Все или ничего!

Глава 9

Всю ночь мне снился он и его теплые руки, которые так трепетно меня обнимали. Мне не верилось, что одна встреча может многое изменить. Одна встреча и я беспощадно влюбилась. Мне нравилось в нем, абсолютно, все. И это пугает. В любом человеке должен быть изъян. Но в нем я не видела их. Или я просто стараюсь не замечать?!

Такеши прав, я многого не понимаю, и никогда ни в кого не влюблялась по-настоящему, до этого случая. Мне, действительно, ни разу в жизни не хотелось погрузиться в омут с головой, и ощутить все краски любви. Но я боюсь. Я знаю, что мне будет невыносимо больно, но сейчас я и думать не хочу об этом. Сейчас, я хочу видеть, чувствовать его и верить в то, что это не закончиться. Верить в то, что он так же в меня влюблен. Верить и чувствовать.

Я проснулась с улыбкой на лице. Необычайно прекрасное явление. Мне хотелось прыгать и кричать. Энергия, которая по сей день спала, наконец, проснулась и била через край. Но самое главное — в доме витал запах печенья.
В дом вернулась прежняя жизнь: мама, я и печенье сестры.

Я спустилась вниз. На кухне, я застала только сестру. Она стояла спиной ко мне и делала тесто для очередной порции печенья.

— Доброе утро, — сказала я, подойдя поближе.

Ее тонкие пальцы усердно мяли тесто. Она посмотрела на меня, и я ужаснулась. Ее лицо было необычайно бледным, а глаза красными. Я не знала, что сказать, поэтому просто застыла на месте. Видя, мое замешательство, она горько усмехнулась. Я смотрела на нее и стала замечать то, что до сего дня оставалось тайной. Железная броня дала трещину.

Хищник, который до этого дня жил в моей сестре, невольно умирал. Ее состояние горит о том, что она может чувствовать, а значит, добыча, стало быть, умнее и хитрее, раз бедный хищник остался без лакомства.

— Тамико, что случилось? — спросила я не своим голосом. Я боялась, что весь гнев моей сестренки обрушится на меня.

Она горько посмотрела на меня. И повернулась ко мне, облокотившись немного на стол.

— А ты не знаешь? — она злостно посмотрела на меня, отчего я сжалась.
Я покачала головой.

— Я слышала ваш вчерашний разговор с Такеши.

Я и представить не могла, что наш разговор может повлиять на нее. Но мне показалось, что дело не в разговоре. Все то, что было сказано вчера, она и без меня прекрасно понимала и осознавала. Горестное положение, в котором она сейчас находиться — это нечто иное, как результат ее собственной дурости. А значит тут, что-то другое.
Тамико посмотрела на руки измазанные тестом. Из глаз побежали слезы.

— Как ты могла, — прохрипела она, — ты сказала, что я не достойна его.
Она помотала головой в разные стороны.

— Ты сказала, что я не могу быть с таким как он, что я мучаю его, что я не способна любить, — она выплевывала каждое слово еще чуть-чуть, и она накинется на меня.

И я оказалась права. Она неожиданно подлетела ко мне и взяла меня за плечи.

— Ну, Сакура скажешь, что не так. Скажешь это не твои слова, — она трясла меня за плечи и злостно проговаривала каждое слово, — ты назвала меня животным, ты назвала меня бесчувственной.

Она берет мою правую руку и больно сдавливает, отчего непроизвольно у меня начинают литься слезы. Она, не опуская, кладет мою руку к себе на живот.

— Разве животное, разве бесчувственное, бездушное существо, может сохранить ребенка от любимого человека? — она зло смотрит мне в глаза, и я забываю, как дышать.

Не может быть! Она. Моя сестра.
Мне страшно. Настолько страшно, что я не могу нормально мыслить.

— А ты оставила меня без него. Ты оставила моего ребенка без отца. Он ушел. Он послушал тебя маленькую идиотку, которая сунула свой нос, не в свое дело, — она плакала, кричала и все сильнее сжимала мою руку.

— Ты разрушила мою жизнь и вместе с этим и свою собственную, — она прокричала мне это в лицо. — Надеюсь, ты понимаешь, о чем я?!

В рыданиях, она опустилась на пол, а я застыла на месте, боясь пошевелиться. Из моих глаз ручьем стекали слезы. Я разрушила все, одним словом. Я виновата. Я знала, что мне не стоило лезть в чужую жизнь.

— Что я наделала, — тихо прошептала я.

— Тамико, — встревоженный голос мамы. Она побежала к рыдающей сестре.

— Что с тобой? — держа, в своих ручка лицо Тамико, она вытирала слезы.

Я стояла и не могла даже пошевелить пальцем. Слова, как ножи врезались в мое тело, принося боль, от которой так хотелось кричать. Перед глазами все плывет, и я на ватных ногах несу свое тело к выходу. Воздух.

Словно сон и я не понимаю, что делаю. Я открываю дверь и выбегаю на улицу. Я бегу по тротуару. Унося с собой все злостные слова моей Тамико.

«Надеюсь, ты понимаешь, о чем я?!»

Если Такеши ушел, то все наши средства пойду на ребенка Тамико. Значит, я останусь без университета, без квартиры, без будущего.

«Нет»

Я бегу еще быстрее, расталкивая прохожих. Я бегу и задыхаюсь от собственных слез. Я бегу сломя голову.
Я опустилась на коленях, и мои эмоции выплеснулись на волю. Я кричала и захлебывалась в собственных слезах. Безлюдный, тихий парк. Наше с Ино место. Мои ноги сами меня сюда притащили. Я знала, что здесь никого не будет, и меня никто не услышит.

В ушах все звенит от собственного крика. Я падаю на зеленую траву. И падаю я в бездну.