Сборник Фанфиков " Mo Dao Zu Shi "

" Дождь "

Автор : Данталиан Фелл
Пейринг и Персонажи : Цзинь Лин/Лань Юань
Описание :
- Цзин Лин, а ты никогда не думал, что все эти капли – чьи-то желания, исполненные и теперь возвращающиеся к своим хозяевам? 
Всего лишь заданный вопрос, а к чему приведут его Небеса...

Юнь Мэн. Лотосы, цветущие по краям широких каналов, тянутся к возвышающемуся над небесами и землею солнцу. Скоро настанет сезон дождей, когда на светлые лепестки прольется живительная влага. Озорно после грозы засверкают хвастливые капли воды на ровных розовых бутонах и нежно-зеленых листах.
Именно в такое время орден Гу Су отправил одного из своих адептов с дипломатической миссией, чтобы, как говорится, укрепить дружественные отношения двух кланов. Этот самый адепт сейчас с напряжением вглядывался в водное пространство, повторяя про себя слова приветствия. Он не должен был опозорить свой клан и оправдать возложенные на него надежды. И что, что там будет заносчивый мальчишка, заставляющий о нем беспокоиться совсем было не важно. Ни капельки. У него есть распоряжение, а все остальное подождет более удачного повода. Его сердце тоже обождет.
— Причаливаем! — громко прокричал кормчий, вызывая на кораблике сумятицу. Все судно стало напоминать растревоженный улей. Молодой паренек, черноволосый и голубоглазый, встал на носу корабля, чтобы поприветствовать хозяина Пристани Лотоса — Цзян Чэна, о котором ему многое рассказал господин Лань Хуань. Он даже прочел целую лекцию о поведении рядом с ним, в мелочах объясняя, как правильно вести себя в его присутствии, чтобы не показаться невежливым. Сы Чжуй, а именно так звали молодого заклинателя, из всего, сказанного главой ордена, понял только то, что он не должен много открывать рот, не распространяться на тему Ван Цзы и его взаимоотношений с Вей У Сянем и не оскорблять его племянника. Иначе прибьет и не заметит, как сделает. Впрочем, не так уж и сложно, верно?
Лань Сы Чжуй считал, что не сложно. Ни в коем разе. Но с последним пунктом могли возникнуть проблемы, Цзинь Лин, как помнилось заклинателю, был донельзя заносчивым и капризным. Правда в душе еще теплилась робкая надежда, что он изменился, но и она таяла с каждой секундой, убеждая в обратном не обделенного природной внимательностью паренька. Такие как он не меняются. Ни капли. Даже через сотню лет они останутся такими же. И с этим ничего не сделаешь — защищается так человек от внешней боли.
В кои то веки, Сы Чжуй его понимал. На наследника двух кланов возлагаются высокие ожидания, и Цзинь Лин вынужден стал скрывать свои опасения, закрыться. И, так как иного примера кроме дяди, вспыльчивого и уверенного в себе у парнишки не было, то он и стал ему подражать…
Да уж, в этом своем подражании Цзинь Лин был очень мил. Смущение, скрытое криками, казалось таким забавным и одновременно домашним, что Лань Юань едва ли сдерживался в прошлом от того, чтобы не погладить мальчика по голове и дать ему конфетку, чтобы не расстраивался или смущался. А, еще по волосам потрепать.
Невольно в душу закрадывалось сочувствие молодому господину двух орденов, но об этом он успеет подумать чуть позже — их лодка остановилась и настало время для приветствия. Сдержанно улыбнувшись, Сы Чжуй выразил почтение всем присутствующим поклоном и отдельно поклонился предмету своих невеслых дум и Цзян Чэну во второй и третий раз, каждый раз наклоняясь ниже, следуя этикету заклинателей.
— Господин Цзян Чэн, мой господин Цзэ У Цзюнь передает вам сердечный привет, а также в знак заверения своей лояльности передал со мной некоторое количество предметов. — он хотел было продолжить что-то говорить, но его перебил глава Пристани Лотоса:
— Сам что ли приехать не мог… — в его голосе прозвучала обида, заставившая насторожиться Лань Сы Чжуя. — Но ничего не попишешь… Добро пожаловать в Юнь Мэн, надеюсь вам тут понравится. — сказал Цзян Чэн, разворачиваясь на каблуках и уходя прочь. И, тем не менее, заботясь о госте, он кинул в спину распоряжение своему племяннику проводить прибывших до их покоев и рассказать о Юнь Мэн все, что только можно рассказать.
Только вот наследник явно был недоволен подобным поворотом. Он вспыхнул, зло скрипнув зубами и тихо пробурчав что-то абсолютно неразборчивое.
— Пошли уже. — довольно грубо произнес он, так же разворачиваясь, и быстрым шагом, даже не обратив внимание на то, идет ли посол или нет, стал перемещаться в суетящейся толпе. Чужие руки-ноги-головы сильно мешали обзору, иногда терялся из виду хамоватый парнишка, но Сы Чжуй упорно продолжал идти в сторону золотых одежд, которые, нет-нет, да мелькали среди слуг в фиолетовых одеждах, что переносили вещи.
— Эй, ты чего такой медленный. — окликнул его Цзинь Лин, гордо вздернув подбородок — еще бы не покичиться своим положением и знанием местности. Он же такой умный. Сам Цзинь Лин не понимал, почему ему захотелось пораздражать юношу, освещавшего мир своей слишком уж понимающей, а, от того и тошнотворной, улыбкой. Почему он не может улыбаться только ему, а не всем этим людям? Наследник двух кланов помнил, что еще лет пять назад, он улыбался так же, как и сейчас. Слегка неуверенно, но мягко и ненавязчиво. И в то время его улыбка… Нет, он не станет об этом думать. Он нормальный парень со своими потребностями.
— Простите, засмотрелся на красоту Пристани Лотоса. — ответил заклинатель ордена Гу Су, откидывая слегка отросшую челку с глаз естественным взмахом руки с длинными пальцами. Цзинь Лина забавляла изящная вежливость молодого Ланя, слишком правильная для Юнь Мэнского диалекта речь и отсутствие грубых форм, присущих адептам других кланов. Белые похоронные одежды тоже ярким пятном выделялись среди пестроты фиолетовых платьев, заставляя заглядываться на незнакомого заклинателя с теплым предупредительным взглядом.
— Потом посмотришь. — буркнул Цзинь Лин. Ему не понравилось, что на его сиятельную особу обращают внимания меньше, чем на окружение. — Тебе еще тут жить какое-то время. Да, кажется, ты останешься тут на несколько дней. Успеешь еще все увидеть. Не зря же дядя меня поставил тебя сопровождать. Во всем Юнь Мэне ты не найдешь другого человека, способного тебе показать все красоты Пристани. — и не терпя возражений, схватил за запястье адепта другого клана, потянув за сбой в сторону одиноко стоящего домика неподалеку от широкого рукава канала.
— Вот это твой новый дом. Располагайся и чувствуй себя как дома. — отбарабанив самое вежливое приглашение какое он только мог вспомнить, Цзинь Лин подтолкнул Сы Чжуя вперед — осмотреться и, если нужно, поменять расположение.
— Молодой господин Цзинь, вы уже можете отпустить меня. — раздался спокойный голос провожаемого, аккуратно поставившего свои вещи у входа и сейчас осматривающегося на новом месте — простом цзинши с небольшой гостиной и спальней, отделенной от кабинета-гостиной ширмой. — Спасибо, что проводили. Место, что мне выделили прекрасно. — Лань Юань постарался сам высвободить свою руку из наглого захвата Цзинь Лина, да только обнаружил, что отпускать его ни в коем разе не собираются.
Вопросительно взметнулась бровь, будто бы уточняя, что-то не так? На лице проступило напряжение и небольшой страх — зачем наследнику двух родов его рука? Вообще почему он ее схватил? Три года назад он не хватался за руки всем встречным-поперечным. Что с ним произошло?
Юноша недоумевал, еще раз дернув руку и для верности повторив размеренным, будто бы умалишенному, тоном:
— Отпустите мою руку, господин Цзинь.
На самом деле его тревожило и волновало это прикосновение. Сам он касаться других опасался и сейчас был несколько обескуражен. Да что уж говорить, Цзинь Лину постоянно удавалось вывести его из равновесия!
Но, его визави, казалось, совсем не смущался их положения. То, что они шли, держась за руку, было для него естественно. Так часто делал его дядя, когда маленький тогда мальчик не поспевал за родственником или отвлекался на любые мелочи. Сы Чжуй казался Цзинь Лину потерянным и рассеянным до безобразия. Пугливым на столько, что испуг заставлял его действовать, тщательно выверяя правильность своих действий. Однако это было не так. Юань лишь с интересом наблюдал, когда же «молодая госпожа», наконец осознает весь ужас ситуации, в которую сам себя и загнал.
— Не-а, не хочу я тебя отпускать. — наконец произнес «золотой» мальчик, только сильнее сжимая на запястье свои пальцы. Ему было приятно ощущение чужой гладкой кожи в своей руке. Да, он еще с их первой встречи замечал какие приятные руки у Юаня, именно так мысленно позволял себе называть адепта Гу Су Лань, Цзинь Лин. Все равно никто не узнает об этом. Кроме Феи, конечно. Ей мальчишка мог доверять беззаветно, выливая на несчастного оборотня свои мысли и переживания. А таких было много…
Правда в большинстве своем они касались именно одного вежливого молодого человека, заклинателя, которому он несколько раз был обязан жизнью. Сперва все речи Цзинь Лина о нем сводились к тому, какой же Сы Чжуй зануда и с ним даже не повеселишься как следует, но постепенно его мнение менялось сперва на досаду, а еще позже и на парадоксальную в своей непонятности мысль: «Черт, он должен смотреть только на меня, а не на других, » — произнесенное в неясном порыве под воздействием алкоголя.
И вот тогда стало тревожно. Очень тревожно. Все, что раньше воспринималось как беспокойство, стало ощущаться как жесты расположения, что заставляло смущаться наследника двух кланов, огрызаться на всех, кто попадался под руку, только чтобы отвлечься от самого страшного осознания в своей жизни — он влюбился в парня. Еще и заклинателя.
Благо пять лет они не виделись, и былая привязанность уже стала гаснуть, как к ним заявляется именно Он! Нет, послать кого-то другого, а не его. Нет, нужно было схватить его за руку, что за проклятие! Цзинь Лин совсем не мог себя контролировать. Желание прижаться к подросшему… другу становилось все сильнее.
— И вообще, я не хотел тебя за руку держать! — воскликнул он, отпуская с силой руку, и прижимая свою к сердцу, отчаянно краснея.
«Вот надо было так опозориться в первый же день…» — грохотало у него внутри, когда он смотрел на растерянное лицо. Именно таким он себе и представлял его. Детские черты практически ушли с лица, но понимающее тепло в глазах не изменилось, как не изменилась и тонкая улыбка. Небеса, да он готов был многое отдать, чтобы уже не совсем мелкий Лань смотрел так только на него.
— Да, понял я, понял, господин Цзинь. — ответил чуть насмешливо Сы Чжуй, смотря прямо на краснеющее лицо и невольно улыбаясь чуть шире обычного. Перень был очарователен в тот момент. Покрасневшие щеки, отведенный взгляд миндалевидных глаз, чуть поджатые губы — все вызывало умиление в груди отпрыска Ланей. Пусть он стал выше, не выше самого Сы Чжуя, но все же, плечи у него развернулись, выдавая ежедневные тренировки, да и сам он стал походить на гибкий и тем не менее хлесткий кнут, а внутри он ни капли не изменился. От таких мыслей адепт Гу Су не сдержал смешка, хохотнув в полу рукава.
— Эй, ты чего смеешься?! Я правда не хотел! — вспыхнул еще сильнее Цзинь Лин, в отчаяньи топая ногой и всплескивая руками. Было жутко стыдно за свой порыв. Еще и отказался изначально отпускать… Стыдоба какая… Он же так выдаст себя за пять минут. Но Лань Юань сегодня такой красивый, хотя он вообще красивый сам по себе — статный и видный, с уверенным взглядом, — сразу видно, готовился, на одежде нет ни единого пятнышка, ни одной складочки. И лента по-другому повязана, узелков не два, а один. И волосы приведены в еще больший порядок. Для кого он так вырядился? Неужели только от того, что он как посол обязан выглядеть безупречно? Это было бы обидно, поэтому «молодая госпожа» Цзинь тешила свое сердце мыслью, что он так вырядился ради него. У дяди все равно Цзе У Цзюнь есть, а ему тоже хочется.
Но отпираться он уже не мог — реакция выдавала его с головой, оставалось лишь бурчать что-то оправдательно-невнятное и украдкой поглядывать на искрящиеся веселыми огоньками полуприкрытые глаза молодого Ланя.
«Ну кто создал этих заклинателей такими… такими… Невозможными!» — Цзинь Лин уже развернулся обратно, чтобы едва ли не бегом покинуть Лань Юаня, как его самого схватили чуть прохладные пальцы. — Кажется ты мне экскурсию обещал… — будто бы невзначай произнес уже успокоившийся парень, привычно улыбаясь и открыто смотря на собеседника, который не знал куда себя деть. В голове у него роились тучи мыслей, начиная с радостных восклицаний и желания танцевать танцы победителей, до страха опять совершить ошибку и на этот раз непростительную.
Сы Чжуй, конечно, довольно вежлив, но все же и ему будет довольно трудно подобрать слова для отказа. То, что заклинатель из Гу Су случайно мог оказаться нетрадиционной ориентации, парень даже предположить не мог. Всегда аккуратный и собранный, он просто не мог быть геем. По нему абсолютно точно сохнут многие красавицы!
От этой мысли стало как-то больно. Неужели он недостоин того, чтобы и его любили? За что его судьба оказалась мужчиной?! Тень печали промелькнула по подвижному лицу Цзинь Лина, и, не оставшись незамеченной послом Облачных Глубин, исчезла под гнетем еще большего количества противоречивых мыслей. Теперь уже о том, куда его можно сводить пока не начался дождь. Тучи уже сгущались и ветер, поднимавший лепестки лотосов вверх, все крепчал.
Внезапно его голову пронзила легкая, как стрела, мысль — можно поплавать на лодке! Это и безопасно — Цзинь Лин плавать умеет, да и Сы Чжуй тоже должен уметь хорошо нырять — и увлекательно. Смотреть на лотосы, на гладкую поверхность воды, рассекаемую бортом…
А воображение тем не менее подкидывало картины отнюдь не простого содержания. Совсем. Совсем-совсем не простого содержания.
— Я знаю куда пойдем. Покатаемся на лодке. Собирайся! — он игриво подмигнул, заставляя растерянного и сбитого с толку Сы Чжуя последовать за собой скорее инстинктивно, чем сознательно, мотнув головой и тяжело вздохнув. Три года прошло, а отказать Цзин Лину сил не было. Дело в том, что юноша был не таким уж хорошим пловцом. Он боялся оказаться погруженным в воду, впрочем, не выдав свой страх ничем, кроме почти невесомой дрожи, оставшейся незамеченной «молодой госпожой».
У Цзинь Лина было прекрасное настроение. Ну еще бы, он давно мечтал увидеться с ним, давно хотел поговорить и, может, не только поговорить с Лань Юанем, узнать как у него дела, есть ли кто на примете и эту самую примету устранить. Но не будем о грустном.
Что-то говоря о своих подвигах, просто приключениях, иногда перескакивая с темы на тему, Цзинь Лин планомерно и очень аккуратно усадил в лодку заклинателя из Гу Су, все еще не способного прийти в себя после длительного перехода и того, сколько всего на него вывалил Цзинь Лин. Только после того, как молодой заклинатель присел, слегка нервно расправляя полы своих белых одежд, чтобы не помялись, наследник двух кланов сподобился заметить скрываемое волнение. И то, только потому что в это время ветер качнул лодку — руки Сы Чжуя тогда невольно сжали полы длинных рукавов.
— Сы Чжуй, — Цзинь Лин старался говорить не насмешливо, но иногда оттенки беспокойства, скрытые маской превосходства, прорывались в его тон, — Ты чего молчишь? Тоже расскажи что-нибудь. — подумал, что уже достаточно поговорил сам и теперь хотел просто насладиться живым низковатым голосом, вибрирующим на согласных звуках.
— Что вам рассказать, молодой господин Цзинь? — не пересекая норм вежливости, хотя со стороны его визави практически все они были давно и безбожно нарушены, спросил Лань Юань, при этом смотря куда угодно, но не на темнеющую водную гладь.
— Да брось ты все эти формальности, мы не на приеме. — отмахнулся парень в золотых одеждах и с пионом на груди. — Раздражает только. — пробурчал он, чувствуя неловкость и какое-то довольство. Вот, глаз на воду не скашивает, видать все ж есть то, что может его взволновать.
— Но как я могу… — неуверенно начал он, перебирая пальцы, будто бы прокручивая что-то в них и отводя взгляд.
«Вот же черт,» — думал он, -"Если я его назову неформально он же не станет жаловаться дяде, верно?» — свое благосостояние не очень заботило юношу, а вот подводить клан не очень хотелось. Вернее, совсем не хотелось. Не для этого он столько старался, пытаясь заслужить уважение и стать, наконец, нужным.
— Можешь с легкостью. Попробуй. — Цзинь Лин, видя обернутое в его сторону растерянное лицо, неуверенный излом тонких губ и нервное подергивание пальцев невольно подумал, что Лань Сы Чжуй непроходимый скромник, мысленно себя пожалев. Ему придется, как казалось, многое пройти, чтобы хотя бы просто донести мысль, что он Юаня любит.
— Хорошо… Цзинь Лин? — услышав свое имя из уст люб…того, кто нравился «золотому» мальчику, он невольно вздрогнул, заставив лодку закачаться, и спешно стал выравнивать их положение, не переставая при этом болтать о том, сколько раз он так делал. Цзинь Лин давно заметил, что глаза у Лань Юаня очень выразительные, стоит только в них посмотреть под определенным углом. Смотришь прямо — одно видишь, вбок посмотришь — другое, прикроет веки, и брови отобразят невысказанную боль или сдерживаемый смех.
Вот и сейчас в глубине отведенных глаз плескалась неуверенность и…неверие. Необычное сочетание для того, кто постоянно старается не показывать эмоции, заменяя их теплом и светом. Цзинь Лин, заставший парня врасплох, наслаждался этой смесью эмоций, не притворством во благо окружающих, а настоящих эмоций, каковые были на вес золота для юноши.
— Да-да, именно так, Сы Чжуй. Можешь меня звать и по имени, Жулань. — сделал это предложение с таким видом, словно бы делал одолжение, не в силах иначе выразить свои мысли.
«Интересно, как он на это отреагирует?» — мелькнула едкая мысль, поселившись в изгибе чуть пухловатых губ, делая улыбку похожей на усмешку превосходства. Ему очень хотелось услышать свое имя, произнесенное тихим приятным голосом, каким в пору было только сказки рассказывать.
А сам Сы Чжуй сейчас не понимал, с чего бы такая честь. Он же вроде ничего хорошего не сделал, чтобы называть Цзинь Лина домашним именем, не был его родственником и другом, был, по сути говоря, никем и ничем для наследника двух кланов, но он все равно предлагал дружбу. Неужели он и правда хотел бы быть его другом?
— Жу…лань? — переспросил он, поднимая глаза со смесью неверия и благодарности. В глазах самого Цзинь Лина мелькнула радость, смешанная с довольной сытостью кота. — Ага, можешь меня так называть, но только наедине! — гордо вздернул подбородок, уверенно смотря на Сы Чжуя, отведшего взгляд. Он перебирал кончик своей ленты, находясь где-то далеко в своих мыслях. Невольно Цзинь Лина охватила радость, во-первых, его назвали по имени, во-вторых не просто какой-то человек, а объект теплой страсти, легкого огня в глазах, не замечаемого никем, кроме дяди, пусть и строгого, но только на людях.
— Я… Хотел бы ва… тебя так назвать. — в конце концов покачал головой адепт из Гу Су, почему-то тяжело вздыхая. Ему правда хотелось назвать близким личным именем Цзинь Лина, но он боялся своей ненормальной радости, поселившейся в сердце при его просьбе. Словно не было между ними нескольких лет разлуки. Словно бы он принимал его такого, каким он есть.
— Но не можешь? Какой ты скучный. — бросил Цзинь Лин, будто бы нисколько не обидевшись на отказ и не замечая разочарованный тон Сы Чжуя. — В вашем Гу Су все запрещают? — с презрением и какой-то насмешкой «молодая госпожа» посмотрела на растерянного парнишку, пока в душе разливалась обида и все равно какое-то умиление при виде сбитого с панталыку Лань Юаня. — Пф, мне совсем не хотелось, чтобы ты меня личным именем называл. И катать тебя мне тоже не хочется! — он кинул весло в лодку, зацепив при этом по голове не успевшего среагировать посланца. Он услышал лишь сдавленный ойк и шипение, пока парень потирал ушибленный затылок.
— Прости-прости, я не хотел тебя задеть. Это все весло виновато. И ты тоже, раздражаешь меня. — пробурчал себе под нос наследник двух кланов. Что-то холодное упало ему на нос, заставив вздрогнуть. И через пару мгновений дождь ливанул отвесной стеной, сразу же делая одежду мокрой. Шелк просвечивал нижние одежды, но ласкал уставшее тело прохладой и баюкал разум, напряженный в мысли и усталый после ожидания окончания пути.
Сы Чжуй был донельзя рад дождю. Он успокаивал боль в затылке и остужал чувства. Обида, гнев, принятие — слишком много эмоций для одного часа. Слишком. Учитывая и то, что сейчас Цзинь Лин присел рядом и с упоением смотрел на крупные падающие с небес капли. Они и для него были радостными и живыми, как переливы колокольцев, разлетаясь по поверхности воды. Да и самому парню нравилось ощущение дождя на коже и тяжелеющих волосах, теплое чувство от рядом сидящего тела.
— Цзинь Лин, а ты никогда не думал, что все эти капли — чьи-то желания, исполненные и теперь возвращающиеся к своим хозяевам? — спросил внезапно Лань Юань, оборачиваясь на абсолютно мокрого как мышонок золотоодежного юношу.
Тот сразу как-то стушевался, ведь в мыслях он сейчас был явно далеко от разрешения подобных эксцессов. Он был вынужден прикладывать усилия, чтобы не коснуться волос Юаня, не поправить волосы в хвосте и налипшую на глаза челку. Все же в своей естественности Сы Чжуй был прекрасен. Особенно сейчас, когда ткань очертила развитую и гибкую фигуру уже юноши, не мальчика, каковым он был года три назад.
— Нет, конечно, зачем мне думать о чужих желаниях? — спросил он у синеглазого парня, удивленно таращась. Он тут такой красивый под дождем, а этот неблагодарный тип думает не о нем, а о каких-то желаниях смердов. Как так то?! Гордость Цзинь Лина была уязвлена и отчаянно требовала хотя бы в шутку взяться за меч или рукоприкладством заняться, но «молодая госпожа», подумав, отмел этот вариант, ведь он отдалит от так желаемой им цели. Хм. А Может… Сейчас?
Только мелькнула мысль, как пальцы сами потянулись к обмотанной поясом талии, притягивая к себе парня, обнимая.
— Ц…Цзинь Лин, что ты делаешь?! — такие знакомые глаза воззрились на молодого наследника, заставляя того невольно задержать дыхание, чтобы потом ответить в своей манере: — Да ты дрожишь как осиновый лист, вот я и грею. А то заболеешь и мне потом влетит… — разумеется, это было неправдой, чистейшей в мире неправдой. Ему просто не хотелось напрямую говорить настоящую причину, лишь подрагивающие в волнении пальцы да покрасневшие щеки выдавали с головой влюбленного паренька. И Сы Чжуй не мог не заметить отношение к нему со стороны Цзинь Лина. И он был ошарашен, сбит с толку, не понимал, что и как вообще может происходить. Почему? Неужели и правда тот пятнадцатилетний кривляющийся юноша, не принимавший никакие отношения кроме отношений между женщиной и мужчиной, стал относиться к категории учителя и Вей Ина, которые здравствуют где-то в отдаленной местности?
Если это так… Значит у него есть шанс! И он этим шансом не преминет воспользоваться.
Быстро сменил положение, подбираясь еще ближе к краснеющему с каждой секундой Цзинь Лину, и, заглядывая тому в глаза, медленно и проникновенно произнес:
— Я тебе нравлюсь? — и в глазах вопрос, не скрытый подрагивающими от скатывающейся по челке влаги ресницами. Его лицо был очень близко к похоже стремящемуся слиться с киноварной точкой на лбу, еще и размытой водой, лицу.
Теперь настала пора Цзинь Лина смущаться, отводить взгляд, отталкивая, но как-то неохотно, теплое тело напротив. Даже на толчок его движение было непохоже, лишь прикосновение к промокшему шелку на груди, чтобы чувствовать биение живого и деятельного, заходящегося в волнении и сомнениях сердца.
— Да, Сы Чжуй. Ты мне еще пять лет назад… нравился. — с придыханием, пряча лицо в складках тяжелеющей с каждой секундой ткани, ответил Цзин Лин, отчаянно краснея на заявление Лань Юаня. Он и правда понял еще тогда, что этот спокойный молодой парень занял прочное место в его сердце, став неотъемлемой частью его ежедневных мыслей.
— А-Лин, ты мне тоже очень нравишься. — пусть по-детски наивно, глупо, не так как он хотел, но он все же нашел в себе силы признаться. Сперва себе, прижимая к себе не сопротивляющегося Жуланя, затихшего, прячущего радостную улыбку в мантии, а после уже и самому Цзинь Лину.
Только сейчас, в тишине и обнявшись, они, наконец обрели то, о чем просили уже очень давно. Именно их желание выполнило небо, проливаясь над ними.

Ссылка на Оригинал :
https://ficbook.net/readfic/7365662