепчет он мне в шею, обжигая прикосновениями горячих губ, и опускает меня на ноги, чтобы помочь мне избавиться от одежды. Она разлетается по полу с такой скоростью, словно в моего парня только что вселился Ртуть из комиксов ДС. Когда я оказываюсь полностью обнажена, Пэйтон опускается передо мной на колени. Судорожный вдох срывается с моих губ, когда он усаживает меня на угол джакузи.
– Пэйтон... – шепчу я ошарашенно. – Нам нужно принять ванну.
Он поднимает на меня свои глаза цвета темного шоколада, а затем подается вперед и начинает покрывать поцелуями внутреннюю часть бедра, поднимаясь все выше.
Боже.
– Пэй...
– Ты потрясающая на вкус. Не волнуйся об этом, родная... – шепчет он, и от его шепота кожа покрывается мурашками.
Наконец он касается того места, которое так сильно нуждается в его прикосновениях. Он начинает кружить языком, покусывать и проникать внутрь. Это сладостное мучение заставляет меня громко застонать. Шум воды набирающейся ванны заглушает мой стон, но я все равно прикусываю губу, чтобы сдержать еще один, рвущийся наружу.
– Не сдерживайся. Я хочу услышать, что тебе хорошо, – тихо произносит Пэйтон, лаская меня пальцами.
   – Мне... – Тяжело сглатываю. – Недурно...
   Он смеется и продолжает ласкать меня языком и пальцами, пока я запрокидываю голову к потолку, наслаждаясь тем, как ярко ощущаю его прикосновения. Сердце колотится, как почва при землетрясении. Дыхание становится прерывистым. Я теряю голову, пока вибрации заполняют мое падающее в темноту тело. С каждым новым движением пальца внутри я ощущаю приближение того прекрасного наслаждения, когда тело вспыхивает сильнейшим пламенем. Издаю громкий крик, и все вокруг начинает расплываться перед глазами, пока мысли полностью растворяются.
   Движения его языка замедляются, а затем он мягко целует низ моего живота и поднимается с колен. Опускаю взгляд, пытаясь отдышаться, а затем ахаю, когда вижу, каким золотым огнем горят его глаза. Завороженно наблюдаю за тем, как сокращаются мышцы его каменного пресса, пока он сбрасывает футболку, а затем и штаны, и предстает передо мной с внушительной эрекцией.
   – Ты должна знать, что я вот-вот взорвусь. Не смотри на меня так.
   – Как? – прикусив губу, интересуюсь я.
   Пэйтон улыбается.
   – Будто я только что не подарил тебе оргазм.
   Он садится в джакузи с теплой водой и помогает мне устроиться между его широко разведенных бедер. Прислоняюсь спиной к его груди и шевелю задницей, чтобы подразнить его член, упирающийся мне в спину.
   – Ты? Стой, это что, был не Райан?
   – Булка, – издает смешок он.
   – Что? Ты ведь тоже представлял блондинку? – фыркаю я, но Пэйтон тяжело сглатывает и замолкает. – Что такое? – встревоженно интересуюсь я.
   Он молчит, рассеянно поглаживая мой живот пальцами, и мое сердце пропускает удар. Тяжесть в груди, появившаяся от тревожных мыслей, будто давит на меня, отчего я не могу пошевелиться.
– Ты... – Стараюсь проглотить ком в горле. – Ты... – снова пытаюсь задать вопрос, но язык отказывается шевелиться. Закрываю глаза в поисках сил, чтобы задать вопрос. Ведь я поклялась ему всегда говорить о том, что меня тревожит. Делаю глубокий вдох, а затем хриплым, будто не своим голосом произношу: – Ты был с другой, пока мы... – Начинаю часто моргать, пытаясь прогнать слезы.
– Эмили... – шепчет он, и от его приглушенного голоса перед глазами все начинает плыть. Я зажмуриваюсь, пока по моим щекам начинают течь слезы. Пэйтон крепче прижимает меня к своей груди, и из моей груди вырывается всхлип.
Гребаное дежавю!
– Тем вечером после игры мы с парнями пошли в стриптиз-бар. Мне было настолько хреново, когда я вернулся домой, что я больше не мог там находиться. Я просто отказывался верить в то, что чувствую к тебе. И хотел заглушить любые воспоминания о нас...
Чем больше он говорит, тем тяжелее мне дышать. Большая ладонь Пэйтона лежит прямо на моем сердце, колотящемся так сильно, что, если бы не эта самая ладонь, оно бы вылетело за пределы грудной клетки. Мое тело дрожит, а слезы градом стекают по щекам.
– Я напился и просто уснул в сиськах стриптизерши. – Он тяжело сглатывает. – Поэтому следующим вечером я снова пошел в бар. Познакомился там с девушкой и привел ее домой...
– Хватит, – сквозь слезы шепчу я, пока Пэйтон зарывается носом в мои волосы.
– Родная...
– На следующий день я приехала к тебе... – всхлипываю я. – Проходила мимо бара, где мы познакомились, и сквозь окно увидела тебя с девушкой. Нетрудно догадаться, чем все это закончилось, но я...я не хочу знать этого. Тогда мы...вроде как расстались. И...
– Я не спал с ней, – уверенно произносит он хриплым голосом.
   Вырываюсь из его объятий, чтобы посмотреть ему в глаза. Пэйтон с сожалением смотрит на меня, а его сердце колотится в унисон с моим.
   – Не спал? – переспрашиваю шепотом я.
   – Не спал.
   Он притягивает меня за талию к себе, и мне приходится оседлать его.
   – Мы поднялись ко мне, Булка. И я буквально заставлял себя целовать ее, – смотря на меня своими карамельными глазами, волнение в которых поражает меня до глубины души, хрипло рассказывает он. – Я понимал, что должен переспать с ней, чтобы поставить точку в отношениях с тобой, но не мог. Меня трясло от этого. От ее вкуса, ее запаха, ее прикосновений. Но главное – от мысли о том, что я могу быть с кем-то...кто не ты. Той ночью, когда ты ушла, я кое-что осознал.
   – Что же? – всхлипываю я.
   – Что у меня все же есть сердце. И когда ты уходила, ты забрала его с собой, оставив внутри лишь щемящую пустоту от осознания того, что с потерей тебя я потерял и себя.
   – Это ты так признаешься мне в любви, Пэй? – шепчу, прижавшись лбом к его лбу.
   – Это я так прошу тебя беречь мое сердце. Оно твое.