Узы крови

20. Покушение в стенах Хогвартса

  В понедельник утром Гермиона спустилась к завтраку последней. Торопящихся мимо нее редких хаффлпаффцев можно было не учитывать – сенсационные новости вроде появления дочери у Снейпа их не особо занимали. Гермиона замерла у входа в Большой зал, не в силах заставить себя ступить внутрь. Она бы с радостью провела на яхте еще полжизни, только бы не видеться со слизеринцами. После вчерашней встречи с соседками по комнате, она решила, что боится студентов своего отца куда больше, чем гриффиндорцев. И никакие цветы не могли убедить ее в обратном. Потоптавшись так несколько минут, Гермиона передумала идти на завтрак и, повернувшись, обнаружила идущего ей навстречу Флитвика.
– Припозднился маленько, – уведомил он и только тут как следует разглядел Гермиону. – О, мисс Снейп!
Обращение получилось у него настолько естественным, что Гермиона заподозрила, не репетировал ли профессор на выходных.
– Я все выходные свыкался с этой неожиданной новостью, – подтвердил ее догадку Флитвик. – Вы всех нас порядком удивили. Что здесь творилось в субботу, вы даже не представляете! Такой шум поднялся, а ни вас, ни вашего отца в Большом зале не оказалось. Я так понимаю, вы нарочно укрылись от лишнего внимания? Правильный поступок. Я бы на вашем месте тоже дал людям время прийти в себя, привыкнуть... А вы уже позавтракали?
– Нет, – честно ответила Гермиона.
В конце концов, не может же она и уроки пропустить из-за своей трусости? Какая разница, сейчас ее увидят слизеринцы или часом позже? Скрепя сердце, она вошла в Большой зал вслед за профессором заклинаний.
Возможно, ей только показалось, но ощущение было такое, словно в зале стало наполовину тише. Запрещая себе смотреть на стол слизеринцев, Гермиона уставилась на преподавателей. Дамблдор ободряюще улыбнулся ей. Она нашла глазами Снейпа. Тот поднял голову, почувствовав ее взгляд, и вопросительно изогнул бровь, демонстрируя непонимание причин паники. Это странным образом подбодрило Гермиону, и она, выпрямив спину, уверенно прошествовала к своему столу.
– Привет всем, – улыбнулась она, разместившись между Стеллой и Невиллом.
Невилл с легким смущением улыбнулся в ответ.
– Я-то думал, ты сегодня в слизеринских цветах придешь, – мрачно сказал Рон.
Гриффиндорские загонщики захохотали.
– Рон! – рявкнул Гарри и одарил загонщиков тяжелым взглядом.
Те мигом притихли.
– Не с той ноги встал? – поинтересовалась Стелла.
– Извини, но я по-прежнему с вами, – сказала Гермиона, не дав Рону возможности ответить на выпад Стеллы.
Почему Уизли всегда такой идиот?
– Выходит, это правда? – переспросил Дин Томас. – Ты дочка Снейпа?
– Ты заметила, все это спрашивают? – прыснула со смеху Стелла и повернулась к Дину: – А как по-твоему? Думаешь, это журналистская утка? Они бы не рискнули связываться с папочкой Гермионы.
– Я живу недалеко от замка Принц, – внезапно сообщил Дин. – Его могут видеть только волшебники и, когда я был маленький, меня даже к психиатру водили, пока я не перестал всем доказывать, что на холме действительно стоит замок.
Все ошеломленно уставились на него.
– Что? – пожал плечами Дин. – Городок-то магловский.
– Да, – понимающе улыбнулась Гермиона. – Когда ты маглорожденный, то и сам считаешь себя странным вплоть до одиннадцати лет.
Невольное напоминание о том, что Гермиона выросла среди маглов, разрядило обстановку, и ребята перестали быть такими настороженными.
Из Большого зала ей удалось выскользнуть, избежав встречи со слизеринцами, и на целых два урока Гермиона смогла расслабиться – у нее была сдвоенная нумерология в компании гриффиндорцев и рейвенкловцев. Однако третьим уроком была трансфигурация со Слизерином, куда Гермионе предстояло явиться в одиночку: Стелла и Гарри поднимались из подземелий после сдвоенного зельеварения. Зато слизеринцы в кои-то веки торчали у дверей класса чуть ли не самыми первыми.
Гермиона приблизилась к классу под их пристальными взглядами.
– На какое-то краткое мгновение мне показалось, будто вы нас избегаете, мисс Снейп, – Нотт с подчеркнутой учтивостью произнес «мисс Снейп». – А мы ведь так стремимся поздравить вас лично.
– Верно, – подхватила Паркинсон. – Кто еще, кроме нас, способен по достоинству оценить произошедшую с вами перемену?
– Премного благодарна, – хмыкнула Гермиона.
Блейз вдруг подошел к ней и протянул небольшой конверт.
– Родители просили передать лично в руки, – натянуто улыбнулся он. – Приглашение на званый обед в поместье Забини в следующее воскресенье. Родители устраивают его в твою честь, – поколебавшись, он добавил: – Кузина.
Гермиона с трудом сохранила невозмутимость. Обед в ее честь?! Только этого еще не хватало!!
– Спасибо, – пробормотала она.
– Счастливое воссоединение семьи! – Панси изобразила растроганность. – Это так чудесно! Блейз, а танцы будут?
– Нет, – отчеканил Блейз.
– Жаль, – Панси бросила ехидный взгляд на Гермиону. – Думаю, стоит устроить танцы в ближайшее время. Мисс Снейп, вы же танцуете? Польку? Или, к примеру, кадриль?
Ее подружки с готовностью захихикали. Гермионе пришлось молча проглотить насмешку: разумеется, Панси прекрасно знала, что воспитанники магловских семей, в лучшем случае, умеют танцевать вальс, а зачастую – вообще ничего.
Блейз повернулся к Малфою и праздным тоном поинтересовался:
– Эй, Драко, ты случайно не расстроился?
– В смысле? – не понял Малфой.
– Ну как же, – пожал плечами Блейз. – Когда заключали твою помолвку с Паркинсон, она была второй невестой в стране после Блэк, да и та редко бывала в Англии. А теперь есть Блэк, и моя кузина Снейп. Панси всего лишь третья в списке, и, надо же, ей достался самый знатный жених страны.
– Что?! – Панси раскрыла рот от возмущения. – Меня, по крайней мере, не маглы воспитали!
– И, несмотря на это, из меня получилась волшебница получше тебя! – не выдержала Гермиона. – Советую тебе не раскрывать рот в мою сторону, иначе мадам Помфри будет долгие месяцы лечить твои ожоги!
Она хотела развернуться и гордо прошествовать в класс, но вдруг подумала, что вовсе не хочет оставлять Блейза наедине с этими мастерами злословия, тем более, что он встал на ее сторону. Поэтому она так и осталась стоять на месте. Панси отчаянно старалась найти достойную отповедь, и Гермиона изобразила на лице подчеркнуто вежливое ожидание.
– Все нормально? – к ним приблизился Гарри.
– Да вот, Поттер, – усмехнулся Нотт, – агитируем мисс Снейп подложить тебе кнопку на стул. Она почти уже согласилась, а тут ты. Не вовремя, как всегда.
Гарри с Гермионой устало переглянулись. Очередная колкость Нотта была слишком безобидной, чтобы на нее отвечать.
– Кстати, вот незадача, – Нотт изобразил удивление от внезапного ошеломляющего открытия. – Поттер, даже твои друзья служат живым опровержением теории равенства между чистокровными и маглорожденными. Все были так изумлены внезапными талантами гриффиндорской грязнокровки, уже начинали сомневаться, а не прав ли случайно Дамблдор. И вдруг оказывается, что Грейнджер вовсе не Грейнджер, а дочь нашего многоуважаемого декана, одна из самых чистокровных волшебниц Британии.
– Ой, – подыграл ему Малфой. – Кажется, мы опять правы. Чистая кровь – залог могущества.
Они с Ноттом с удивленными лицами переглянулись.
– На месте Дамблдора я бы убил Грейнджер до того, как правда раскрылась, – подытожил Нотт.
– Нельзя, – сокрушенно вздохнул Малфой. – Сила любви не позволяет.
Слизеринцы засмеялись, даже на лице Блейза появилась улыбка. Гермиона с трудом сохранила серьезный вид – все-таки, эта маленькая импровизация выглядела забавно.
– Придурки, – проворчал Гарри и направился в класс.
– Это все, что он может сказать в свое оправдание, – скорбно констатировал Нотт.
Во время переклички Гермиона самым глупым образом опростоволосилась: когда черед дошел до фамилии Грейнджер, она по привычке подняла руку. Все уставились на нее – благо, она сидела за первой партой, и весь класс мог лицезреть этот конфуз. Более того, Гермиона даже не поняла, что не так, пока Стелла не прошептала:
– Опусти руку, ты Снейп.
– Точно, – Гермиона медленно опустила руку, сгорая со стыда.
Стелла захихикала.
***
Занятие по окклюменции еще никогда не было таким изматывающим. Теперь, когда у нее худо-бедно получалось блокировать воспоминания, Гермиона считала непозволительным просто сдаться и разрешить Снейпу беспрепятственно орудовать у нее в голове. К тому же, секретов, которые следовало оберегать, становилось все больше. Кроме воспоминаний, так или иначе связанных с Регулусом Блэком, Гермиона предпочитала скрывать информацию о крестражах, а Снейп, как на зло, пытался выудить из ее сознания именно воспоминания, которые она блокировала. Приходилось сосредоточиться сразу на нескольких. С каждой новой атакой сопротивляться было все сложнее, и Гермиона уже опасалась, что недолго сможет противиться. Нужно было придумать что-то еще. Голова раскалывалась, и она чувствовала, что держится из последних сил – то злополучное воспоминание, которое она просила не трогать, вот-вот окажется во власти легилимента. Зрительные образы становились все отчетливее – еще мгновение, и Снейп сможет внимательно рассмотреть всех, кто тогда присутствовал. Запаниковав, Гермиона прибегла к последнему средству:
– Протего!
Снейп отшатнулся.
– Что ты творишь? – прошипел он, придя в себя. – Ты должна сопротивляться ментально, мы это, насколько я помню, уже обговаривали!
– А я, насколько помню, просила не трогать это воспоминание! – взвилась Гермиона, стараясь, однако, не повышать голоса, чтобы голова не разболелась еще сильнее.
– Если когда-нибудь ты попадешь под ментальную атаку Темного Лорда, то у тебя не будет возможности делать заказы! – раздраженно ответил Северус.
Гермиона с трудом подавила приступ злости, чтобы эмоции не помешали сопротивляться внезапной атаке, которыми в последнее время излишне увлекся ее отец. Ее опасения оправдались – в следующее мгновение на нее обрушилась стена магии, вызванная не вербально. Гермиона попыталась направить свое раздражение в конструктивное русло, однако из-за усталости ей оставалось только надеяться на свою изобретательность. «Ладно, – ехидно подумала она, – если ты так хочешь что-нибудь увидеть». Перестав сопротивляться, Гермиона принялась вспоминать все, что было не жаль выдать: внезапно ставших такими галантными слизеринцев, свои посиделки за домашними заданиями, темы уроков, отрывки из любимых магловских фильмов, при этом нарочно стараясь не задерживаться ни на одном воспоминании, чтобы не дать возможности за него ухватиться.
Увлекшись воспоминаниями о фильмах – вот уж воистину кладезь ярких образов и диалогов! – Гермиона не сразу заметила, что никто больше не лезет ей в голову. Более того, до нее донесся звук хлопков. Она открыла глаза, недоуменно уставившись на аплодирующего Снейпа.
– Ты превзошла саму себя, – то ли с насмешкой, то ли серьезно сказал он. – Наконец я добился от тебя проявления смекалки. Это один из самых хитрых способов защитить свое сознание от чужого вторжения. Очевидно, ты пока не заметила, но отсутствие прямого сопротивления уменьшает давление ментальной атаки. Усилия легилимента просто идут насмарку, а он об этом может и не догадываться, – Северус немного помолчал, будто колеблясь, затем с ноткой самодовольства закончил: – У тебя способности не хуже, чем были у твоего деда. И у меня.
Гермиона не сдержала улыбку. У нее способности не хуже, чем у самого Северуса Снейпа? О таком она даже мечтать не смела!
– У меня отличная наследственность, – звенящим от восторга голосом сказала она.
Она чувствовала себя так, словно на отлично сдала все экзамены ЖАБА.
– Что такое? – усмехнулся Северус. – Пытаешься льстить? Кажется, на этой неделе ты слишком часто общаешься с моими студентами.
– Они сами лезут, – фыркнула Гермиона. – Но я не такая дура, и чудесно понимаю, что это исключительно из-за тебя.
Северус какое-то мгновение смотрел на нее.
– Ты себя недооцениваешь, – вдруг сказал он.
Гермиона неловко передернула плечами, не зная, что и сказать.
– Ты хорошенькая девушка, – кажется, такое откровение далось Снейпу с трудом. – Теперь мои студенты могут позволить себе признать это. Думаю, они не настолько неискренни, как принято считать среди гриффиндорцев.
– Так вот почему Паркинсон так рвется пригласить меня на танцы, – отшутилась Гермиона, смутившись.
– Ты волнуешься по этому поводу? – проницательно спросил Снейп.
Гермиона немного помолчала.
– Ну... если вдруг Паркинсон устроит танцы, то я могу не явиться? – поинтересовалась она.
– Если тебя пригласят, то отказаться будет сложно, – протянул Снейп.
Гермиона заподозрила, что, ко всему прочему, тут немаловажную роль играет шпионская деятельность Снейпа. В голову опять полезли вопросы о том, какие у него планы на нее. Или у директора? Подумав, Гермиона решила, что пока будет делать все, что от нее зависит, чтобы не усложнять положение Снейпа. Значит, ей следовало научиться танцевать кадриль, польку, и что там еще танцуют на балах.
– Что ж, тогда я возьму пару уроков у мисс Блэк, – решила она.
Снейп с явным облегчением кивнул – очевидно, он опасался, что самому придется учить ее танцам. Но Гермиона в не меньшей степени находила эту идею ужасной: под руководством зельевара ей будет сложнее научиться танцевать. Сама мысль, что ей пришлось бы танцевать со Снейпом, заставляла нервничать.
– Со столовыми приборами в воскресенье проблем не возникнет? – осведомился Северус.
– Нет, я умею пользоваться всеми возможными вилками, – шутливо заверила его Гермиона.
– В таком случае, на сегодня достаточно, – сказал Снейп. – Не забывай тренироваться создавать пламя без волшебной палочки и... – он отвернулся и, направившись в лабораторию, бросил: – Если понадобится помощь, обращайся.
Гермиона улыбнулась.
– Обязательно, сэр... Северус.
По дороге в Башню она все еще пребывала в эйфории от собственных успехов в окклюменции, и этому не могла помешать даже смертельная усталость и головная боль, ставшие последствиями этих самых успехов. Проходя мимо женской душевой, она услышала шипение воды, и, взглянув на часы, решила поторопить купающихся – оставалось десять минут до отбоя.
– Староста Гриффиндора! – громко объявила Гермиона, заходя в душевую. – Поторапливаемся, до отбоя ост...
Ее глазам предстало жуткое зрелище, какого ей еще не доводилось видеть: на полу, залитом водой, без признаков жизни лежала девочка лет четырнадцати, а вокруг нее расплывалось кровавое пятно, похожее на какой-то ужасный цветок.
– О Господи! – взвизгнула Гермиона и бросилась на помощь.
Поскользнувшись на мокром полу, она упала прямо в лужу крови. Ее охватила паника. Руки девочки были исполосованы лежащей тут же бритвой.
– Мерлин! – Гермиона трясущимися руками выхватила волшебную палочку и принялась накладывать самые сильные Исцеляющие чары, какие знала, однако натолкнулась на какое-то сопротивление. Сверкнула вспышка, и ее волшебная палочка отлетела в сторону. Гермиона на мгновение в ужасе замерла – на бедную девушку были наложены какие-то чары!
– Помогите! – крикнула Гермиона и, схватив полотенце, оторвала от него две полоски и, как умела, завязала повыше порезов девочки.
Это только отдаленно напоминало жгут, а у девочки даже губы уже побелели. Гермиона схватила волшебную палочку и попыталась левитировать девочку, но заклятье рикошетом ударилось в зеркало, и осколки полетели во все стороны.
– Черт! – пискнула Гермиона и опрометью бросилась за дверь. – Помогите! Кто-нибудь, на помощь!
Ей показалось, будто за поворотом раздались торопливые шаги.
– Сюда! – закричала она. – Скорее, на помощь!
Из-за поворота на нее выскочил Малфой, и Гермиона едва устояла на ногах, столкнувшись с ним.
– Там...
Просить Малфоя о помощи? Затея наверняка бесполезная. Он растерянно оглядел ее мокрую испачканную в крови рубашку.
– Зови на помощь! – рявкнула Гермиона, взяв себя в руки. – Там девчонка под каким-то куполом! Словом, зови на помощь!
– Что ты несешь? – Малфой покосился в приоткрытую дверь душевой и тихо выругался.
– Зови на помощь! – завизжала Гермиона.
– Я кое-что попробую, – Малфой отмахнулся от нее и вошел в душевую.
– На нее какая-то магия наложена! – в панике запротестовала Гермиона. – Надо кого-то позвать! Она уже совсем белая!
Малфой словно не слышал ее. Он с отрешенным видом присел рядом с девочкой, что-то шепча, затем словно поддел волшебной палочкой невидимый покров и откинул в сторону. Спрятав волшебную палочку, он дохнул в кулак и раскрыл ладонь над одной рукой девочки, затем повторил то же самое над второй. Порезы затянулись.
Гермиона присела рядом и изумленно уставилась на руки девочки.
– Малфой, как ты это сделал? – восхищенно выдохнула она.
Ответа не последовало. Гермиона повернулась к нему – Драко словно был в каком-то трансе.
– Эй, – Гермиона потрясла его за плечо.
Он моргнул, несколько секунд растерянно смотрел на девочку и вдруг в панике воскликнул:
– О нет, что же я наделал!
– Ты спас ей жизнь, – Гермиона осеклась и повнимательней присмотрелась к девочке.
Интересно, почему на нее кто-то покушался? Причем, судя по всему, очень продумано. И Малфою наверняка не следовало исправлять сделанное. Значит, смерть этой девочки была в интересах Темного Лорда. За ее спасение Малфой дорого поплатится. Гермионе понадобилась секунда, чтобы принять решение.
– Слушай, иди отсюда, – сказала она. – Я скажу, что одна здесь была.
Малфой недоверчиво посмотрел на нее.
– Только никому не разболтай, – предупредила Гермиона. – Иначе и я про тебя расскажу, а из нас двоих ты живешь в слизеринском общежитии.
***
Дождь лил как из ведра. Северус вместе с МакГонагалл и Люпином стояли у окна в кабинете заместителя директора и наблюдали за маленькой фигуркой, шагающей от ворот к замку. Даже отсюда была хорошо видна встрепанная шевелюра, похожая на львиную гриву. У ворот, как верные псы, которым запретили входить следом за хозяином, сгрудились журналисты.
– Кому-то следует выйти к ним, – Минерва поджала губы. – Ну почему Министр не мог разминуться с этими падальщиками?
– Я выйду, – вызвался Люпин.
Северус придержал его за локоть.
– Ни слова о том, кто нашел племянницу Министра, – напомнил он. – Никаких фамилий.
– Я понимаю, – спокойно кивнул Люпин.
– Как же все это не вовремя, – вздохнула Минерва.
Северус не мог не согласиться с ней. Не приходилось сомневаться, что это была вовсе не попытка самоубийства, а хорошо спланированное покушение. Кто-то наложил на мисс Скримджер Империус, и все бы прошло успешно, если бы не вмешательство Гермионы. И это ставило Северуса в очень щекотливое положение. У него могли быть проблемы с Темным Лордом, если станет известно, что именно его дочь нашла и спасла мисс Скримджер. И Дамблдора, как на зло, второй день не было в школе.
Дверь распахнулась настежь – Министр не потрудился постучать.
– Где запропастился Дамблдор, кто-нибудь мне скажет, гоблин вас раздери? И что за чушь несет ваша медсестра? Какая еще попытка суицида? – Скримджер впился глазами в Северуса. – Я знаю, это дело рук твоих студентов, Снейп!
– Полегче, Министр! – строго сказала МакГонагалл. – Вы не в Министерстве, в конце концов, и мы не ваши подчиненные! Больше уважения, пожалуйста.
– Это можно легко исправить, профессор, – с угрозой заявил Скримджер. – Мне ничего не стоит сделать Хогвартс напрямую подотчетным Министерству, тем более что Дамблдор, как я погляжу, теряет хватку. Не замечает даже того, что творится у него под носом! – он кашлянул. – Но сейчас не об этом. Кто нашел мою племянницу? Я хочу лично переговорить с этой ученицей.
Только этого не хватало.
– Северус, позови Гермиону, – бросила МакГонагалл, давая ему возможность самому решить, как действовать. – У них заклинания.
– Гермиону Снейп, что ли? – Министр опять сверкнул глазами на Северуса.
Он, разумеется, знал о его роли в Ордене Феникса. И неоднократно высказывал свое недоверие шпиону. И тут еще это глупое совпадение! Почему его племянницу нашла именно Гермиона? Еще и проявила чисто гриффиндорское тупоумие, которое они зовут гордым словом «благородство», когда решила выгородить Малфоя. Бестолковая девчушка. Впрочем, Малфой слишком труслив. Он будет бояться, как бы Гермиона не растрезвонила о его участии в спасении мисс Скримджер, поэтому будет помалкивать. А вот Министр может решить, будто Гермиона сама все это устроила, с него станется.
Северус коротко постучал и распахнул дверь в класс. Ученики, шумно осваивающие новые чары, все как один умолкли.
– Мои извинения, Филиус, – кивнул Флитвику Северус. – Мисс Снейп вызывают к заместителю директора.
Флитвик кивнул, и Гермиона поднялась с места. Северус окинул класс взглядом: Малфой побледнел еще больше, чем обычно, однако по лицам остальных слизеринцев было невозможно прочесть что-либо.
– С тобой хочет переговорить Министр магии, – уведомил Северус по дороге к кабинету МакГонагалл. – Ты не должна вспоминать о том, что тебе не сразу удалось исцелить мисс Скримджер.
– Почему? – изумилась Гермиона.
– Министр склонен подозревать тебя, – напрямую сказал Северус. – К тому же, если ты решила покрывать мистера Малфоя, то иди до конца. И меня твое присутствие там также поставило в опасное положение, – решил не скрывать он. –Если начнется расследование, то все узнают, кто именно испортил планы Пожирателей. Мне это не на руку, сама понимаешь. Не ставь блок, однако искренне верь в то, что говоришь.
– Создать ложное воспоминание? – уточнила Гермиона.
– Именно.
– Я не умею.
– Самое время научиться.
Они вошли в кабинет МакГонагалл. Северус взмахнул волшебной палочкой, создав Гермионе еще один стул, про себя проклиная этот день. Еще никогда ему не приходилось полагаться на кого-то другого. Он любил работать в одиночку – определенно, это во всех отношениях удобнее, – а теперь самым неожиданным образом все повернулось так, что его безопасность зависела от Гермионы. Он уже пожалел, что не сказал ей выложить всю правду. Если у нее не получится, и Министр действительно попытается проверить ее показания, то плохи их дела. С другой стороны, скажи она правду, и непременно начнется расследование. Тогда уж у Северуса будут проблемы с Темным Лордом.
– Мисс Снейп, расскажите нам, как вы нашли мисс Скримджер, – попросила МакГонагалл.
Гермиона откашлялась и начала свой рассказ. Говорила она на удивление уверенно и сдержанно, не выказывая лишнего волнения. Коротко изложив суть, она умолкла. Северус насторожился, прекрасно зная, что Министр все это время осторожно прощупывал ее сознание.
– Скажите, мисс Снейп, вы никого не заметили поблизости? – требовательно осведомился Скримджер своим громоподобным голосом.
– Н-нет, – кажется, его голос немного вспугнул Гермиону.
«Не нервничай», – мысленно советовал ей Северус, жалея, что она не может его услышать.
– Я сначала растерялась, позвала на помощь, но поблизости не оказалось даже авроров, – выдавила Гермиона.
– Странно, что их там не было, – прорычал Скримджер.
Повисла короткая напряженная пауза. Гермиона неловко передернула плечами под тяжелым взглядом Министра.
– Вот и взыщите ответ с наших доблестных стражей, Министр, – МакГонагалл поднялась из-за стола. – Они же должны блюсти порядок в школе, насколько я понимаю. И вы, как недавний глава Департамента правопорядка, наверняка сможете разобраться с их отлыниванием от своих обязанностей. А каких-либо причин, чтобы говорить с моими учениками, будто с подсудимыми, я не вижу! – она посмотрела на Гермиону. – Вы свободны, мисс Снейп.
– Слушаюсь, профессор, – Гермионе два раза повторять не пришлось.
– Разумеется, – крякнул Скримджер, немного растерявшись под напором МакГонагалл. Он, наверно, не знал, что декан Гриффиндора за своих учеников готова выцарапать глаза даже Министру магии.
– Думаю, вопрос исчерпан, и вам самое время навестить племянницу, – продолжала Минерва. – Вашему брату и его семье нужна ваша поддержка, Министр.
Несколько мгновений длился зрительный поединок, и Северус подумал, как бы у них стекла очков не разлетелись, затем Скримджер сдался и сухо бросил:
– Как только Дамблдор вернется, пусть посетит меня.
– Мы передадим ему вашу просьбу, – ледяным тоном отчеканила МакГонагалл.
Министр молча проглотил ее реплику. Северус злорадно усмехнулся. Полный нокаут. Он с трудом удержался, чтобы не зааплодировать МакГонагалл.
– И, думаю, вам не надо напоминать, что в прессе не должна фигурировать фамилия мисс Снейп во избежание осложнений для деятельности Ордена Феникса, – прозрачно намекнула МакГонагалл.
– Вам бы в политики податься, профессор, – проворчал Министр. – Красиво умеете завернуть.
– Не нуждаюсь, – надменно ответила МакГонагалл.
Скримджер недовольно засопел и нарочно громко хлопнул дверью.
На первый раз пронесло, однако Северусу все равно не хотелось, чтобы его судьба в дальнейшем зависела от того, справится ли со своей ролью Гермиона. А впереди уже ждало следующее испытание – вечер у Забини, на котором Гермиона могла болтнуть что-нибудь типично гриффиндорское. Она, конечно, не Поттер, однако и у нее бывают приступы прямолинейной дерзости. Ситуация становилась опаснее с каждым днем.
***
В воскресенье спозаранку Гермиона с леди Снейп отправились в ателье Стивенсон. Прошедшая неделя выдалась нелегкой для Хогвартса. С друзьями мисс Скримджер общался психолог из больницы Святого Мунго, чтобы убедиться, что они не станут следовать ее примеру, в Попечительском совете поднялся скандал: некоторые особо рьяные родители требовали сместить с должностей Дамблдора и профессора Спраут, которая была деканом мисс Скримджер, и, как говорится, «не уследила».
Гермиона после встречи с Министром только окончательно убедилась, что нечего рассчитывать на отсутствие интереса к ее персоне со стороны Волдеморта. То есть, в этом и раньше не приходилось сомневаться, однако она надеялась, что директор или сам Северус придумают что-нибудь. Теперь же она больше не хотела обманывать саму себя. Никто ничего сделать не может. Что ж, в крайнем случае, Гермиона уже подумывала о том, чтобы принять эту чертову Метку. Ордену был нужен шпион, и, если на то пошло, она не желала подставлять Северуса под удар. И, чем дальше, тем больше росла ее уверенность, что Снейп на стороне Ордена Феникса.
Несмотря на протесты Гермионы, леди Снейп приобрела все платья, которые она примерила в ателье Стивенсон. Благодаря пламенной любви Эйлин к прогулкам по магазинам они чуть было не опоздали на тот самый званый обед, ради которого и выбрались в Косой переулок.
– Где вы застряли? – прогнозируемо зашипел на них Северус.
Гермиона с интересом уставилась на него. На этот раз Снейп оделся в брючный костюм и легкий френч, а длинные волосы собрал в хвост.
– Что?! – воинственно осведомился он, поймав ее взгляд.
– Хорошо выглядишь, – улыбнулась Гермиона, прекрасно зная, какую реакцию вызовут ее слова.
Северус закатил глаза, всем своим видом демонстрируя презрение к комплиментам в свой адрес, затем ехидно усмехнулся:
– Если кто-нибудь из твоих сокурсников сегодня скажет, что ты чудесно выглядишь, можешь быть спокойна – это не только из-за твоей знатности.
– Не смешно, – уведомила Гермиона.
Лорд и леди Забини, к ее удивлению, встречали их на пороге дома.
– Наконец-то, – улыбнулся лорд Забини, но его льдисто-голубые глаза остались холодными. – Все уже собрались. Я всю неделю с нетерпением ждал возможности познакомиться с племянницей моей жены.
Ульрика Забини молча изучала Гермиону взглядом.
– О, дорогая, она похожа на тебя даже больше, чем на фотографиях, – отметил лорд Забини. – Но глаза, разумеется, Северуса. Фамильная черта, верно?
– Очевидно, – без всякого интереса ответил Северус.
Гермиону провели в гостиную, где собралась молодежь, и там оставили. Ей страх как не хотелось разлучаться со старшими Снейпами, однако другого выбора ей не предложили. Пришлось остаться в окружении своих однокурсников.
– Думаю, представлять никого не надо, – приветливо улыбнулся Блейз. – Все лица знакомые. Разве что с Эстель Мальсибер ты не знакома.
Старшая сестра Рея сдержанно улыбнулась.
– А мы тут как раз в сотый раз обсуждаем избитые темы, – объявила Панси.
Она сидела в кресле, держа в руке бокал вина и покачивая ногой в туфле, расшитой, как показалось Гермионе, настоящим жемчугом.
– Мы говорили о чистоте крови, – произнесла она. – И хотели бы услышать твое мнение. Все-таки, ты личность занятная – чистокровная, воспитанная маглами. Как по-твоему, стоит ли сохранять чистоту крови?
Гермиона насторожилась, понимая, что ее ответ может сослужить плохую службу Северусу. Все дружно уставились на нее в немом ожидании. Что ж, сегодняшний вечер вполне можно считать испытанием для ее умения контролировать себя и притворяться. Только вряд ли они поверят, если она вдруг начнет вопить что-нибудь вроде «Маглов в рабство». Секунду поразмыслив, Гермиона улыбнулась.
– Для меня это сложный вопрос, –беззаботным тоном сказала она. – И Панси сама объяснила причины. Я воспитана маглами. До недавнего времени мне не было нужды задумываться над подобными вопросами.
Она заметила, как недобро прищурился Нотт, пристально смотревший на нее с первой секунды ее появления. Гермионе совсем не нравилось лишнее внимание с его стороны.
– Но, к примеру, в выборе будущего мужа чистота крови для тебя играла бы какую-нибудь роль? – поинтересовалась Эстель Мальсибер. – Ты бы вышла замуж за маглорожденного?
– Думаю, мой отец этого не допустит, – полушутя бросила Гермиона.
Слизеринцы сделали вид, будто им смешно. Гермиона тоже. Все остались недовольны друг другом.
Весь вечер прошел в том же духе. Вопросы старших волшебников не слишком отличались от заданных их детьми. Гермиона тщательно взвешивала каждую свою реплику, стараясь придерживаться образа растерянной еще не свыкшейся со свалившимся на нее счастьем глупышки. Однако в присутствии старших Снейпов разговаривать было значительно проще: то Северус, то Эйлин отвечали вместо нее и сводили все к шутке.
Лорд и леди Забини ей не понравились. Даниэль, несмотря на безупречную вежливость, производил неприятное впечатление, возможно, потому что ни одна из щедро расточаемых им улыбок так и не коснулась его льдисто-голубых глаз. Умение поддерживать разговор и быть радушным хозяином доходило у него до автоматизма, а сам он, казалось, исподтишка наблюдал за каждым своим гостем, ничего не упуская из виду. Его жена, тетя Гермионы, почти все время молчала, одаривая собравшихся, включая свою племянницу, тяжелыми взглядами исподлобья.
От остальных гостей разительно отличались Мальсиберы. Отец и сын шутили и болтали без умолку, заполняя все паузы и, кажется, вполне искренне старались сохранить дружескую обстановку. Гермиона даже начала задумываться, каким образом лорд Мальсибер умудрился связаться с Пожирателями смерти. Он меньше всего походил на человека, желающего поработить мир маглов.
Наконец, когда все вышли прогуляться в сад, Гермионе представилась возможность немного побыть одной и расслабиться. Она остановилась за углом дома и облегченно вздохнула. Прокрутив в уме сегодняшние разговоры, она решила, что Северус останется ею доволен.
Внезапно из-за угла выскочил Нотт и, не успела Гермиона опомниться, схватил ее за горло и прижал к стене, перехватив потянувшуюся за волшебной палочкой руку.
– А теперь слушай сюда, красотка, – прошипел он ей в самое ухо. – Ты, конечно, хорошо строишь из себя дурочку, но меня не проведешь. Не смей больше вставать мне поперек пути, иначе один небезызвестный маг будет очень недоволен твоим папочкой и его методами воспитания.
Значит, покушение на мисс Скримджер – дело рук Нотта!
– Не понимаю, о чем ты, – просипела Гермиона, чувствуя, что дышать становится ощутимо труднее.
Нотт тряхнул ее так, что она больно ударилась затылком о стену и сдавленно всхлипнула, крепко зажмурившись.
– Все ты прекрасно понимаешь, – почти нежно прошептал он ей на ухо, обдав запахом виски и корицы. – Я тебя предупредил, больше не пытайся геройствовать, если не хочешь на этот раз окончательно осиротеть. Я ясно выражаюсь, моя сладкая?
Гермиона прямо посмотрела ему в глаза, полыхающие злостью и еще чем-то неуловимым. Ей не хватало воздуха, и вырвать руку из стальной хватки Нотта тоже не получалось. Она сомневалась, что вообще может пошевелиться свободно – Нотт всем телом крепко прижимал ее к стене. Ничего не оставалось, кроме как кивнуть в знак согласия.
– Вот и славненько, – с ухмылкой промурлыкал он, ослабив хватку и чуть отступив. – Я знал, что ты умная девочка.
В его тоне было что-то, граничащее с чувственностью. По коже побежали неприятные мурашки.
– Я могу идти? – сухо осведомилась Гермиона.
– Теперь можешь, – он медленно убрал руку, скользнув кончиками пальцев по ее шее и ключице. Гермиона резко отстранилась и, не глядя на него, направилась прочь. Щеки горели огнем, а в голове громко бухала кровь. Она испытывала злость, смешанную со жгучим стыдом. Она знала, что, если бы не ушла, то он без всякого стеснения запустил бы пальцы под лиф платья. Еще никогда ни одному парню не позволялось... Гермиона встряхнула головой, запрещая себе даже думать о наглости Нотта и все больше злясь. Да что он себе возомнил!