Жизнь на льду: когда любовь становится игрой (Егор Крид) [ЗАВЕРШЕН]

21.

Я вошел в кабинет директора, чувствуя, как стул подо мной скрипит, когда я присел за стол. Разбитая губа напоминала о недавней драке, и каждый раз, когда я сглатывал, ощущал, как боль растягивает мои губы. Антон Львович был уже здесь, сидел с серьезным выражением лица, постоянно перебирая бумаги.

Пока я находился в своих размышлениях, через несколько минут в дверь вошел Андрей. На его лбу красовалась свежая рассеченная бровь, словно напоминание о нашем конфликте. Он сел рядом со мной, но сразу же отодвинулся, как будто я был ядовитым растением. Внутри меня что-то дрогнуло от этого жеста и я лишь закатил глаза.

Директор, с каменному лицом, посмотрел на нас обоих и заговорил спокойно, но его тон был полон строгости.

— Вы же команда, — начал он, в его голосе не было места для сомнений. — Но при этом деретесь. Мне на вас жаловались кучу раз, и сегодня была последняя капля. Андрей, ты же лидер команды, зачем ты так себя ведешь?

Андрей резко откинулся на спинку стула, его голос звучал оборонительно:

— Я тут не причём! Егор набросился на меня и обвинил, что я не давал ему шайбу!

— Вы знаете, что до этого он мне сказал! — вмешался я, не в силах терпеть. — Он так хвастается своим местом капитана, что постоянно тыкает меня носом!

Директор взглянул на нас обоих с недоумением:

— Что же вы так не поделили?

В этот момент я задумался о Стефе. Мы оба, сидящие за столом, были зациклены на своей конфронтации, но не мог же я объяснять директору, что причиной всех наших стычек стала одна девчонка. Как это звучало бы? Я просто молчал, зная, что наши проблемы были глубже, чем просто борьба за шайбу.

Я опустил голову, пытаясь скрыть свои мысли, но, кажется, директор заметил моё смятение. Он продолжал в том же строго-осуждающем тоне:

— Слушайте, я не могу понять, почему вы не можете решить свои проблемы иначе, чем на кулаках. Вам, как команде, нужно поддерживать друг друга, а не устраивать разборки.

Директор взглянул на меня, потом на Андрея. Я чувствовал, как между нами натягивается невидимая нить напряжения, как пружина, готовая вот-вот лопнуть.

— Чего вы добиваетесь, устраивая эти разборки? — спросил он. — Если так будет продолжаться, я не вижу смысла оставлять вас в команде.