Д'Артаньян прежде всего отправился к г-ну де Тревилю. Он знал, что непройдет и нескольких минут, как кардинал будет обо всем осведомлен черезпроклятого незнакомца, который несомненно был доверенным лицом егопреосвященства. И он с полным основанием считал, что нельзя терять ниминуты. Сердце молодого человека было преисполнено радости. Ему представлялсяслучай приобрести в одно и то же время и славу и деньги, и, что самоезамечательное, случай этот к тому же сблизил его с женщиной, которую онобожал. Провидение внезапно дарило ему больше, чем то, о чем он когда-либосмел мечтать. Господин де Тревиль был у себя в гостиной, в обычном кругу своихзнатных друзей. Д'Артаньян, которого в доме все знали, прошел прямо вкабинет и попросил слугу доложить, что желал бы переговорить с капитаном поважному делу. Не прошло и пяти минут ожидания, как вошел г-н де Тревиль. Одноговзгляда на сияющее радостью лицо молодого человека было достаточно -почтенный капитан понял, что произошло нечто новое. В течение всего пути д'Артаньян задавал себе вопрос: довериться ли г-нуде Тревилю или только испросить у него свободы действий для одногосекретного дела? Но г-н де Тревиль всегда вел себя по отношению к нему стаким благородством, он так глубоко был предан королю и королеве и такискренне ненавидел кардинала, что молодой человек решил рассказать ему все. - Вы просили меня принять вас, мой молодой друг, - сказал де Тревиль. - Да, сударь, - ответил д'Артаньян, - и вы извините меня, что я васпотревожил, когда узнаете, о каком важном деле идет речь. - В таком случае - говорите. Я слушаю вас. - Дело идет, - понизив голос, произнес д'Артаньян, - не более и неменее как о чести, а может быть, и о жизни королевы. - Что вы говорите! - воскликнул де Тревиль, озираясь, чтобы убедиться,не слышит ли их кого-нибудь, и снова остановил вопросительный взгляд на лицесвоего собеседника. - Я говорю, сударь, - ответил д'Артаньян, - что случай открыл мнетайну... - Которую вы, молодой человек, будете хранить, даже если бы за этопришлось заплатить жизнью. - Но я должен посвятить в нее вас, сударь, ибо вы один в силах мнепомочь выполнить задачу, возложенную на меня ее величеством. - Эта тайна - ваша? - Нет, сударь. Это тайна королевы. - Разрешила ли вам ее величество посвятить меня в эту тайну? - Нет, сударь, даже напротив; мне приказано строго хранить ее. - Почему же вы собираетесь открыть ее мне? - Потому что, как я уже сказал, я ничего не могу сделать без вашейпомощи, и я опасаюсь, что вы откажете в милости, о которой я собираюсьпросить, если не будете знать, для чего я об этом прошу. - Сохраните вверенную вам тайну, молодой человек, и скажите, чего выжелаете. - Я желал бы, чтобы вы добились для меня у господина Дезэссара отпускана две недели. - Когда? - С нынешней ночи. - Вы покидаете Париж? - Я уезжаю, чтобы выполнить поручение. - Можете ли вы сообщить мне, куда вы едете? - В Лондон. - Заинтересован ли кто-нибудь в том, чтобы вы не достигли цели? - Кардинал, как мне кажется, отдал бы все на свете, чтобы помешать мне. - И вы отправляетесь один? - Я отправляюсь один. - В таком случае вы не доберетесь дальше Бонди, ручаюсь вам словом деТревиля! - Почему? - К вам подошлют убийцу. - Я умру, выполняя свой долг! - Но поручение ваше останется невыполненным. - Это правда... - сказал д'Артаньян. - Поверьте мне, - продолжал де Тревиль, - в такие предприятия нужнопускаться четверым, чтобы до цели добрался один. - Да, вы правы, сударь, - сказал д'Артаньян. - Но вы знаете Атоса,Портоса и Арамиса и знаете также, что я могу располагать ими. - Не раскрыв им тайны? - Мы раз и навсегда поклялись слепо доверять и неизменно хранитьпреданность друг другу. Кроме того, вы можете сказать им, что доверяете мневсецело, и они положатся на меня так же, как и вы. - Я могу предоставить каждому из них отпуск на две недели: Атосу,которого все еще беспокоит его рана, - чтобы он отправился на воды в Форж;Портосу и Арамису - чтобы они сопровождали своего друга, которого они немогут оставить одного в таком тяжелом состоянии. Отпускное свидетельствопослужит доказательством, что поездка совершается с моего согласия. - Благодарю вас, сударь. Вы бесконечно добры. - Отправляйтесь к ним немедленно. Отъезд должен совершиться сегодня женочью... Да, но сейчас напишите прошение на имя господина Дезэссара.Возможно, за вами уже следует по пятам шпион, и ваш приход ко мне, о которомв этом случае уже известно кардиналу, будет оправдан. Д'Артаньян составил прошение, и, принимая его из рук молодого гасконца,де Тревиль объявил ему, что не позже чем через два часа все четыре отпускныхсвидетельства будут на квартире каждого из четверых участников поездки. - Будьте добры послать мое свидетельство к Атосу, - попросилД'Артаньян. - Я опасаюсь, что, вернувшись домой, могу натолкнуться накакую-нибудь неприятную неожиданность. - Не беспокойтесь. До свидания и счастливого пути... Да, подождите! -крикнул де Тревиль, останавливая д'Артаньяна. Д'Артаньян вернулся. - Деньги у вас есть? Д'Артаньян щелкнул пальцем по сумке с монетами, которая была у него вкармане. - Достаточно? - спросил де Тревиль. - Триста пистолей. - Отлично. С этим можно добраться на край света. Итак, отправляйтесь! Д'Артаньян поклонился г-ну де Тревилю, который протянул ему руку.Молодой гасконец с почтительной благодарностью пожал эту руку. Со дня своегоприезда в Париж он не мог нахвалиться этим прекрасным человеком, всегдатаким благородным, честным и великодушным. Первый, к кому зашел Д'Артаньян, был Арамис. Он не был у своего друга стого памятного вечера, когда следил за г-жой Бонасье. Более того, он дажередко встречался в последнее время с молодым мушкетером, и каждый раз, когдавидел его, ему казалось, будто на лице своего друга он замечал следыкакой-то глубокой печали. В этот вечер Арамис также еще не ложился и был мрачен и задумчив.Д'Артаньян попытался расспросить его о причинах его грусти. Арамис сослалсяна комментарий к восемнадцатой главе блаженного Августина, который ему нужнобыло написать по-латыни к будущей неделе, что якобы крайне его беспокоило. Беседа обоих друзей длилась уже несколько минут, как вдруг появилсяодин из слуг г-на де Тревиля и подал Арамису запечатанный пакет. - Что это? - спросил мушкетер. - Разрешение на отпуск, о котором вы, сударь, изволили просить, -ответил слуга. - Но я вовсе не просил об отпуске! - воскликнул Арамис. - Молчите и берите, - шепнул ему Д'Артаньян. - И вот вам, друг мой,полпистоля за труды, - добавил он, обращаясь к слуге. - Передайте господинуде Тревилю, что господин Арамис сердечно благодарит его. Поклонившись до земли, слуга вышел. - Что это значит? - спросил Арамис. - Соберите все, что вам может понадобиться для двухнедельногопутешествия, и следуйте за мной. - Но я сейчас не могу оставить Париж, не узнав... Арамис умолк. - ...что с нею сталось, не так ли? - продолжал за него Д'Артаньян. - С кем? - спросил Арамис. - С женщиной, которая была здесь. С женщиной, у которой вышитый платок. - Кто сказал вам, что здесь была женщина? - воскликнул Арамис,побледнев как смерть. - Я видел ее. - И знаете, кто она? - Догадываюсь, во всяком случае. - Послушайте, - сказал Арамис. - Раз вы знаете так много разных вещей,то не известно ли вам, что сталось с этой женщиной? - Полагаю, что она вернулась в Тур. - В Тур?.. Да, возможно, вы знаете ее. Но как же она вернулась в Тур,ни слова не сказав мне? - Она опасалась ареста. - Но почему она мне не написала? - Боялась навлечь на вас беду. - Д'Артаньян! Вы возвращаете меня к жизни! - воскликнул Арамис. - Ядумал, что меня презирают, обманывают. Я так был счастлив снова увидеться сней! Я не мог предположить, что она рискует своей свободой ради меня, но, сдругой стороны, какая причина могла заставить ее вернуться в Париж? - Та самая причина, по которой мы сегодня уезжаем в Англию. - Какая же это причина? - спросил Арамис. - Когда-нибудь, Арамис, она станет вам известна. Но пока я воздержусьот лишних слов, памятуя о племяннице богослова. Арамис улыбнулся, вспомнив сказку, рассказанную им когда-то друзьям. - Ну что ж, раз она уехала из Парижа и вы в этом уверены, ничто менябольше здесь не удерживает, и я готов отправиться с вами. Вы сказали, что мыотправляемся... - ...прежде всего к Атосу, и если вы собираетесь идти со мной, тосоветую поспешить, так как мы потеряли очень много времени. Да, кстати,предупредите Базена. - Базен едет с нами? - Возможно. Во всяком случае, будет полезно, чтобы он также пришел кАтосу. Арамис позвал Базена и приказал ему прийти вслед за ними к Атосу. - Итак, идем, - сказал Арамис, беря плащ, шпагу и засунув за пояс своитри пистолета. В поисках какой-нибудь случайно затерявшейся монеты он выдвинул изадвинул несколько ящиков. Убедившись, что поиски его напрасны, оннаправился к выходу вслед за д'Артаньяном, мысленно задавая себе вопрос,откуда молодой гвардеец мог знать, кто была женщина, пользовавшаяся егогостеприимством, и знать лучше его самого, куда эта женщина скрылась. Уже на пороге Арамис положил руку на плечо д'Артаньяну. - Вы никому не говорили об этой женщине? - спросил он. - Никому на свете. - Не исключая Атоса и Портоса? - Ни единого словечка. - Слава богу! И, успокоившись на этот счет, Арамис продолжал путь вместе сд'Артаньяном. Вскоре оба они достигли дома, где жил Атос. Когда они вошли, Атос держал в одной руке разрешение на отпуск, вдругой - письмо г-на де Тревиля. - Не объясните ли вы, что означает этот отпуск и это письмо, которое ятолько что получил? - спросил он с удивлением. "Любезный мой Атос, я согласен, раз этого настоятельно требует вашездоровье, предоставить вам отдых на две недели. Можете ехать на воды в Форжили на любые другие, по вашему усмотрению. Поскорее поправляйтесь. Благосклонный к вам Тревиль". - Это письмо и этот отпуск, Атос, означают, что вам надлежит следоватьза мной. - На воды в Форж? - Туда или в иное место. - Для службы королю? - Королю и королеве. Разве мы не слуги их величеств? Как раз в эту минуту появился Портос. - Тысяча чертей! - воскликнул он, входя. - С каких это пор мушкетерампредоставляется отпуск, о котором они не просили? - С тех пор, как у них есть друзья, которые делают это за них. - Ага... - протянул Портос. - Здесь, по-видимому, есть какие-тоновости. - Да, мы уезжаем, - ответил Арамис. - В какие края? - спросил Портос. - Право, не знаю хорошенько, - ответил Арамис. - Спроси у д'Артаньяна. - Мы отправляемся в Лондон, господа, - сказал д'Артаньян. - В Лондон! - воскликнул Портос. - А что же мы будем делать в Лондоне? - Вот этого я не имею права сказать, господа. Вам придется доверитьсямне. - Но для путешествия в Лондон нужны деньги, - заметил Портос, а у меняих нет. - У меня тоже. - И у меня. - У меня они есть, - сказал д'Артаньян, вытаскивая из кармана свой клади бросая его на стол. - В этом мешке триста пистолей. Возьмем из них каждыйпо семьдесят пять - этого достаточно на дорогу в Лондон и обратно. Впрочем,успокойтесь: мы не все доберемся до Лондона. - Это почему? - Потому что, по всей вероятности, кое-кто из нас отстанет в пути. - Так что же это - мы пускаемся в поход? - И даже в очень опасный, должен вас предупредить! - Черт возьми! - воскликнул Портос. - Но раз мы рискуем быть убитыми, яхотел бы, по крайней мере, знать, во имя чего. - Легче тебе от этого будет? - спросил Атос. - Должен признаться, - сказал Арамис, - что я согласен с Портосом. - А разве король имеет обыкновение давать вам отчет? Нет. Он простоговорит вам: господа, в Гаскони или во Фландрии дерутся - идите драться. Ивы идете. Во имя чего? Вы даже и не задумываетесь над этим. - Д'Артаньян прав, - сказал Атос. - Вот наши три отпускныхсвидетельства, присланные господином де Тревилем, и вот триста пистолей,данные неизвестно кем. Пойдем умирать, куда нас посылают. Стоит ли жизньтого, чтобы так много спрашивать! Д'Артаньян, я готов идти за тобой. - И я тоже! - сказал Портос. - И я тоже! - сказал Арамис. - Кстати, я не прочь сейчас уехать изПарижа. Мне нужно развлечься. - Развлечений у вас хватит, господа, будьте спокойны, - заметилД'Артаньян. - Прекрасно. Когда же мы отправляемся? - спросил Атос. - Сейчас же, - ответил Д'Артаньян. - Нельзя терять ни минуты. - Эй, Гримо, Планше, Мушкетон, Базен! - крикнули все четверо своимлакеям. - Смажьте наши ботфорты и приведите наших коней. В те годы полагалось, чтобы каждый мушкетер держал в главной квартире,как в казарме, своего коня и коня своего слуги. Планше, Гримо, Мушкетон иБазен бегом бросились исполнять приказания своих господ. - А теперь, - сказал Портос, - составим план кампании. Куда же мынаправляемся прежде всего? - Кале, - сказал Д'Артаньян. - Это кратчайший путь в Лондон. - В таком случае вот мое мнение... - начал Портос. - Говори. - Четыре человека, едущие куда-то вместе, могут вызвать подозрения.Д'Артаньян каждому из нас даст надлежащие указания. Я выеду вперед наБулонь, чтобы разведать дорогу. Атос выедет двумя часами позже через Амьен.Арамис последует за ними на Нуайон. Что же касается д'Артаньяна, он можетвыехать по любой дороге, но в одежде Планше, а Планше отправится вслед занами, изображая д'Артаньяна, и в форме гвардейца. - Господа, - сказал Атос, - я считаю, что не следует в такое делопосвящать слуг. Тайну может случайно выдать дворянин, но лакей почти всегдапродаст ее. - План Портоса мне представляется неудачным, - сказал Д'Артаньян. -Прежде всего я и сам не знаю, какие указания должен дать вам. Я везу письмо.Вот и все. Я не могу снять три копии с этого письма, ибо оно запечатано.Поэтому, как мне кажется, нам следует передвигаться вместе. Письмо лежит вотздесь, в этом кармане. - И он указал, в каком кармане лежит письмо. - Если ябуду убит, один из вас возьмет письмо, и вы будете продолжать свой путь.Если его убьют, настанет очередь третьего, и так далее. Лишь бы доехал один.Этого будет достаточно. - Браво, Д'Артаньян! Я такого же мнения, как ты, - сказал Атос. - Ктому же надо быть последовательным. Я еду на воды, вы меня сопровождаете.Вместо форжских вод я отправляюсь к морю - ведь я свободен в выборе. Наснамереваются задержать. Я предъявляю письмо господина де Тревиля, а вы -ваши свидетельства. На нас нападают. Мы защищаемся. Нас судят, а мы со всемупорством утверждаем, что намеревались только разок-другой окунуться в море.С четырьмя людьми, путешествующими в одиночку, ничего не стоит справиться,тогда как четверо вместе - уже отряд. Мы вооружим наших слуг пистолетами имушкетами. Если против нас вышлют армию - мы примем бой, и тот, кто уцелеет,как сказал Д'Артаньян, отвезет письмо. - Прекрасно, - сказал Арамис. - Ты говоришь редко, Атос, но зато когдазаговоришь, то не хуже Иоанна Златоуста (). Я принимаю план Атоса. А ты,Портос? - Я также, - сказал Портос, - если Д'Артаньян с ним согласен.Д'Артаньян, которому поручено письмо, - естественно, начальник нашейэкспедиции. Пусть он решает, а мы выполним его приказания. - Так вот, - сказал Д'Артаньян, - я решил: мы принимаем план Атоса иотбываем через полчаса. - Принято! - хором проговорили все три мушкетера. Затем каждый из них, протянув руку к мешку, взял себе семьдесят пятьпистолей и принялся за приготовления, чтобы через полчаса быть готовым котъезду.
