"Hassible."

22.

  Айлин поддалась искушению, но облегчения ей это не принесло.
Муки совести грызли ее.
Как себя вести? Как теперь смотреть в глаза мужу? Как смыть с себя этот позор?
Но она находила силы не отчаиваться, шепча себе, что все будет хорошо.
Разве, она поступила скверно или сделала что-то плохое?
Девушка оправдывала себя.
Ведь Керим отнял ее у того, кому она должна была принадлежать. Сейчас муж не интересовался ею, а что оставалось ей? Ставить крест на себе?
Тем более она собиралась получить развод, теперь эта цель стояла перед ней особенно, и она яро к ней шла.
Раз она изменила мужу, врала ему, то пора этому положить конец, начав другую, честную жизнь, иначе она скоро потонет в своей лжи.
Но все было не так просто.
Она выкраивала время, убегая из дома, пока мужа нет или придумывала разного рода отмазки, отпрашиваясь у него выйти из дома.
Керим ей безоговорочно доверял, без возражений отпуская, от чего ей становилось еще хлеще.
Разве, она заслужила его доверия?
Есть некоторые жены, которых несправедливо угнетают, а ей достался неконфликтный, миролюбивый мужчина, а она вместо того, чтобы ценить это, за его спиной изменяла ему с другим.
Девушка думала об этом, но все-равно не останавливалась, продолжая видеться с Селимом.
Делала ли она это на зло или из-за чувств к Селиму - она уже сама не знала, запутываясь все больше и больше в себе.
Ей было противно, что она так низко пала, но что остается делать, когда твой мужчина увлечен другой?
Когда ты настолько одичала от одиночества, горя и жалости к себе, что пытаешься найти хоть капельку счастья на стороне?
Почему Керим имел право быть с Суфией, а она должна была поставить на себе крест?
Задумываясь об этом, она убеждала себя в правильности своих поступков, оправдывала себя, но при этом желала поскорее покончить с этим.
Со скандалом или без - расстаться с Керимом и быть с другим.
Только тогда она получит свое успокоение и больше не будет чувствовать себя грешной и грязной.
Ей было все-равно, что от нее отвернуться родители, все-равно что ее осудят и решительно будут отговаривать, она для себя все решила - больше она не будет терпеть подобного отношения, больше не будет стоять в стороне и наблюдать за чужим счастьем, пора строить свое.
Она вошла в дом после очередной встречи с любовником, попутно стягивая с головы платок.
Хотелось пить, и девушка вошла в кухню, где сидела Суфия с ребенком.
Та, увидев первую жену мужа, тут же встала со своего места, собираясь уходить.
Она помнила как пару недель назад Айлин схватила ее за руку и прошипела, чтобы та не попадалась на ее пути с ребенком.

"Особенно с ребенком." - подчеркнула в разговоре та.

И Суфия, как всегда, не стала спорить, не желая конфликтовать.
Угроза была очевидна, и она держалась вместе с ребенком подальше от девушки, большую часть времени проводя в своей комнате до появления мужа в доме.
А там Айлин волей-неволей приходилось лицезреть на мужа с ребенком соперницы.
Ее сердце обливалось кровью, но протестовать та не смела, лишь мысленно моля Бога побыстрее избавиться от этой пытки, побыстрее уйти с этого дома, где она пережила столько горя, и где ей все об этом напоминало.
Но сегодня Айлин сама от себя не ожидая, попросила Суфию остаться.

- Не уходи. Я бы хотела с тобой поговорить.

На лице девушки читалось удивление, но перечить та не стала, с опаской садясь обратно.
Ей оставалось лишь догадываться, что на этот раз собиралась учудить Айлин, встречи с которой никогда не проходили безболезненно.

- Я понимаю, что всегда незаслуженно обижала тебя, понимаю, что была не права. - начала извиняться неожиданно для Суфии девушка. - Но мне нужна твоя помощь. - добавила та, и второй жене стало ясно почему та признала свою неправоту.

- Если я в состоянии помочь, то помогу. - как ни странно, но та не отказала, хотя даже не дослушала просьбу первой жены до конца.