Когда дерется львица

Глава 39. Сладкое безумие

Не самый изящный поцелуй, но Гермиона так отчаянно прижалась к его губам, что это тронуло Северуса.

Он так удивился, что застыл, не в силах ответить, пока не почувствовал ее язык на своих губах. Тогда он схватил ее за плечи и оттолкнул.

— Что ты делаешь? — потрясенно уставился Северус. — Это безумие!

— Нет, — не согласилась Гермиона, на ее глаза выступили слезы. — Это любовь.

— Ты не можешь любить меня! Это невозможно! — хрипло вскричал Снейп. Он непроизвольно коснулся пальцами губ, чтобы убедиться в реальности происходящего.

— Почему нет? Думаешь, я не способна на это? — спросила она, но тут же подняла дрожащую руку, когда он попытался ответить. — Нет, прошу, выслушай меня, а потом можешь прогнать из своих комнат и продолжать жалеть самого себя.

— Не собираюсь тебя слушать! — прокричал он. — Это зашло слишком далеко! Держи себя в руках, Мерлин тебя побери!

— Любовью нельзя управлять, Северус, — мягко возразила Гермиона, в устремленных на него глазах читалась смесь нежности и страха. — Ты хотел правду. Я пыталась скрыть ее от тебя, но ты меня слишком хорошо знаешь, — она вздохнула. — Пожалуй, даже лучше, что тебе теперь все известно.

— Что известно? — прорычал он. — Что твои доводы еще глупее, чем я думал? Что ты влюбилась в дряхлого старика, который слишком слаб, чтобы доползти до своей кровати? Что ты пожертвовала своей жизнью ради любви? Ты слишком умна для этого, Гермиона, — его слова превратились в отчаянную мольбу. Он не хотел видеть эти чувства в ее глазах! Это слишком!

— Нет, — девушка покачала головой. — Теперь тебе известно, что в этом замке есть человек, который не считает тебя всего лишь инструментом в войне. Человек, который видит в тебе нечто большее, и всегда видел. Человек, который любит тебя настоящего, без твоих масок и притворства.

— Ты с ума сошла! Ты приняла жалость за любовь! Поверить не могу, что ты испортила свою жизнь ради этого!

— Я не испортила свою жизнь, и я уж точно могу отличить жалость от любви! — теперь и Гермиона кричала. — Ты слишком привык считать себя чудовищем, тебе даже трудно представить, что кто-то может тебя полюбить!

— Я твой... был твоим учителем, — возразил он. Внутренний голос подсказывал, что подобного спора вообще не должно быть. И ему не следовало выпивать три стакана виски. Но с той секунды, как Уизли ворвался в кабинет, Северус потерял всякое подобие контроля, и сейчас казалось, что реальность ускользает от него. Он все еще чувствовал жар ее губ на своих. — Я тебе в отцы гожусь! Во мне нет ничего, что ты хотела бы...