Рога нимбу не помеха

Часть 2. Райская травка. Глава 4

  Пока мы снова пробирались сквозь «заросли смерти», как ранее назвал их ангел, я усиленно старался игнорировать существование Чимина и Ви. Однако не обращать внимания на вытанцовывающего балет позади меня прям средь кустов и лиан демона, а уж тем более на впереди идущего хихикающего ангела, настойчиво утверждающего, что он лебедь, было слишком трудно.
— Ты не лебедь, ты ангел, — устало буркнул я, чудом успев сберечь лицо от устремившейся к нему ветки.
— Но у меня крылья! — и за его спиной тут же из лёгкой дымки появились белоснежные крылья.
— Не поверишь, но так бывает у ангелов.
— А ещё лебеди любят один раз и на всю жизнь! — заявил восторженно. — Прям как я тебя.

Я тоскливо посмотрел вперёд, туда, где даже спины не было видно нашего первопроходца Чонгука.
— Просто иди. Иди молча, ладно? — я подпихнул в спину замершего Чимина, крылья которого уже успели снова раствориться в воздухе.
— Ты не хочешь принять мою любовь? Или тебя просто напрягает тот факт, что я лебедь? У любви нет возраста, пола и... животного вида, — заявил патетично.
— У нас миссия, — напомнил я ему. — И у меня такое чувство, что пока мы тут обсуждаем лебедей, Чонгук уже сотню раз успел провернуть свои тёмные делишки.
— И что?
— Начнём с того, что словосочетание «тёмные делишки» само по себе должно тебя напрягать. Ну, а вообще, мне же любопытно узнать, чё он собирается делать. Так что давай поторопимся.

Ещё около получаса мне приходилось терпеть ветки, хлестающие везде и всюду, колючки, норовящие оставить меня без волос и одежды, лианы, жаждущие переломать мне ноги, и по-прежнему хихикающего и несущего бред ангела. Благо хоть Ви строил из себя балеруна молча.
К концу этого получаса я уже ужасно жалел, что всё же не принял предложение курнуть травки вместе со всеми. Ибо в таком случае мне было бы сейчас всё пофиг и вовсе не хотелось бы по возвращению на землю изничтожить все растения с лебедями в придачу.

— И что теперь? — встретил нас голос Чонгука, когда тропический лес внезапно закончился.
Мы стояли на самом краю крутого обрыва, с которого брал начало каменный мост. Его тонкие длинные опоры уходили в густые облака, неспешно плывущие метрами тремя ниже, да и сам мост тоже терялся впереди в таких же густых облаках, отчего казался ещё более бескрайним и бесконечным. Хотя «мост» — это конечно слишком громко сказано. Потому что это сооружение скорее можно было назвать тропинкой, велосипедной дорожкой, да как угодно, но только не мостом. Ибо ширина его была даже менее полуметра, а о перилах и ограждении не было и речи. Плюс ко всего его поверхность не была ровной, он то опускался, то поднимался, словно его горе-строители и знать не знали о существовании такого полезного инструмента как ватерпас. Кроме того, он ещё и не был прямым, а извивался какой-то явно бьющейся в конвульсиях змеёй, ибо все его повороты туда-сюда были абсолютно не обоснованы и на них лишь зря тратилось в пять раз больше строительного материала, который к тому же был не первой свежести и явно грозил рассыпаться при первом же шаге.

— Только не говори, что мы пойдём вот по этой «мечте суицидника»... — пробормотал я, пятясь обратно к лесу и уже во второй раз за последние пять минут пожалев, что не курнул чудной райской травки.
— Да, нам как раз туда! — и Чимин, полный энтузиазма, первым шагнул на недомост. — Тут всего часок пути.
— А по-другому никак? — я не терял надежды.
— Небесная Тропа соединяет острова. Иначе нам туда не попасть.
— Так и знал, что никакой это не мост, — пробормотал я себе под нос. — А как же твои крылья? Давай просто долетим туда.
— Я тебе не адский телепорт, — он хихикнул, и я уже испугался, что тот снова заявит, что он лебедь. Но нет, мне повезло. — Мои силы ограничены. Думаешь, так просто было поднять всех вас в Рай? Мне же ещё обратно вас спускать. Главное правило Рая — экономия! Незачем использовать крылья, если можно использовать ноги.

— А если я сорвусь, кто возьмёт за это ответственность?
— Вся сомнительная ответственность всегда скидывается на Бога. Я простой лебедь, как я могу нести за что-то ответственность, тем более за чью-то жизнь?
А ведь я уж решил, что тот оклемался. Слишком поспешных выводов делать никогда не стоит.
Чонгук же на слова Чимина лишь еле слышно хмыкнул. А я, вспомнив, что из адекватных к счастью остался не я один, сразу бросился к нему.
— Может у тебя, как у здравого человека... то есть демона, — поправился, — есть какие-нибудь предложения?
— Просто пойдём по тропе за лебедем, — лишил он меня жестоко всяких надежд.
— И тебе не страшно?
— Я демон. Я ничего не боюсь.
Я обернулся на своего Ви. Тот тоже явно ничего не боялся. Просто потому, что ему, по крайней мере, было попросту не до этого. Ибо он с блаженной улыбкой на лице самозабвенно мастерил себе балетную пачку из листьев папоротника.

— Народ, — начал я деловито и даже грозно. — Я конечно понимаю, что вы все давно уже подохли и теперь вам на себя насрать, но ведь есть ещё я. А я, если кто не знал, ещё вполне живой и дышащий. И если вы думаете, что мне не терпится превратиться в вонючий трупец, то, спешу вас разочаровать, вы ошибаетесь. Так может кто-нибудь, чёрт вас подери, позаботится обо мне?!
— Я, так уже и быть, в случае твоей кончины подберу тебе должность в Аду за все твои грехи и заслуги, — спокойно отозвался Чонгук и подтолкнул меня к тропе.