Три века без бессмертных

59. Ложная привязанность

Глава семьи Фэн все время говорил о том, какие хорошие и какие жалкие у него сын и дочь, разинув рты от глубокой привязанности.

Фэн Хуэймин сжал меч, некоторое время молча прислушиваясь, прежде чем наконец издать звук.

Дрожь началась с пальцев и распространилась, пока все его тело не задрожало, так что даже его меч, поставленный вертикально на пол, громко затрясся. Это было похоже на камень, брошенный в спокойное озеро, рябь становилась все шире и шире...

Нин Хуайшань был ближе всех к нему и первым заметил. Сначала он все еще думал, что травма, которую он получил, причиняет боль. Но потом он понял, что Фэн Хуэймин смеялся.

Смех был наполовину насмешкой, наполовину возмущенной ненавистью, с невыразимым оттенком безумия. Услышав его, волосы Нин Хуайшаня встали дыбом.

«Мой сын, мой сын, мой сын... все, что ты можешь сказать, это «мой сын». Не поднимая головы, Фэн Хуэймин снова и снова кивал, хрипло повторяя слова главы семьи, и сказал среди хриплого смеха: «Тогда я действительно был таким глупым, таким тупым! Достаточно было услышать несколько «мой сын» из твоих уст, и я так растерялся, что не мог отличить север от юга, а?»

Он смеялся некоторое время, смеялся так сильно, что задыхался, а потом сказал: «Я на самом деле думал, что эти два слова такие редкие, такие полные настоящей привязанности. Назови меня так несколько раз, и ты бы всерьез увидел во мне своего, и я бы действительно был...»

Он сделал глубокий, прерывистый вдох. Подняв голову, его глаза налились кровью. Сквозь алый свет лампы он посмотрел на главу семьи Фэн и прошептал: «Я действительно был прекрасным ростком, разве ты не говорил мне это часто? Раньше я не понимал. Теперь я практически не мог понять яснее...

«Я действительно был отличным отпрыском, ах, меня снова и снова обманывали несколько «сыновей», где еще ты найдешь кого-то настолько глупого? Когда ты впервые принял меня, ты определенно так думал, верно?»

Иначе зачем бы он сказал что-то вроде «восемь лет — это в самый раз».

Когда глава семьи Фэн привел его в секту, ему было ровно восемь лет, и он понимал часть логики. Поэтому он прекрасно знал, что он был продуктом разрушенной семьи, без кого-либо, на кого можно было бы положиться, и изначально должен был проводить свои дни, просыпаясь по утрам, не будучи уверенным, доживет ли он до заката. Но благодаря благословению главы семьи, с тех пор он был защищен от ветра и дождя и имел дом.