Инфо

Глава 29

Он потянул на себя тяжелую черную дверь, шагнул в пространство, полное ритма и цветных сполохов, вдохнул полной грудью искусственное задымление. И клубная ночь распахнула для него свои объятья. Алексей стал частью танцующего человеческого моря, алкогольной каплей, искрой, коротким битом – частицей чего-то цельного. Вечер сгустился вокруг него толпой из разгоряченных тел, согрел и утешил.

Эмоции сотен людей пронизали все его существо неоновыми лентами, окружили роем разноцветных бликов. Леша рассмеялся, ловя ритм музыки. Закрыл глаза и позволил себе забыться в волне чужого веселья. Любовь, азарт, страсть, смех, наркотический кайф – все это он впитывал кожей. Он наконец-то согрелся по-настоящему. Он наконец-то почувствовал себя живым.

Через мгновение, Алексею стало жарко, и он без сомнений, стянул с себя глухую защиту водолазки. Миниатюрный стриптиз был встречен на ура ближайшими к нему танцорами – послышались одобрительные выкрики и свист.

– Ого! – крутящийся рядом Василий бросил тревожный взгляд куда-то в район Лешиного кадыка. – Это чем тебя так?

Книжник тронул шею и поморщился. Шрам под пальцами отдавал холодком и напоминал об оставленной за порогом клуба реальности. Недолго думая, Алексей схватил с чьих-то плеч боа из перьев, выкрашенных в пошло-сиреневый цвет, и завернулся в него, словно в широкий шарф. Васька расхохотался и сунул в руку шот, наполненный чем-то прозрачным. Леша выпил залпом.

Ночь только начиналась.

>>>

Дни и ночи слились для Алексея в единый калейдоскоп. В котором, вместо цветных стеклянных брызг, перемешались музыка и свет, тепло и сигаретный дым, горечь алкоголя и сладость чужих губ. Чьи-то прикосновения, сырость переулков, душная тьма и мутное утро, незнакомые потолки, такси, резкие запахи, конфетти из обрывков бумаг с записанными на них номерами телефонов. Бесконечность сменяющихся мелодий соединились в единую напряженную ноту, в учащенный сердечный ритм.

Леша понимал, что эта ночь не продлится вечно, но пока он не мог позволить себе останавливаться. Стоило только замедлить шаг, прикрыть на мгновение воспаленные веки, и сквозь музыку пробивался шелест черных крылышек и грохот выстрелов, а разгоряченной кожи касался пронизывающий холод. Книжник, словно Алиса в Зазеркалье, бежал изо всех сил, ловя взглядом облик то ли Чеширского кота, то ли Белого кролика, в которых превращался Василий – его единственный постоянный спутник в этом сумасшедшем марафоне.