Три века без бессмертных

125. Тяньсю

Крушение и гибель Линтая, казалось, произошли за одну ночь, довольно быстро. Это произошло так быстро, что люди не успели среагировать. Это было похоже на то, как будто солнце скрылось за горами, и с тихим течением ночи оно снова взошло, как обычно.

Но для У Синсюэ все было не так.

Это не было делом одной ночи, и уж тем более не кратким мгновением. Скорее, это было так медленно, что он не знал, есть ли у этого конец.

Тогда, когда он превратился из бессмертного в демона и сидел в небесном пламени Террасы Лохуа, когда бушующий огонь сжигал его тело, спиритум был разорван на части, бессмертная сущность была разбита вдребезги... и вся прочая боль вдобавок ко всему, это не могло сравниться с этим временем.

Потому что на этот раз больше всего ему пришлось бороться с мертвецами.

Это также отличалось от трех лет, которые он провел в медитации в то время. За три года медитации он, по крайней мере, знал, что его импульс циркулирует, а его spiritum восстанавливается.

Однако на этот раз не было абсолютно ничего.

Как будто... он уже умер, но сам еще не знал об этом.

***

На самом деле У Синсюэ умерла в тот самый момент, когда Небесный Закон полностью рухнул.

Слова, которые он сказал, обвиняя Линтая, в этот момент подтвердились —

Он действительно играл свою роль в «жизни и смерти», а также в «добре и зле».

Поэтому, когда он погиб, он выдал то, чем изначально не должен был обладать. Смертные обычно называли это нежеланием, в то время как бессмертные секты называли это «обидой» на грани смерти.

Негодование смертных оплетало тело их убийцы, но когда Линтай погиб, его «негодование» было подобно дракону из облаков, подобно самому небосводу, устремленному в сторону двух людей, с которыми его карма была наиболее глубока, двух людей, которые лично обрекали его на уничтожение.

Никто из тех, кто уже был стрелой, достигшей цели, не мог вынести подобного негодования.

Итак, в тот момент, когда Линтай рухнул, Сяо Фусюань и У Синсюэ действительно погибли.

Но в этом мире также была распространенная смертная поговорка, хотя ее истинность никогда не проверялась, под названием «воздаяние за деяния».