Холодные ладони держат крепко, но Макао даже не страшно, он чувствует себя в удивительной безопасности - словно брат рядом и охраняет его от любых невзгод.
- Не бойся, садись рядом.
Горит костер, и отблески огня превращают снежный танец в еще большее волшебство.
- Бедный ребенок, согрейся.
У костра тепло, и Макао постепенно начинает дышать медленнее, успокаивается. Его обычная жизнерадостность не возвращается по мановению руки, он сосредоточен и внимателен, однако в груди уже греет теплом.
- Я говорил - я не ребенок.
Он чувствует холод - но знает, что спит, и это очень странно. Он читал что-то об этом - осознанные сны или как-то так, он не большой знаток всей этой чепухи, но, кажется, пришла пора просвещаться, и вот он сидит на снегу у костра, а его свободную руку держит крепкая мужская ладонь.
Макао поднимает взгляд.
Если это и есть осознанный сон, то почему он видит в нем именно этого человека? Не потому ли, что нарушил недавно его покой своим неуемным любопытством?
Бледные губы изгибаются в улыбке, и Макао вздрагивает. Ему все еще не страшно, но немного неуютно.
- Ты выглядишь так, словно никогда не видел снега.
- Не видел.
- Смешной ребенок... Мороз здесь с недавних пор не прекращается ни на день, никаких шансов избежать этой вьюги, - мужчина примирительно склоняет голову к плечу в ответ на возмущенный взгляд, и неожиданно выбрасывает куда-то в сторону руку. Мгновение - и Макао укутывает шуршащее мягкое тепло. Его заворачивают в огромное меховое одеяло - действительно, меховое, сшитое из нескольких разных шкур, и нежные шерстинки касаются озябших щек в ласковом прикосновении.
- Лучше?
- Да... - Макао подгребает к себе ближе винтовку и укутывается крепче. Раз это сон, в котором он понимает, что спит, грешно будет не воспользоваться подобными благами. - Ты седой.
- Я так понимаю, это не вопрос, - мужчина неожиданно звонко смеется, его совершенно не обижает чужое замечание, и легкие пушинки светлых волос разлетаются на ветру, когда он отбрасывает волосы назад.
