От выстрела до выстрела

14

- Агент 1703, завтра проверка на пригодность к службе, - предупредила девушка на выходе. - Будьте, пожалуйста, трезвым.

Мирон кивнул, мыслено поставив себе галочку около пункта "напиться сегодня вечером". Пока ему не говорят следовать каким-то указаниям, мужчина ведет себя вполне адекватно и не выделяется среди других агентов, но стоит ему что-то сказать - сразу понимаешь, что лучше было просто промолчать. Федоров делал все с точностью до наоборот и, по итогу, получал то, что хотел быстрее, но обливал свою дорогу кровью, к несчастью, не только чужой. Если посчитать, сколько раз его возвращали с того света, то цифра получится отнюдь не маленькая. Он терял очки живучести и не восстанавливал их, забивая на это. Да нахуй надо? Каждый день может стать последним - какой тогда смысл во всей этой прокачке и скиллах, которые не помогут отмотать время назад и поступить так, чтобы остаться живым? Янович кивнул Дизастеру на выход с каменным лицом. Ноль эмоций. Ноль энергии. Ноль жизни. Все по нулям, кроме агрессии, цинизма и сарказма, хотя это функции, которые у него никогда не отключаются, настройки по умолчанию.

- Я знаю, что тебе мое сочувствие до пизды, - произнес Башир. - Поэтому я просто заберу ее в штаты и попытаюсь обеспечить защиту.

Мирон молчал. Это был тот случай, когда говорить просто, по сути, нечего, а жаловаться и кого-то проклинать нет никакого смысла. Мужчина без лишних слов достал сигареты и, закурив, медленно сполз вниз по бетонной стене. Федоров устал от того, что у него есть такая хуйня, как эмоции - сейчас она очень сильно мешает.

- Если спросит, где я, скажи, что меня убили, - попросил Янович.

- Но...

- Ты услышал, что я сказал!

Не будите зверя, пока он спит. Что ж, скажите большое спасибо Славе, который сорвал намордник с Цербера, тыкая пальцами и пытаясь раздразнить собаку. Только Мирон не безобидный домашний пес - агрессивная и невероятно злая псина благородных кровей. Редкий ублюдок низов с манерами аристократа.

- Слышал, - кивнул Ягами. - Но...

Да, Дизастер был сильнее физически, но Федоров - умнее раз в десять, поэтому даже в драке такого не одолеть одной силой, а еще он знал слабые места каждого: годами наблюдал, давил на разные точки, следил за мимикой и каждым движением.

- Что еще? - вздернул бровь агент.

- Если ты выживешь? - спросил Башир.

А Мирон не рассматривал такой исход событий: почему-то был уверен, что именно так должна закончится его короткая, но пиздец насыщенная жизнь, нечто внутри подсказывало ему, будто вот он - его конец. Его убьет то, что мужчина сам породил. Как же иронично.

- Если выживу, то не доеду до нее, - ответил Федоров.

Потому что он - человек, у которого врагов намного больше, чем у любого агента: каждому ему удалось как-то насолить - осознанно или неосознанно никого не волновало, ведь результат был. Если кто-то из них узнает, что знаменитый и до чертиков ненавистный Янович колесит по Европе, можете считать его трупом - только последнего это как-то не ебет.

- Если ты так уверен в том, что все хотят убить тебя, то почему ты все еще жив? - поинтересовался Ягами.

- Всем нужен человек, которого ты ненавидишь, - выдохнул дым он. - Так, что хочешь его уничтожить, кипишь аки адский котел, когда слышишь о нем, но не убиваешь. Ты потерял все, а твоя жизнь держится только на ебучей ненависти, поэтому... Тебе не особо выгодно уничтожать то, что, по сути, все еще заставляет тебя жить.

- Но ведь эти люди хотят только отомстить, - парировал Дизастер.

- Они хотят жить или просто не готовы умереть, - вздохнул Мирон. - Поэтому хватаются буквально за любую возможность остаться здесь.

- А ты не хочешь отомстить Гнойному?

- Нет, я просто хочу отрезать ему голову, принести её за волосы и положить на стол Адамсон, - проговорил Федоров. - Месть должна приносить темное удовлетворение, а мне очередная смерть от моих рук ничего не принесет, кроме плюсика в копилку жертв и минуса в карму.

Количество жертв и отрицательный баланс добрых дел - единственное равновесие в нем. Потому что ничего другого он не делал и, наверное, уже никогда не собирался. Убивать  и портить другим жизнь своим присутствием в ней - его коронный номер, украшение циркового выступления одного артиста, финал комедии почему-то с трагическим концом.

- Я пойду к вашим врачам, - сказал Башир. - Заберу ее.

Янович пожал плечами, усмехнувшись и махнув рукой мол "делай, что хочешь: у тебя сегодня полная свобода действий". Он остался один в туманном городе и сигаретой в зубах, ключами от дорогущей тачки и огромным домом. Да похуй на все это, если нет никого рядом.

- Ну, что, Федоров? - прошептал мужчина. - Заключительный акт. Действие первое. Сцена вторая.