𝓼𝓪𝓿𝓮 / 𝓹.𝓶

Часть 18

ЭМИЛИ

Погода не может не радовать. На чистом небесном полотне ярко сверкает солнце. Сугробы снега мерцают в свете его лучей, ослепляя меня своим блеском. Я надеваю солнечные очки и ловлю такси, так как у меня еще нет служебного пропуска на парковку, а пытаться найти свободное парковочное место утром в будний день равносильно выиграть в лотерее. В теплом салоне звучит хард-рок, и я качаю ногой в такт этой воинственной мелодии, подходящей под мой настрой.
Идея остаться на эти два дня в квартире Пэйтона уже не кажется такой абсурдной. Мы с Чейзом платили аренду жилья вместе, и так как год только начался, а я уже отдала половину суммы за год аренды, денег у меня не так много. Хороший отель мне не по карману, Несса еще не вернулась, а оставаться в мотеле и в самом деле небезопасно, ведь мы говорим о Нью-Йорке, где уровень преступности зашкаливает практически на каждом шагу.
Вообще, я только что уходила от Пэйтона, полностью приняв произошедшее. Не знаю, как так вышло, но ему удалось заставить меня поверить в то, что я не делала ничего плохого, занимаясь с ним сексом.
Да, случайный секс стал довольно странным опытом для меня, но я не буду о нем жалеть. Благодаря этому самому опыту я смогла осознать, что я могу делать то, чего хочу, не чувствуя при этом вины за происходящее. Это ведь моя жизнь, и она у меня только одна. Кроме того, мне не стоит жалеть о том, что мой бывший не понимает значения слова «верность». Разве что стоит пожалеть его. Изменять своему собственному выбору – тяжелая ноша.
Мы вливаемся в плотный поток автомобилей, и я, напевая под нос песню из альбома NEFFEX, рассматриваю, как мимо проносится шумный и многолюдный Манхэттен, пока я направляюсь к Мэдисон-сквер-гарден. Когда автомобиль подъезжает к Таймс-сквер, то оказывается в пробке. Навигатор показывает здесь аварию, что неудивительно, учитывая то, как светящее во всю силу на ясном небе солнце ослепляет своим сиянием.
Хорошо, что я выехала пораньше.
Плохо, что я все равно очень нервничаю.
Первый день на работе мечты – это слишком волнительно. И пока следующие полчаса я плетусь в пробке, мое сердце колотится так, будто я на гоночном треке в салоне машины, которая входит в крутой поворот.
В восемь утра таксист останавливается возле громадного здания из красного кирпича, крыша которого запорошена слоем искрящегося снега. Ледовая арена «Мэдисон-сквер-гарден» является домашней ареной двух нью-йоркских клубов: «Ракет» и «Пингвинов» – правда, последние ранее базировались на арене «Ю-Би-Эс» в Квинсе, но сейчас ледовый дворец закрыт на реконструкцию.
Нервно убирая растрепанные волосы за уши, захожу в крутящиеся стеклянные двери и оказываюсь в огромном холле. На белых стенах висят большие красные рамки с фотографиями игроков, на полу – плитка с эмблемой клуба, а под высоким пятиметровым потолком, освещенным по периметру белыми линиями, развешаны флаги с цветами команды: красный и белый.
Чейз не любил хоккей и не понимал моей привязанности к команде. Он отказывался посещать со мной игры, поэтому я смотрела их дома по телевизору, когда Чейз отсутствовал, или в записи, если он находился дома и кидал на меня осуждающие взгляды. Поэтому я ни разу здесь не была, несмотря на то что этот клуб для меня такой родной.
По широкой светлой лестнице поднимаюсь на третий этаж и прохожу до конца коридора, где меня должен ждать спортивный директор клуба Джереми Вон. Он несколько лет играл с моим отцом и знает меня с рождения.
Мои родители поженились, когда им было по девятнадцать лет. Отца как раз тогда задрафтовали «Ракеты». Так что я и в самом деле была частью команды с пеленок. Со мной на руках мама посещала каждую домашнюю игру «Ракет», всем сердцем поддерживая отца.
– Эмили! – приветствует меня высокий темноволосый мужчина с сединой на висках. – Как я рад наконец увидеться с тобой!
– Джереми! – Крепко обнимаю его. – Только прошу, не говорите мне что-то вроде «Как ты выросла»!
Джереми усмехается и разрывает наши объятия. Он внимательно смотрит на меня своими кристально-голубыми глазами и грустно улыбается.
– Дэйв бы гордился тобой.
– Мне бы очень этого хотелось.
– У меня не было возможности сказать это раньше, поэтому скажу сейчас. Мои соболезнования, Эмили. Такая чертовски глупая смерть.
На мои глаза наворачиваются слезы, и я едва заметно киваю.
Глупая смерть?
Каждая смерть по-своему глупа.
Родители погибли, когда мне было девять. Мама мечтала о поездке на Средиземное море всю свою жизнь. И на десятую годовщину свадьбы отец сделал ей сюрприз. Когда наступило межсезонье, втайне от мамы он купил билеты на недельный круиз по Средиземному морю на небольшом лайнере. Родители отвезли меня к бабушке в Колорадо, а сами улетели в Европу.
Связь в открытом море ловила плохо, поэтому на протяжении недели мы созванивались только в те моменты, когда они останавливались в порту какого-нибудь города. А затем они пропали.
Целую неделю от них не было новостей, и наконец с бабушкой связались представители компании, сообщив ужасающие новости: яхта затонула в открытом море во время шторма вблизи греческого Санторини.
Они были так молоды. Их глаза горели. А сердца были наполнены желанием жить.
Внутри меня все оборвалось в тот миг. И мое сердце словно тоже остановилось.
– Пойдем, я тебе все здесь покажу. – Тихий голос папиного друга заставляет меня отвлечься от страшных воспоминаний и следовать за ним по коридорам комплекса.
На протяжении получаса Джереми проводит мне экскурсию, рассказывая о команде. Внимательно его слушаю, не прерывая, несмотря на то что всю эту информацию я и так знаю наизусть.
Капитан команды – Джон Новак, один из лучших защитников лиги. Его ассистент – Дин Траволта, просто фантастический нападающий, фору которому может дать разве что сам Рид О'Хара. Легенда клуба – Яков Старшевский, родом из России. Он был выбран на драфте пятнадцать лет назад и все это время защищает ворота родных «Ракет».
Остальных игроков, которых перечисляет Джереми, я тоже знаю. Как и статистику команды. График игр. И вообще все, ведь «Ракеты» – моя огромная любовь.
После экскурсии Джереми проводит меня в кабинет, расположенный прямо над ледовой ареной. С замиранием сердца подхожу к окну во всю стену и восторженно смотрю на арену, по которой не спеша проезжает ледовый комбайн, выравнивающий покрытие. Свет на льду приглушен, лишь несколько белых прожекторов освещают его центр. Количество мест на трибунах восхищает, комплекс вмещает в себя около двадцати тысяч человек. Завороженно наблюдаю за флагами «Ракет», развешенными поверху. И когда замечаю большую надпись «Взлетайте, ракеты!», то едва сдерживаю слезы. Это слова моего отца. Я знаю, что этот баннер всегда держат болельщики, и сотни раз видела его на экранах телевизора. Но именно сейчас я вдруг осознаю, что отец бы и в самом деле гордился мной.
   – Нравится? – интересуется Джереми, встав рядом со мной.
   – Очень! – уверенно произношу я, поворачиваясь к нему.
   – Занимай свое место. – Он улыбается и указывает мне на крутящийся кожаный стул, стоящий возле большого прямоугольного стола.
   – Мое место? У помощника администратора разве оно есть?
   – Совсем забыл тебе сказать, что наш администратор ушел несколько дней назад. Так что это место твое.
   Мои брови взлетают вверх, рот открывается от шока, а глаза увеличиваются в размерах раза в три.
   – Если хочешь, – добавляет он, неловко улыбаясь.
   – Джереми... – Не могу связать и двух слов от изумления. – Я не могу.
   – Почему?
   – Я не знаю, что должен делать администратор хоккейного клуба, – честно отвечаю я.
   – Не переживай, у тебя будет достаточно времени, чтобы узнать.
   – Но я ведь... – Облизываю губы от волнения. – У меня нет опыта.
   – Тебе всего двадцать три, – хмыкает он. – Конечно, у тебя его нет.
   – Эта должность моя из-за...моего отца?
   Джереми тяжело вздыхает и кладет мне руку на плечо.
   – Эмили, послушай, твой отец сделал для этого клуба невозможное. Он был сердцем команды много лет. Так что да, отчасти ты здесь из-за него. Но я бы никогда не предложил тебе эту должность, если бы не знал, что ты с отличием закончила колледж по спортивному администрированию и прошла успешную стажировку на спортивном телеканале.
   – А если я не справлюсь? – едва слышно задаю вопрос, тут же пожалев об этом.
   – Ты хочешь быть здесь?
   – Да, – без раздумий отвечаю я.
   – Тогда справишься. Устраивайся поудобнее. На полке слева вся информация о том, что именно входит в твои обязанности. Ознакомься, и через два часа встретимся на льду, чтобы я познакомил тебя с командой лично.
   Киваю, пытаясь сдержать рвущийся наружу визг радости, хотя бы пока Джереми не покинет кабинет, а затем набираю полные легкие воздуха и шумно выдыхаю.
   Это невероятно. Такое ощущение, что все это – сон.
   Неужели предсказание на карточке Купидона начинает сбываться и моя жизнь меняется?