Испорченный король

Сводишь с ума.

Мой поцелуй неуверенный. Экспериментальный.

Это первый раз, когда я выступаю инициатором.

Первый раз, когда я целую Тома без того, чтобы он фактически не принуждал меня к этому.

Сначала это легкое прикосновение моих мягких губ к его твердым. Затем мой язык смелеет, и я облизываю его нижнюю губу снова и снова.

Набравшись смелости, я приподнимаюсь и слегка покусываю его, прежде чем оставить нежный след поцелуев в уголке его рта.

Все это время Каулитц наблюдает за мной из-под полуприкрытых век. Обе его руки напряжены, когда он опирается ладонями о кровать.

Он не прикасается ко мне.

Моя смелость медленно угасает. Может быть, он передумал, может быть...

– К черту, – стонет Том, когда его губы прижимаются к моим.

Его поцелуй – полная противоположность моим нежным прикосновениям. Том целуется как сумасшедший, пытающийся обрести рассудок. Он всегда выходит из-под контроля. Мое дыхание прерывается, когда он просовывает свой язык мне в рот и пожирает меня.

Это то, что делает Кинг. Он пожирает. Он разрывает меня на части и раздевает догола, пока не завладеет каждой частичкой меня.

Теперь, когда он взял на себя ответственность, я чувствую, что могу... отпустить.

Отпустить.

Какое странное ощущение.

Раньше у меня никогда не было искушения отпустить. Во всяком случае, я все делала по правилам.

Тело Тома наваливается на меня со всех сторон.

Его ноги оказываются между моими дрожащими бедрами. Его грудь прижимается к моей ноющей груди. Его руки скользят по моим волосам, щекам, лицу.

Он весь на мне.

Его необузданная сила проникает мне под кожу и разливается прямо по венам. Это заразно.

Он заразен.

Том отрывает свой рот от моего, и мы оба тяжело дышим, вдыхая друг друга.

Я ловлю на себе его яростный взгляд.

С самого начала он всегда смотрел на меня по-другому, словно мы были связаны.

Как будто он знает меня лучше, чем кто-либо другой.

И, может быть, только может быть, я тоже хотела узнать его лучше, чем кто-либо другой.