Шах и Мат #Wattys2016

۩ |Глава 7

После того, как Максим ушел, я села на диван и закрыла глаза, шумно выдыхая и кусая и без того припухшие губы. Чувство ненависти, жгучее чувство, похожее на необъятное пламя, сливалось воедино с чувством страха, острым, колющим и действительно болезненным. В груди все щемило, сердце быстро билось, во рту пересохло, предательски дрожали колени. Я поднялась и допила оставшийся фруктовый чай, крепко сжимая в руках чашку. Этот человек... Словно нашел краски и спросил самого себя — а что мне ими сделать? И нашел один ответ — испортить жизнь ближнего человека за его проступок в далеком детстве. Максим рисовал, расписывал и портил мою жизнь, как только мог. Старался, изощрялся, придумывая что-то новое — особые техники. Я была для него холстом. Самым ненавистным в жизни.

Он никак не мог успокоиться, и все, что он делал — месть, чистейшая месть. Не поступил в спортивный колледж, не обзавелся подружкой, оказался избит и поставлен на учет. А сколько выговоров, наверное, получил. Но каждый раз у меня всплывал вопрос — неужели это настолько ужасно, чтобы без зазрения совести испортить жизнь человека? Близкого друга в детстве, каким, я надеялась, он меня считал. Уже выросшей девушки, которой хотелось убежать почти всю свою жизнь.

Максим не мог успокоиться, мстил, как и Саша с Ромкой, и Егор, и Аня, наверное... А я, дура эдакая, испытывала не просто ностальгию. Я скучала. Пусть и самую малость, но скучала. По бескрайним, красивым закатам, по чистому-чистому небу с забавным силуэтом заброшенной больницы. По секретным кричалкам, несуществующим азбукам и кодам. По нашим играм, по посиделкам до самой поздней ночи в нашем тайном складе интересных вещей... Я скучала и тосковала по человеку, пропавшему совершенно без вести. По Максиму, который меня любил. Считал клевой девчонкой и защищал. Который учил меня быть сильной и не ссылаться на то, что я — девушка. Благодаря которому я действительно многое узнала и поняла в нашей детской жизни. Глупое, глупое сердце... Зачем ты тоскуешь по тому, что было когда-то давно?

Бабушка недовольно убрала со стола вишневый пирог, причитая о том, что он, наверное, не понравился нам, вытерла стол и села на высокий стул на балконе, открыв окно для того, чтобы насладиться теплотой воздуха и поющими птицами. Дверь балкона громко бухнула, заставляя меня вздрогнуть. Я встала и пошла в свою комнату. Единственное место, где ничего не изменилось. Все осталось на своих местах, такое родное и одновременно невообразимо чужое.