Я стал старшим братом главной героини в трагической новелле

Глава 40

Сюэ Янь внезапно помрачнел. Цзюнь Хуайлан был озадачен. Он ещё не закончил измерения, но его лицо внезапно стало холодным. Молодой человек нетерпеливо дождался, пока Цзюнь Хуайлан закончит измерять его талию, а затем выпроводил его. Юноша впервые столкнулся с холодностью Сюэ Яня. Он был немного сбит с толку, но он всегда был тактичным человеком. У всех бывает плохое настроение. Измерений ширины плеч и талии должно быть достаточно, поэтому он убрал измерительную ленту, кисть и бумагу и вышел из западного зала.Он знал, что Сюэ Янь через многое прошёл и был погружён в свои мысли. Должно быть, он только что подумал о чём-то, что испортило ему настроение. Жаль только, что Цзюнь Хуайлан не смог спросить его об одном.
Перед смертью Дяньцуй именно Сюэ Янь попросила императора Цинпина обыскать её комнату. Когда вещества были найдены и Дяньцуй покончила с собой, именно Сюэ Янь тут же закрыл ему глаза, чтобы он не увидел эту кровавую сцену. В тот момент Сюэ Янь повернула лицо Цзюнь Хуайлана к себе, прежде чем убрать руку. Поэтому, когда Цзюнь Хуайлан открыл глаза, он увидел прямо перед собой янтарные глаза. Вся комната побледнела от страха, даже император Цинпин отшатнулся. Наложница Шу вскрикнула и чуть не упала в обморок. Только глаза Сюэ Яня оставались ясными и спокойными, как глубокий пруд. Казалось, он всё предвидел и ничуть не удивился. Цзюнь Хуайлан хотел спросить его, предвидел ли он это, было ли всё это частью его плана. Но у него так и не было возможности спросить. Теперь, когда он шёл по коридору, обдуваемый зимним ветром, его мысли прояснились, и он понял, что слишком много думает. Рядом с Сюэ Янем был только Цзиньбао. Как он мог узнать о намерениях Дяньцуй и что он мог использовать для осуществления своих планов? В тот день, если бы он не узнал о намерениях служанки и не подготовился заранее, Сюэ Яна наверняка бы подставили. Просто в прошлой жизни Цзюнь Хуайлан ничего не слышал об этом. В этот момент молодой человек не удержался и оглянулся. Дверь в западный зал была плотно закрыта, никто не входил и не выходил. Цзюнь Хуайлан развернулся и вернулся в восточный зал.Конечно, он не знал, что по другую сторону стены, в западном коридоре, к двери прислонился человек, охваченный страстью. Его тяжёлое дыхание эхом разносилось по тихому коридору, полное паники и растерянности юноши, впервые познавшего любовь.

В то же время, несмотря на яркое солнце, во дворце Инцуй было тихо и безрадостно. Слуги спокойно занимались своими делами, и только попугаи на веранде чирикали. Сливовые деревья во дворе покачивались от порывов ветра, и снег на их ветвях с тихим звуком осыпался. В главном зале дворца Инцуй тоже царила тишина. И Цзеюй сидела за столом и рисовала, а сверху горели сандаловые благовония. Она рисовала чернильные орхидеи, и каждая веточка и каждый листочек были наполнены индивидуальным стилем. С первого взгляда было понятно, что это шедевр. Закончив, она медленно сдула остатки туши, взяла картину и спокойно рассмотрела её. Затем она слегка вздохнула. Её изящные руки скомкали картину и швырнули её на пол. На полу уже лежало несколько испорченных картин с изображением орхидей. Таочжи стояла рядом и растирала для неё тушь. Она знала, что И Цзеюй была не в духе. Таочжи аккуратно разложила перед ней ещё один лист тонкой рисовой бумаги. Она смотрела, как И Цзеюй лениво подпирает голову рукой и медленно обмакивает кисть в тушь, а затем осторожно спросила: «Госпожа, последний рисунок был превосходен. Почему его выбросили?»
И Цзеюй подняла кисть и на мгновение замерла. Она медленно произнесла:
«Его Величество последние десять дней почти каждый день наведывается в её дворец».
Таочжи всё понял. Её госпожа не улыбалась с того дня, как Дяньцуй покончила с собой. Изначально они хотели использовать Дяньцуй, чтобы вбить клин во дворец Минлуань и вызвать немилость наложницы Шу. Но их ловушка не только не сработала, но и привела к смерти Дяньцуй, которую они так долго подкупали. Даже лекарства, которыми столько лет пичкали наложницу Шу, были обнаружены. К счастью, Дяньцуй знала, что делать. Она покончила с собой и заместила следы. Беда не коснулась И Цзеюй. Но это привело императора в ярость. Он устроил допрос по всему дворцу, из-за чего её подчинённым стало трудно что-либо делать. Более того, он жалел эту женщину, наложницу Шу. Он всегда души не чаял в ней, но теперь забросил весь гарем и постоянно баловал только её. Если не считать И Цзеюй, кому в гареме могла бы понравиться такая ситуация? Таочжи почувствовала себя уязвлённой. Всё, что она могла сказать, было:
«Госпожа, не принимайте это близко к сердцу. Все знают, что наложница Шу — смутьянка. Наверняка Его Величество просто хочет развлечься, но через несколько дней ему это надоест. Когда это случится, он с теплотой вспомнит госпожу».
И Цзеюй продолжала смотреть на чистый лист бумаги на столе и ничего не говорила. Когда-то она восхищалась молодым и красивым императором. Но как бы сильно она ни любила, годы пренебрежения сломили её. Теперь ей было всё равно, кому благоволит император. Её беспокоили лишь последствия этой ошибки. В последнее время фракции Цзян и Сюй вызывали у императора подозрения, и он начал отдавать предпочтение аполитичной семье Цзюнь. Её план на этот раз не только не вбил клин между ними, но и заставил императора почувствовать себя виноватым и ещё больше ценить семью Цзюнь. Из-за этого семье Сюй стало гораздо сложнее реализовать свой план. Но у семьи Сюй было высокое положение и много сторонников, так что с несколькими дополнительными проблемами они бы справились. Её беспокоило кое-что ещё, о чём Лин Фу прислал ей сообщить. Главный астролог Линтай Лан изначально был даосским священником-отшельником. С детства он изучал пять элементов[1] и восемь триграмм[2]. Позже он последовал за своим учителем в мирской мир, но учитель умер при странных обстоятельствах. В то время он был благодарен ей за доброту и восхищался ею. После того как она вошла во дворец, этот человек стал придворным чиновником, поступил на службу в Бюро астрологии и стал её правой рукой. Линтай Лан мог гадать, считать и предсказывать будущее. Его предсказания были особенно точными, поэтому император очень доверял ему и часто беседовал с ним наедине. О суеверной вере императора Цинпина в гадания было мало известно, но Линтай Лан лично рассказал об этом И Цзею. С тех пор Бюро астрологии стало оружием И Цзеюя. Она всегда была осторожной. Её планы были чёткими, и она никогда не делала того, что было ей не по силам. Поэтому при содействии Бюро астрологии многие из её планов осуществлялись без сучка без задоринки. Главный астролог также пользовался всё большим доверием императора. Но на этот раз она просчиталась. Главный астролог сказал, что злая звезда сместилась и что в сердцах людей из дворца Минлуань таится предательство. Но в итоге оказалось, что предательницей была служанка, которая подставила своего хозяина. Так называемое нарушение переросло из проступка Сюэ Яня в несправедливость по отношению к Сюэ Яню. Принц стоял молча защищал тётю с племянником. Человек Лин Фу рассказал ей, что в тот день, когда император Цинпин покидал дворец Минлуань, он впервые посмотрел на Сюэ Яня и не стал его обвинять. В ту ночь император Цинпин никого не навещал. Вместо этого он приказал кортежу отправиться во дворец покойной наложницы Жун и остался там на ночь. На следующее утро по дороге во дворец молчаливый император Цинпин внезапно заговорил с Лин Фу: «У него такие же глаза, как у матери». О ком ещё он мог говорить? Во всём Чанъане единственным человеком с янтарными глазами, кроме Сюэ Яня, была его покойная мать. Эта новость встревожила И Цзеюй больше всего. Тень, которую отбрасывала на неё наложница Жун, до сих пор не давала ей спать. В те времена кто в имперском городе не знал о великолепии наложницы Ронг? Когда наложница Жун вошла во дворец, И Цзеюй была красавицей, которая провела во дворце меньше трёх месяцев. Среди женщин из знатных семей она была самой красивой, поэтому пользовалась благосклонностью. Шестнадцатилетняя девушка, которая редко видела мужчин за пределами дворца, обрела привязанность молодого императора, и её девичьи чувства расцвели. Но через два месяца после того, как И Цзеюй погрузился в свои прекрасные мечты, наложница Жун была преподнесена в дар Великому Юну от Туцзюэ. В то время хан Туцзюэ ещё не был свергнут. У Великого Юна и Туцзюэ были мирные отношения. Наложница Жун была младшей сестрой Нарисона, великого полководца при хане. Она была самой красивой женщиной в Туцзюэ. Посланники Туцзюэ говорили, что она была даром Тенгри.[3]  Когда наложница Жун прибыла в Великий Юн, по закону она должна была получить титул «Красавица». Но как только она сняла вуаль перед императором Цинпином, все присутствующие позавидовали ей. При виде неё у императора Цинпина перехватило дыхание. У неё были длинные и узкие янтарные глаза с приподнятыми внешними уголками, словно они могли соблазнять души людей. У неё была изящная и красивая фигура. Её тонкая талия так и манила обнять её, но взгляд её был чистым и ясным, как родник в отдалённой степи. Император Цинпин тут же присвоил ей титул «Госпожа Прекрасной Красоты»[4]. Её личные покои были единственными, которые пользовались привилегиями, и за год она стала супругой императора. Прежняя фаворитка И Цзеюй была отвергнута и забыта императором Цинпином. Все наложницы, вошедшие во дворец в то же время, насмехались над ней. Любовь, которую принимала наложница Жун, не шла ни в какое сравнение с благосклонностью, которую получала наложница Шу. Даже И Цзеюй, которая пользовалась благосклонностью императора в течение двух месяцев, никогда не видела, чтобы обычно сдержанный император Цинпин забывал о приличиях ради женщины. Казалось, что этой женщине самой судьбой было предначертано быть с ним, в то время как она была всего лишь заменой. Она оказалась в затруднительном положении. Чтобы вернуть расположение императора, она использовала все свои уловки, однажды воспользовалась тем, что император Цинпин был пьян, и забеременела от него. Этот ребёнок наконец привлёк его внимание, и он стал уделять больше внимания. Но через несколько дней из дворца пришло известие о том, что наложница Жун тоже ждёт ребёнка. В то время во дворце не было сыновей. Все взгляды были прикованы к животу наложницы Жун. Её собственный ребёнок сразу же перестал кого-либо интересовать
И Цзеюй проплакала всю ночь и приняла решение. На этот раз она не могла позволить наложнице Жун снова затмить её. Её собственный ребёнок родится одновременно с ребёнком наложницы Жун, и ни она, ни её ребёнок никогда не выйдут из-под этой тени. Она использовала ребёнка в своём чреве, чтобы связаться с Востоком через своего старшего брата. Она подкупила старшего евнуха наложницы Ронг, пообещав продвинуть его после выполнения этого задания. И она попросила его отравить наложницу Ронг, чтобы одним махом лишить жизни и мать, и плод. Таким образом, она успешно родила четвёртого принца, в то время как наложница Жун была беременна одиннадцать месяцев и с трудом родила. Но произошла ошибка. Дозировка лекарства была неверной. Хотя наложница Жун умерла, её ребёнок выжил. И Цзеюй знала, что для того, чтобы вырвать сорняки с корнем, нужно избавиться от корней. К счастью, она вспомнила, что её старый друг, главный астролог Линтай Лан, рассказывал ей, что император приказал ему вычислить, кого ждёт наложница Жун — сына или дочь. По случайному совпадению в то же время в Туцзюе царил хаос. Сын старого хана убил своего отца и стал новым правителем. Он разорвал договор о подчинении Великому Юну и объявил войну. Той же ночью она отправила людей к Лин Тайлангу, чтобы он передал императору Цинпину, что он наблюдал за небесами и обнаружил, что Полис[5] спустился на землю, а положение Полярной звезды[6] изменилось. Несомненно, Полис попал во дворец и переродился в человека. Это воплощение Полиса проклянет своих родителей, причинит вред родственникам и подчинит себе Императорскую звезду. Его нужно уничтожить. И Цзеюй думала, что на этот раз сын, которого наложница Жун с таким отчаянием произвела на свет, тоже умрёт. Как ни странно, император Цинпин всё ещё питал чувства к наложнице Жун. Несмотря на то, что судьба ребёнка была предрешена, он всё же оставил его в живых. Император Цинпин назвал его Янем[7] и той же ночью отправил в далёкую префектуру Янь. Итак, все эти годы из-за давней привязанности императора Цинпина И Цзеюй не смела ни на секунду расслабиться. Она безжалостно втоптала Сюэ Яня в грязь и не оставила ему ни единого шанса. Но на этот раз... «судьба» не сработала, и в результате император Цинпин даже предался воспоминаниям о наложнице Жун. И Цзеюй много дней не мог спокойно спать.
Она взяла кисть и молча уставилась на чистый лист рисовой бумаги на столе. Тогда переменной была любовь, скрытая в сердце императора Цинпина. Теперь переменная находилась не в сердце императора, а во дворце Минлуань. Случайный подарок в виде ароматических шариков? Император Цинпин и слуги с горничными, стоявшие рядом, могли поверить в эти слова, но И Цзеюй никогда бы в них не поверила. Наследник семьи Цзюнь казался послушным и замкнутым, она не ожидала, что у него такой коварный ум. И Цзеюй слегка поджала губы. Она опустила кисть на бумагу, и на ней ярко прорисовался тонкий лист орхидеи. Он был изящным и нежным, но его край был острым и полным смертоносного намерения. «Ты должен сделать для меня ещё кое-что», — тихо сказала она Таочжи.
• [1]  Пять элементов: огонь, вода, дерево, металл и земля. Эта система часто использовалась для объяснения широкого спектра явлений. 
• [2] Восемь триграмм — это даосские символы, которые часто используются для гадания. 
• [3]  Главное божество древних тюркских и монгольских народов.
• [4]  Госпожа Прекрасной Красоты на один ранг выше Красавицы. Таково нынешнее положение И Цзеюй.
• [5] Полис, или Звезда Семи Убийств, — это разрушительная боевая звезда, символизирующая завоевание и победу.
• [6] также известная как Полярная звезда или Императорская звезда, — символ императора в человеческом мире.
• [7] поздно, тихо.