The Degradation

Глава 15

«Я всегда считал, что жизнь напрямую связана с математикой. Счастье всегда равно нулю, что бы мы не делали. После 1 всегда идёт -1, а после -1 всегда идёт 1. Когда один человек умирает, рождается другой. Мёртвый равняется -1, живой +1, а мы все знаем, что -1+1=0 и что 1-1=0. Для меня счастье всегда было цепочкой уравнений. Если один человек счастлив, другой должен быть несчастен. Это что-то вроде галактического равновесия, правила, придуманного для того, чтобы людям не жилось так просто. Я был -1, а Луи +1. И я даже представить не мог, что однажды Луи станет -1.» (с) Гарри  

  Песня: The Cab – Lovesick Fool

- Кстати, Стайлс согласился?

- Что?

Час дня. У нас с Лиамом впервые за долгое время совпали расписания, так что мы решили пойти в парк, что напротив университета. Он опирается о дерево, а я лежу на животе, читая конспекты и жуя кукурузные хлопья.

- Стайлс, насчёт...

- Гарри.

Мне не нравится, когда он называет его Стайлсом. Такое чувство, что мы вернулись на несколько месяцев назад, и Гарри снова стал тем странным парнем, который ничего для нас не значит. Знаю, Лиам не специально, но мне всё равно кажется, что это отдаляет их. Он улыбается, потому что мы уже обсуждали это.

- Гарри. Насчёт приёма у твоих родителей, ты с ним поговорил?

- Да, вчера. Он согласился.

- И как, он не волнуется?

Он?

- Понятия не имею, Лиам, это у меня скоро случится приступ.

Лиам кривит рот и пожимает плечами, а я высыпаю горсть хлопьев себе в руку. Он прекрасно знает моих родителей, прекрасно знает их менталитет. Всё пройдёт ужасно. Особенно с моим отцом. Он один из тех людей, которые не имеют ничего против гомосексуализма, если он не стучится им в дверь. Из тех людей, которые говорят, что они за равенство любви, но только если оно не касается их семьи. Такие люди еще хуже гомофобов. Гомофобы хотя бы признаются в том, что козлы, а такие как мой отец делают вид, что любовь едина, хотя на самом деле готовы убить родного сына за его желания. Надеюсь, этим сыном стану не я.

Каждый год мои родители организовывают благотворительный приём в поддержку какой-то организации. В этом году они выбрали компанию, занимающуюся постройкой колодцев в бедных городах Африки, или что-то в этом роде. Честно, не знаю, и сомневаюсь, что они сами смогут ответить на этот вопрос. Это просто очередной способ показать всем своё социальное положение, накормить всех дорогими закусками, а в конце выписать ассоциации жирный чек, даже не зная, кому точно он предназначен. Это не вопрос помощи – это вопрос имиджа. А имидж в моей семье ценится больше золота. Поэтому я долго не мог решить, приглашать ли мне Гарри или нет. Но я больше не хочу его прятать, больше не хочу слышать, как моя мама рассказывает мне обо всех холостых девушках города, пока я до потери пульса люблю одного единого человека, который даже в темноте и издалека на девушку не похож. Я могу ещё долго скрывать наши отношения, но это выглядит так, будто я стыжусь Гарри, а это далеко не так.

Вчера я проснулся первым, Гарри мирно спал около меня, пока его голова лежала на моём торсе, а рука обхватывала талию. Он всегда так делает. Наверное, чтобы не дать мне уйти, пусть я и не собираюсь. Я долго смотрел, как он спит, гладил его волосы и в ту же секунду принял решение. Как только он открыл глаза, я пригласил его на приём. Он самое прекрасное существо на всём белом свете, прятать его - преступление. Его нужно показывать, о нём нужно говорить, им нужно восхищаться. Я хочу, чтобы люди гордились мной, потому что у меня такой красивый парень, хочу, чтобы они поняли, как мне повезло, хочу, чтобы мои родители приняли его. Я же их сын, в конце концов, тем более единственный. Так что да, Гарри парень, но какая к чёрту разница? Я счастлив, а если им это не нравится, то это их проблема.

- Перестань.

Голос Лиама отвлекает меня. Непонимающе смотрю на него, пока не чувствую жжение в нижней губе. Я снова грыз её до крови, да? Всегда так делаю, когда нервничаю. А ещё я грызу ногти. А ещё я собираюсь познакомить своего парня с моими гомофобными родителями. А ещё я, возможно, умру на этой неделе и... Стоп. У меня болит голова. Лиам ничего не говорит. Вдруг из ниоткуда доносится тихий, неуверенных голос.

- Л-Лиам, можно поговорить?

Вижу, как разлагается лицо Лиама, перевожу взгляд и замечаю Даниэль. Ну конечно же. Она стоит перед нами, заламывая пальцы. Похоже, не у одного меня нервный тик.

- Я оставлю вас.

Закрываю учебник и начинаю вставать.

- Ты никуда не идёшь, - голос Лиама жёсткий, настолько жёсткий, что я резко падаю на траву, больно ударяясь задницей. – Чего тебе?

Какая дружеская и приятная обстановка. Именно то, что мне было нужно. Не знаю, куда себя деть, смотрю то на Лиама, то на Даниэль и будто нахожусь на поле битвы между двумя воюющими странами, не зная, что делать и что говорить. Я чёртова Швейцария.

- Я...

- Чего ты хочешь?

- Ты не отвечал на мои звонки...

- Мне нечего тебе сказать.

Даниэль вздыхает. Я определяю это по слуху, конечно же, я не смотрю на неё, и на Лиама не смотрю, я смотрю на траву. Я - Швейцария.

- Лиам, пожалуйста...

- Иди отсюда, я не хочу с тобой говорить.

Жёстко. Но мне плевать, Гарри сказал не лезть в их дела. Я не лезу. Я смотрю на муравьёв. Слышу шаги Дани и наконец-то поворачиваю голову в её сторону. Она больше не смотрит на Лиама и я вижу, как его маска медленно падает. Он трёт глаза руками. Меня не должно здесь быть. Вот что бывает, когда хочешь посидеть в парке и поучиться. Стоп. Вдруг вспоминаю вечеринку, что была пару недель назад. День рождения Этана, когда Гарри подрался. Лиам танцевал с Даниэль. Как я мог забыть. Знаю, я - Швейцария, все дела, но...

- Я думал, что после вечеринки Этана между вами всё наладилось.

- Хреново думал.

Эй! Поднимаю руки, и он вздыхает, проводя рукой по волосам.

- Прости, просто той ночью я налажал.

- Ты провёл с ней ночь?

Он кивает, закусывая губу.

- Я был пьян, она была пьяна, я скучал по ней, она скучала по мне и... Вот.

- Ты когда-нибудь её простишь?

- Нет.

Отлично. Он всё ещё её любит, это даже слепой увидит. Я много раз пытался сказать ему, что она сожалеет о содеянном и хочет вернуться, но ему плевать. Он слишком горд. Вздыхаю и меняю тему, чтобы он перестал думать о ней. Но что бы я ни говорил, он всё равно продолжает смотреть ей вслед.

***

Воскресенье. Я искренне надеялся, что оно никогда не наступит, даже впервые в жизни молился, чтобы выходные никогда не наступали. Но они наступили. Сегодня воскресенье, сегодня приём у моих родителей, и сегодня я познакомлю их с Гарри.

В десять часов утра подъезжаю к его дому. Всё будет хорошо. Не нужно волноваться. Ничего плохого не случится. Моя мама просто упадёт в обморок, а мой отец отречётся от меня, но всё бу...

- Твою мать!

Мануэль стоит прямо посреди дороги. Откуда он взялся?! Резко жму на тормоз и едва не сбиваю его.

- Святой Иисус!

- Я не знал, что сэр верует.

Ха-ха, саркастичный Мануэль, это что-то новенькое.

- Ты меня напугал.

Выхожу из машины и смотрю вокруг. Погода отличная, мои родители меня не убьют. Спокойно, Луи, всё будет отлично...

- Мистер Стайлс хочет поговорить с вами наедине, прежде чем вы уедете с Гарри.

Лучше бы я его сбил.

Отец Гарри, я, закрытое помещение. Он никогда не хотел поговорить со мной наедине. Он вообще никогда не хотел говорить со мной. Последний раз мы общались, когда смотрели матч. Иду за Мануэлем, бледный как смерть, пока тот показывает мне дорогу. Он ведёт меня коридорами и говорит, что Мистер Стайлс ждёт меня в своём кабинете. Плохой знак. Когда мой отец ждёт меня в кабинете, это значит, что я что-то натворил. Эй, нет, я протестую. Я подготовился к тому, что меня убьёт мой отец, а не отец Гарри. Что же у меня за проклятье с отцами. Мы подходим к двери, и я разворачиваюсь, желая уйти, только вот сзади меня стоит непоколебимый Мануэль. И поскольку я ничего не делаю, он сам протягивает руку и стучит в дверь.

Да, я определённо должен был его сбить.

- Входите.

Закрываю глаза, вздыхаю и закрываю за собой дверь. Он сидит за столом.

- Вы хотели меня видеть?

- Да, присаживайтесь, Луи.

Он жестом указывает мне на большое кожаное кресло. Не знаю, что беспокоит меня больше, эта ситуация или то, что он назвал меня по имени. Сажусь, скрещивая руки на коленях и кусаю губу. Я будто вернулся в старшую школу и сижу в кабинете директора после того, как натворил какую-то глупость.

- Гарольд рассказал мне об этом приёме. Он сказал, что вы планируете познакомить его со своей семьёй.

К чему он ведёт?

- Эм...

- Вы уверены в своём решении?

- Прошу прощения?

Вопрос вырвался сам. Не хочу грубить отцу Гарри, но эта ситуация мне не нравится. Совсем.

- Не злитесь, я ничего против вас не имею. Дело в том, что я не знаю ваших родителей и их реакция вполне может быть не слишком хорошей. Так что, вы уверены? Вы учли все возможные последствия?

Не знаю, то ли он меня так разозлил, то ли я просто нервный, но я всё воспринимаю в штыки.

- Что вы имеете в виду?

- Ничего.

- Нет, вы имеете в виду, что знакомить Гарри с моими родителями будет ошибкой.

- Я этого не говорил.

- Так скажите мне, чего вы хотите!

- Вы молоды, Луи, вы не знаете, что будет завтра. И если ваши родители плохо отреагируют, я не хочу, чтобы из-за этого страдал мой сын.

Ну вот. Я прекрасно понимаю, к чему он ведёт. Наша история с Гарри недостаточно серьёзна, чтобы быть открытой. Он думает, что это влюблённость, которая не стоит ссоры с моей семьёй.

- Дайте угадаю, вы знаете, что будет завтра, да?

- Нет.

- А знаете что? Вы правы, я не знаю, что случится завтра. Ни вы. Никто не знает. Но зато я знаю, что будет сегодня. Сегодня я люблю вашего сына и хочу, чтобы мои родители знали об этом. И если им это не понравится, что же, мне их жаль, потому что они много потеряют.

Меня бесит этот разговор. Настолько, что я встаю и направляюсь к двери. Достаточно. Не хочу говорить о таких вещах. Не сегодня, в особенности не сегодня, у меня и так был плохой день. Как он может думать, что между нами с Гарри всё не серьёзно. Это сводит меня с ума. Кладу руку на дверную ручку, но не могу не добавить.

- Ой, да мне нет дела до того, что вы думаете. Я верю в Гарри и верю в нас. Не имею ни малейшего понятия, что случится потом. Может быть, мы расстанемся завтра, через месяц, через год, а может быть никогда. Откуда вы можете знать, что мы не будем вместе всю жизнь? Я познакомлю его с родителями. А сейчас, вместо того, чтобы недооценивать наши отношения, лучше пожелайте нам удачи. Гарри сильнее, чем вы думаете.

Знаю, мне нужно успокоиться. Знаю, я веду себя как вспыльчивая малолетка, но ничего не могу поделать. Будто я наконец-то избавляюсь от напряжения, которое чувствовал всю неделю. Он спокойно на меня смотрит.

- Я волнуюсь не только за Гарри, но и за вас. Не понаслышке знаю, каково это, ругаться с отцом. И, поверьте мне, Луи, это тяжело.

- Не волнуйтесь, за двадцать один год у меня практически не было отца, так что если он уйдёт, это мало что изменит.

И я выхожу, хлопая дверью. Так, заметка: никогда не недооценивайте наши с Гарри отношения. Таких идиотов слишком много. Все в университете, люди, вроде Джоша, Элеанор, мои родители (скорее всего), а теперь ещё и папа Гарри. Да чёрт возьми... Неужели так трудно в нас поверить?

***

Песня: Justincase feat. Michelle Branch – Without You

- Луи?

- Да?

Гарри что-то говорит, но я едва слышу. Мы едем в машине. В моей, потому что вождение меня успокаивает, то есть, должно успокаивать. Я не рассказал ему о разговоре с его отцом, не хочу его волновать.

- Луи, ты точно в порядке?

Поворачиваюсь к нему, хмуря брови.

- Да, почему ты спрашиваешь?

- Мы уже пять минут стоим на стопе.

Он прикусывает губу и головой указывает на... знак «стоп», перед которым мы и правда стоим минут пять. Закрываю глаза и продолжаю ехать.

- Прости, мне просто...

- Страшно.

Киваю, потому что не хочу ему врать. Чем ближе мы к моим родителям, тем сильнее я волнуюсь.

- Немного.

В ответ он кладёт руку на моё бедро, а голову на плечо. Его пальцы гладят мою ногу, и я немного успокаиваюсь.

- Знаешь, мы не обязаны это делать.

- Знаю, но я хочу.

Потому что он только что сказал «мы», а не «ты». И все мои сомнения сразу же улетучились. Мы, я с ним. И все должны об этом знать. Просто я волнуюсь. Несмотря на то, что я сказал отцу Гарри, их реакция важна и... По телу резко пробегают мурашки.

- Эй!

Он передвигает свою руку с моего бедра... немножко выше.

- Перестань, я за рулём!

Чувствую, как он улыбается мне в шею. Не знаю, во что он играет, но если пытается меня расслабить, то получается превосходно.

- Ты занимался с Элеанор любовью в машине?

Ох...Так вот в чём дело. Он что, до сих пор не может принять мою «историю» с ней? Да боже мой, я принял его бывшую подружку самоубийцу, неужели так сложно забыть об Элеанор?

- Я никогда не занимался любовью с Элеанор.

- Но вы переспали в этой машине.

- Да.

Он молчит. Но только снаружи, я знаю, что в голове у него сейчас полный бардак. Впрочем, как и у меня. Не знаю, о чём он думает, но если Элеанор его самая крупная проблема – ему повезло. Чувствую его губы на своей шее, а его рука снова медленно поднимается по моему бедру. Его дыхание щекочет, и я не могу сдержать улыбки, ёрзая на месте.

- Перестань. Что ты делаешь?

- Ничего.

Он невинно на меня смотрит пока его пальцы... расстегивают мои джинсы. Что?!

- Эй, хватит, мы на дороге, это небезопасно!

- Тогда не своди с неё глаз.

Его губы невесомо прикасаются к моей шее, ключицам, груди. Одной рукой он отстёгивает ремень безопасности, а другой – ремень моих штанов.

- Гарри, перестань.

Только мой голос уже точно не командующий. Совсем. Он не останавливается, конечно же, покрывает поцелуями низ моего живота. Он ведь не осмелится спуститься ниже, нет? Да! Вашу мать. Машина резко дёргается, потому что мои руки подрагивают. Я сейчас взорвусь. Как же приятно. Прикусываю губу, когда он шепчет мне не отвлекаться от дороги. Еле сдерживаюсь, чтобы не спросить «Какой ещё дороги?». Он никогда не делал этого вне дома, так что я взрываюсь вдвойне. Я даже думать не могу, что уж тут говорить о вождении. Останавливаю машину на обочине, около леса. Он отрывается и поднимает на меня взгляд, улыбаясь.

- Я сказал тебе смотреть на дорогу.

- Я не против умереть от оргазма во время сногсшибательного минета, но умереть в автокатастрофе от оргазма во время сногсшибательного минета – это уже не так круто.

Он улыбается ещё шире и на мгновенье закрывает глаза. И когда он их открывает, я вижу желание в чистом виде. Он откидывает спинку кресла так, что я практически лежу и садится мне на бёдра.

- Гарри, у нас нет времени. Мы опоздаем и...

- Плевать.

- Но...

- Я люблю тебя.

- Я...

- А ещё я хочу тебя. Сейчас же.

[...]

Мы оба лежим на моём кресле, в полном беспорядке, он положил голову на моё плечо и зарылся лицом в шею. Медленно восстанавливаем дыхание, пока я глажу его волосы. Сердце всё ещё безумно быстро бьётся.

- Вау.

И ничего больше сказать не могу, он улыбается.

- Элеанор никогда не сможет любить тебя так, как я.

Это я понял, спасибо. Опускаю глаза и чуть оттягиваю его волосы, чтобы встретиться с его.

- А я никогда не смогу любить её так, как люблю тебя, - кривлюсь при одной мысли об этом. – Боже мой, да я вообще никогда не смогу её любить.

Целую его лоб и чувствую себя так хорошо, что могу уснуть.

- БЛЯТЬ, МОИ РОДИТЕЛИ!

Да начнётся веселье.

***