Эмбер никак не могла уснуть, думая о Лу Хане. Она мучила себя тем, что отпустила его, да и еще одного. На часах было уже пять утра, а она все ждала от него звонка. В комнате был включен телевизор, девушка смотрела на экран, но ничего не понимала, все мысли были об омеге. Когда она услышала, что в дверь кто-то скребется, она тут же выключила звук. Было тихо, словно ей и вовсе показалось, но что-то все же дернуло ее подойти к двери и посмотреть в глазок. Там Эмбер никого не увидела, но решила убедиться в том, что за дверью пусто. Бета медленно приоткрыла ее и вздрогнула, когда чья-то рука упала в узкий проем. Тогда девушка открыла дверь шире и ужаснулась: рядом с ее квартирой сидел Хань. Он был избит и бледен, его трясло, а дыхание было видно лишь по чуть вздымающейся груди. Она подхватила худое тело, закинула одну руку себе на плечо и занесла в квартиру. Уложив омегу на кровать, она схватила телефон и начала вызванивать знакомого ей доктора.
Девушка сбегала до кухни и принесла тазик с теплой водой, чтобы обтереть грязное тело. Стянула с Лу пыльный пиджак и чуть не заплакала. На нем не было рубашки, а все тело омеги было в синяках, укусах и царапинах. Дрожащими руками она бережно начала смывать с тела омеги грязь вперемешку со спермой. Лу все так же неподвижно лежал еле дыша. Эмбер держалась из последних сил, чтобы не разреветься. Поджимала губы и практически невесомо водила влажным полотенцем по синякам.
Врач приехал очень быстро и обнадежил ее, что ничего смертельного нет. Доктор отметил многочисленные ушибы, внутреннюю травму трахеи и разрыв кишечника. После, он сообщил о том, что понадобится довольно-таки много времени, чтобы все это залечить, но жизни парня уже ничего не угрожало.
Девушка зашла в комнату и присела на край кровати. Хань выглядел болезненно, изнуренно и больше походил на живого мертвеца. Девушка просто не выдержала, легла рядом, чуть касаясь израненного тела омеги и тихо заплакала, взяв Лу за руку.
***
Эмбер категорически отказалась отпускать омегу к себе домой, хотя тот и рвался. Она считала, что ему нужен уход, постоянный присмотр. Даже договорилась с редактором газеты, чтобы отправлять написанные статьи ему на почту, и сама выходила из дома только в магазин, пока Ханю не стало лучше.
Хань быстро поправлялся, синяки на нем заживали быстро, как и остальные полученные травмы. Омега был молчалив, как и советовал доктор. Бета же, все время извинялась перед Ханем, считала себя виноватой в том, что не остановила его; не отговорила от этой затеи. Лу только улыбался и нежно касался ее щеки. После этого случая, Лу Хань вообще все время улыбался, грустно, немного болезненно, но улыбка никак не сходила с его лица. Эмбер по этому поводу еще больше начала волноваться. В голове светился вполне логичный вопрос: а нормально ли все с его психикой?
Через месяц, когда врач уверил бету, что Лу уже можно снова начинать говорить, омега покачал головой и отвернулся. Эмбер не на шутку перепугалась.
— Лу, милый, ты же не можешь все время молчать? Нет же? Я не прошу тебя рассказывать, что произошло, только... пожалуйста, Хань, — бета сидела на кровати рядом с ним и крепко сжимала его руку.
Хань не смотрел на Эмбер, он даже не слушал ее, погрузившись в очередные свои раздумья. Он понимал, что отделался еще очень легко, только постоянные отголоски бренди не давали ему спокойно жить. Везде чудился альфа, что причинил ему боль, надругался и выкинул, в прямом смысле этого слова, на улицу. В голове вспоминались отрывки, как он пытался одеться, сидя на пыльном асфальте, как брел потом на ватных ногах к своей подруге.
Хань закрыл глаза, гулко сглатывая. Он больше не хочет испытывать что-то подобное, поэтому никогда не приблизится к чете О или кому бы то ни было, связанному с криминалом.
От мыслей отвлекли его тихие всхлипы сбоку. Он повернул голову и увидел, что бета плачет, смотря в пол.
— Эй, — голос был сиплым от слишком долгого молчания, а горло продрало, и он закашлялся. — Воды, — попросил он в миг оживившуюся Эмбер. — Спасибо — поблагодарил и снова улыбнулся, а девушка крепко его обняла.
Эмбер была счастлива, что Лу заговорил, она была вне себя от услышанного ответа. Настолько чувствительной бета никогда не была, но в данной ситуации она не могла вести себя иначе.
Хань не много говорил, горло саднило еще какое-то время, а Эмбер только и делала, что трещала без умолку. Она рассказала, что Лу может начать работать в любое время. Теперь он будет вести колонку для омег и обозревать новые косметические тренды. Хань на это только жалобно застонал, вот этого ему точно не хватало. Бета ничего не хотела слушать о желании Лу, она сама все устроила и не позволит больше омеге подставляться под удар из-за каких-то мерзких людей. Омега только кивнул и сказал, что на следующей неделе приступит к новым обязанностям. Эм снова разулыбалась.
Они не разговаривали о том дне, девушка не пыталась выпытать из Ханя информацию, она даже не затрагивала эту тему, старалась обходить ее так, чтобы у Лу не было возможности о ней вспоминать. Только омеге это не помогало. Каждую минуту, он мысленно переносился в ту комнату, в руки его насильника, периодически почесывая нос, чтобы избавиться от терпких ноток выдержанного брэнди в дурманящем запахе. Больше не было мыслей, что этот запах напоминает дом.
Ночами было сложно спать, кругом мерещился тот темный озлобленный взгляд. Лу вздрагивал и просыпался, хватаясь за взмокшую футболку. Сердце колотилось, отдавалось странным покалыванием в области бедер. Хань не понимал своей реакции и боялся себя, боялся того, что странные мысли забредали в его голову. Он думал, что начал сходить с ума, пока не вспомнил взгляд: обиженный, озлобленный, отчаянный и болезненный.
Как же он смог его забыть? Настолько несчастные в чувствах хозяина глаза он никогда раньше не видел.
