Shattered

Глава 11

Печальна твоя картина
Опавшие листья и лужи
Оторваны крылья кем-то
Разбита душа на души...

Как я узнаю потом, на занятиях с Ревенкло Грейнджер сидела с Лавгуд, на занятиях с Хаффлпафом с Сьюзен Боунс, на спаренных со слизерином я тащил её с собой конечно; но сейчас я сидел на истории магии, и сходил с ума. Любая стрессовая ситуация могла вывести девушку из спокойного морального состояния. Я уже слышу шепот на каждом шагу «Гриффиндорская принцесса сошла у ума!». Меня передергивает, и Панси берет меня за руку. Ни ей, ни Блейзу я так и не сказал, что же случилось в кабинете директора.
- Драко, расскажи, что случилось? Дамби напишет отцу? Или он снял вас с поста главных старост? - пристала ко мне Панси, а меня передернуло.
Если бы Дамблдор вдруг решил написать отцу, то ни мне, нн Грейнджер не прожить и десяти минут как письмо попадет Люциусу в руки. Дамби не убийца! А пост не так уж и важен.
- Мерлин, Панси, нет! - я смотрел на неё с неподдельным ужасом, но вовремя спохватился и натянул маску железного безразличия.
- Но что тогда? Ты ходишь бледнее, чем обычно. Мой пергамент и тот темнее твоего лица!
- Я просто волнуюсь, Панс! - сказал я чистую правду. Я ведь действительно переживаю за гриффиндорку, но причина моей бледности все же не в этом. - Она там сидит рядом с Поттером и Визликом. А меня нет рядом, Панс! Мало ли что эти идиоты додумаются ей сказать!
- Не ври мне, Драко! Она конечно Грейнджер, и у тебя к ней любовь, но ты такой бледный, будто она вот-вот умрет! - Ох, Панси, как же ты близка к истине! - Так, Малфой, или ты рассказываешь, что произошло в кабинете директора или я рассказываю Гринграсс, что ты влюблен в Грейнджер. Ты знаешь, как быстро об этом узнает вся школа!
Я не мог рассказать, что Грейнджер сходит с ума! Я должен оберегать её от всего, что может причинить ей боль. Дамби сказал, что я должен показать ей как любят Малфои, тогда она будет со мной. Да, Малфои умеют любить.
Первый Малфой, который полюбил большой и чистой любовью, был мой прадед в девятом поколении, и любил он бабку Поттера, что привело к моему родству с очкоглазым. Он добивался её семь лет. Другой Малфой всю жизнь любил девушку Сквиба. Он не покидал её ни на секунду, как только узнал, что и она его любит. Но так и не женился на ней. Мой дед Абракас Малфой любил мою бабку Друэллу Блек, но так и не женился на ней. Хотя если бы они поженились, не было бы меня. Теперь я люблю Грейнджер, и по-видимому, женится на ней мне так же не удастся. Но я смогу ей показать, как любят Малфои.
- Пришлось рассказать Дамблдору....
- Так он не знал ни о яде, ни о вашем притворстве? - я покачал головой, и Панси ахнула. И я рассказал ей все, что сказал Дамблдор, обходя лишь тему о болезни Грейнджер. - Но я все равно не понимаю, Драко, он пошел вам на встречу, слизеринцы предупреждены, Снейп вообще думает что гря... прости, что Грейнджер беременна, и тем более не скажет вам и слова. Что-то тут....- она не успела договорить, как я прервал её.
- Панси, я все сказал!
- Это из-за яда, да? - я вздрогнул, и уставился на неё с таким ужасом, что она тоже вздрогнула. - Значит да...- выдохнула она, и я снова вздрогнул. Теперь, наверное, до конца жизни я буду вздрагивать, и терять маску при слове «яд». - Драко, ты должен рассказать что случилось! Грейнджер не только твоя! Блейз её друг, а я делила с ней постель, - девушка театрально отвернулась.
- Прости Панси, я не могу тебе сказать.
- А сама-то Грейнджер знает?
- Нет.
- Ты такой замечательный, Малфой. Это её жизнь, её здоровье, а ты вот так, - в голосе было столько осуждения, что я не выдержал и фыркнул.
- Панси Паркинсон, это моё дело! Ты не думаешь, что я оберегаю её от самой себя. Если я скажу ей, что у нее проблемы, придется объяснять, откуда они, придется вернуть ей память. А если я, возвращая ей память, совершенно случайно верну то, как Уизел на её глазах брал Браун? Она сойдет с ума! - прошипел я ей в затылок.
- Твои слова не лишены смысла, но мне-то ты рассказать можешь! - какая же все-таки она неугомонная. Прозвенел колокол, извещающий о конце урока. Я быстро скинул свои вещи в сумку.
- Меньше знаешь, крепче спишь! - сказал я Панси, и рванул из кабинета, в сторону хижины большого друга золотой троицы. У гриффиндорцев был уход за магическими существами.
И я уже подходил к выходу из замка, как услышал звонкий смех Кети Селмон, которая, кстати, не явилась на историю магии. Я притормозил и заглянул, откуда доносился смех. Увиденное мной было нереально. Кети вешалась на парня, конечно, она вешается на всех, но этот был рыжим! И он был Уизли!
- Ты такая славная! - сказал рыжий Уизли, а она ему улыбнулась!
Улыбнулась! Обычно, от рыжих она шарахалась, или застывала при виде их. Но она ему улыбалась! Да еще и разговаривала с ним.
- Ты знаешь, - тем временем продолжал Уизли, - я бы тебя совсем не покидал, но мне надо догнать Джорджа. Ненавижу терять из виду брата. - Кети мгновенно помрачнела, а Уизли начал её успокаивать и звать в Хогсмид. Вот только переживает она не из-за него. Из-за другого рыжего парня, которого когда-то потеряла из виду. Навсегда.
Я развернулся, и пошел туда, куда шел изначально.
- Это вас не касается! Вы меня предали! - кричала Грейнджер. Поцелуй меня дементор! Я рванул на её голос, и увиденная мной картина мне ой как не понравилась.
Поттер и Уозлик злющими глазами смотрели на Грейнджер, она отвечала им тем же. Поттер сделал шаг ближе к гриффиндорке, и я рванул вперед, чтобы они увидели меня.
- Отойди, Потти, от моей подружки! - Грейнджер уже злилась, и если они её расстроят, то есть шанс, что она потеряет себя. - И своего дружка тоже забери!
- Чем я хуже его? - заорал вдруг Вислый, схватив девушку за запястье. - Чем, Гермиона?! - она смотрела взглядом полным призренья и боли, потом выдернула руку и прижала к груди.
- Он... он не изменял мне с дешевкой Браун! Он не спит с шлюхами как ты! - у Поттера челюсть ударилась о землю, а глаза Уизлика выпали из орбит и укатились в траву. Но он быстро взял себя в руки, и приманил глаза с помощью «Акцио».
- Да, он не спит с Лавандой, он спит с Гринграсс, Паркинсон, этой с розовыми волосами.... Да вообще со всеми слизеринками. А так же когтевранками и ревенловцами. А теперь ты в его коллекции. Вот ты - шлюха, а Лаванда - нет. Ты...- он не успел договорить, потому что мой кулак прилетел ему в нос. Затем в глаз. Затем в скулу. Я снова превращал его моську в кашу. И это было здорово! Я настолько вошел во вкус, что не мог остановиться, пока Грейнджер не схватила меня за руку.
- Драко,- я обернулся и увидел её глубокие, наполненный слез глаза, - не надо, он того не стоит. - У меня случилась дежа-вю. И видимо у нее тоже. Вот только я помню, что подобное происходило в выручай-комнате, а она нет. - Пошли, - она потянула меня за руку.
Как оказалось, мы с морковноголовым уже валялись на земле. Грейнджер помогла мне подняться с земли, обхватила за талию, и мы пошли в сторону замка. По щекам девушки текли слезы, и я решил обнять её в ответ. Она вздрогнула, но не отпрянула. Я прижал девушку к груди, и она заплакала в силу, обняв меня, и сцепив своим маленькие ручки у меня за спиной.
- Ну, хочешь, я выпущу ему все кишки? Хочешь? Хочешь, все его внутренности станут наружностями? Хочешь, я сделаю ему так больно, что «круцио» ему будет казаться верхом блаженства. Все для тебя, Грейнджер, - её спина сотрясалась, только уже не от слез, а от тихого подсмеивания. Вдруг до нее дошло, что она обнимает МЕНЯ, и отскочила.
- Малфой...
- Хм... еще пять минут назад я был Драко, - произнес я, невинно хлопая ресницами. Она окинула меня странным взглядом.
- Иди к драклу! И спасибо.
- Очень оригинальная благодарность, Грейнджер. Особенно для гриффиндорки, - я отвесил ей поклон и зашагал прочь, пока не наделал или не наговорил глупостей, но она догнала меня и схватила за руку.
- Не дуйся! Ты мне помогаешь, и это очень много для меня значит, - я открыл рот, чтобы перебить, но она опередила мои слова. - Да, да, потому, что я гриффиндорка. Кстати, твоей розоволосой подруге понравился Фред Уизли, - она посмотрела куда-то в сторону угла замка, заговорчески улыбнулась и потянула меня в школу. - Угадай с трех раз! - просмеялась она.
- Спаренные зелья, - проныл я.
Ну вот, теперь Поттер и Уизли глаза сотрут, будут на нас пялиться весь урок. Хотя, Снейп их на место поставит. Да и со Снейпом проблем не будет. Он же почти в курсе. Но это не означало, что нам с Грейнджер нечего не грозит. Отцу он, конечно, не напишет, он не убийца. Но весь урок закидывать нас намеками он может без проблем.

Снейп появился в классе как всегда. Развивающаяся мантия, «устрашающий» взгляд, и все в этом духе. Такие фокусы действуют на учеников максимум до третьего курса, но даже сейчас Грейнджер взялась за стол. То, что Снейп думает, что она беременна ей очень неприятно.
- Сегодня вы будете варить противозачаточное зелье. Оно довольно сложное, но я считаю очень полезное, - он выразительно взглянул на меня, я в ответ ему холодно ухмыльнулся. - Итак, кто мне расскажет, что нам понадобится для этого зелья? - ухмыляясь, он перевел взгляд на Грейнджер.
А она... О ВЕЛИКИЕ Мерлин И Моргана!!! ГРЙНДЖЕР НЕ ЗНАЛА!!! Она не знала!!! Хотя, откуда знать зелье, которое тебе нужно как русалке зонтик. Я оглядел класс. Рука Браун была устремлена вверх так, как устремлена всегда у Грейнджер. Неудивительно, что Браун знала, как готовить это зелье. Панси конечно тоже прекрасно знает рецепт, но она умнее, и скрывает это.
- Ммм... мисс Грейнджер, вы не знаете? - гриффиндорка покачала головой.- Неудивительно, - фыркнул он.
Потом он обратился к Браун, и та пересказала ему весь состав, рассказала, как варить и сколько. Более того рассказала в каком порядке закидывать ингредиенты. Рассказала, что надо использовать, чтобы зелье было пригодно для молодого человека. Снейп довольный попросил её остаться после урока и рассказать, откуда такие познания, и не дал ей ни балла.
Все приступили к работе. Грейнджер сказала мне, что наше зелье должно быть идеальным. И оно таким стало. Снейп увидев наше зелье в конце урока лишь поцокал языком, и выразил свои соболезнования по поводу того, что раньше мисс Грейнджер его не знала. Гриффиндорку затрясло, и я сжал её руку под столом, нежно водя большим пальцем, по тыльной стороне ладони.
Тем же вечером сидя в гостиной главных старост, и делая зелье на понедельник, она вдруг посмотрит на меня, улыбнется и предложит мир и дружбу. Я, обозвав её идиоткой, соглашусь, и мы даже пожмем руки.