Когда дерется львица

Глава 41. Ужин и план

На некоторое время воцарилась тишина. Затем Гермиона почувствовала движение за столом, и один из членов Ордена наконец обрел дар речи.

— Драко Малфой? — в голосе Тонкс слышалось такое сомнение, что Драко съежился. Гермиона знала, что эта реакция была продумана до мелочей, что Драко будет играть роль скромного и раскаивающегося, но она все равно посочувствовала ему. Какое унижение, когда тебя оценивают и судят, как скот. И она прекрасно знала, как Малфои не любят унижаться.

Гарри кивнул. Если он и заметил реакцию Драко, он не подал виду.

— Да, Драко Малфой, — ответил он уверенно. — Он был ценным информатором для Ордена более года и стал моим лучшим другом за последние пять месяцев.

Последнее, конечно же, неправда, но они не могли раскрыть дружбу Драко и Гермионы, поэтому решили показать более глубокие отношения между ним и Гарри. Видимо, это никого особо не впечатлило.

— Информатором? — откликнулась Тонкс, как будто способность говорить связно покинула ее.

На этот раз кивнул Дамблдор.

— С момента ареста Люциуса Малфоя около двух лет назад, Драко рассказывал мне о каждом письме от своего отца. Нам даже удалось вставить пару ложных намеков в ответные письма.

— Почему нам об этом неизвестно? — прорычал Грюм, его волшебный глаз попеременно смотрел на Гарри, Драко и Дамблдора. — Кажется, внутренний круг держат в неведении. Или есть круг внутри круга, о котором я не знаю?

Даже Дамблдор, добродушный Дамблдор рассердился на столь неприкрытое недоверие. Но ответ последовал от Северуса.

— В Ордене никогда не сообщали о шпионах и информаторах каждому члену, — его голос звучал мягко и насмешливо. — Я был исключением. И вас держали в неведении не из-за политики секретности, Грюм, а для безопасности тех, кто рискует жизнью и предоставляет нам информацию. Только разработанное несколько месяцев назад заклинание позволит предотвратить невольное предательство таких информаторов, как Драко. К тому же, у шпионов есть и личные пожелания, которые нужно учитывать.

— Так Малфой не хотел, чтобы мы знали? Интересно, почему? — упорствовал Грюм. — Возможно, так ему легче ввести в заблуждение своего декана и ровесника?