evil prevails

черная полоса

— Я отправил на юг четыре группы, каждая по пятьдесят человек, — устало говорит Намджун, потирая переносицу. Чимин, стоящий напротив с заведенными за спину руками, хмурит брови, упрямо буравя взглядом сидящего перед ним генерала. — Ты думаешь, этого мало для того, чтобы отбить район маленького городка?

— Аспиды скрываются в каждой дыре, генерал, такой маленький отряд они возьмут в кольцо без усилий и задушат разом, — спорит Чимин.

— Группы рассредоточились по всему городу, там хватит даже одних наших снайперов, чтобы с ними разобраться. Ты преувеличиваешь риск, угроза не столь велика, полковник, — качает головой Намджун.

— Ты ведь в курсе того, что один из лидеров отправился туда три дня назад, Намджун. Наверняка они задумывают что-то крупное. Там сейчас большое скопление змей, а наши четыре группы — просто пыль под их ногами. Наступят и не заметят.

— Мы взяли их базу, там еще восемьсот человек и куча оружия, — Намджун вскидывает бровь и делает короткую паузу. Чимин щурится, слушая генерала. — А район этот ровно на половину меньше базы змей.

— Они не отдадут последний кусок так легко, — Чимин отрицательно качает головой и мнет в пальцах фуражку.

— Отдадут, иначе все там взлетит на воздух, — пожимает плечами Намджун, сложив руки на груди.

Чимин поднимает брови, уставившись на генерала с искренним непониманием и легкой растерянностью.

— Район заминирован?

— Не только район, а весь город, — довольно хмыкает Ким. — Возьмут район — возьмут город. Я не отдам эту точку змеям. Слишком хорошая позиция для атак. Вот только гражданских надо обезопасить, на эвакуацию нет времени.

— Я распоряжусь, чтобы им отправили все необходимое, — кивает Чимин, надевая фуражку.

— Мы отвоюем наше, — Намджун поднимает голову, смотря в глаза полковника с непоколебимой уверенностью.

— При этом мы не должны забывать, с кем имеем дело, генерал. Я могу идти?

Намджун слегка поджимает губы и коротко кивает, положив руки на стол и сцепив пальцы в замок. Чимин покидает кабинет генерала, отдав честь у самого выхода. Ким вздыхает и откидывается на спинку кресла, потирая глаза.

В стране возникают слишком много очагов сражения, большинство из которых впоследствии превращаются в горячие точки. На все нужно давать распоряжения, строить многочисленные планы и стратегии ведения боя в разных условиях в зависимости от местности. В голове генерала в последнее время не умещается ничего, кроме того, что касается многолетней борьбы с аспидами, приносящей только смерть и разрушения. В этой войне не будет прогресса, пока кто-то не ослабит хватку, не отступит назад. И это точно не будет Намджун, на плечах которого лежит неподъемная ноша в виде целой страны, что в нем нуждается. Один необдуманный шаг, и змеи ее поглотят, раскрыв врата ада и выпустив всех чертей наружу творить хаос.

Этого Намджун не допустит никогда.

Из мыслей альфу вырывает тихий стук в дверь. Он резко выпрямляется, открыв глаза. В кабинет прошмыгивает Джин. Альфа сразу же поднимается с кресла, поправляя полы своего пиджака. При виде этого омеги у Намджуна в голове все проблемы сразу же смазываются в нечетком изображении, отходя на второй план. Почему-то рядом с ним у генерала внутри начинает растекаться тепло, которое ему никогда не доводилось ощутить. Это чувство, практически стертое с памяти, альфа ощущал еще в далеком детстве, когда были живы родители и брат. Не имело значения, что вокруг творится ад, если рядом была любимая семья. Вместе с ее потерей альфа потерял это тепло и свет, идущий из самой души.

А Джин одним своим взглядом, полным этого самого тепла и света, заставляет к себе тянуться, чтобы вновь ощутить это, почувствовать себя живым. Тем, в ком еще может быть что-то похожее на любовь.

— К вам трудно пробиться, — первое, что говорит омега, слегка хмуря брови под золотистой челкой. Конечно, он в своем стиле. Намджун еле сдерживается, чтобы не усмехнуться.

— А вы думали, к генералу армии пускают кого попало? — спрашивает альфа, выйдя из-за стола и заведя руки за спину.

— Я — кто попало? — Намджун слышит в мелодичном голосе нотки обиды, и мысленно ругает себя за то, что так неосторожно выразился. — Да, простите, я ведь просто врач... — добавляет Джин, комкая в пальцах края своего белоснежного халата.

— Нет, вовсе нет, — генерал качает головой и делает к омеге шаг. — Врачи для нас на вес золота, и поэтому...

— Я вас понял, генерал, — Джин поднимает на него взгляд и закусывает губу.

Намджун игнорирует даже то, что его посмели прервать. Этому омеге позволено, когда как другого на его месте генерал испепелил бы взглядом и жестко отчитал. С Джином говорить грубо и строго просто язык не поворачивается.

— Присаживайтесь, Сокджин, стоя будем дела обсуждать? — Намджун указывает омеге на стул перед столом, а сам садится в свое кресло. Омега коротко кивает и, выпустив из пальцев края своего халата, присаживается напротив. — Чем я могу быть вам полезен? — спрашивает альфа, чуть подавшись вперед и облокачиваясь локтями о стол.

— Вы сказали, что по поводу выходных я должен обращаться к вам, — Джин складывает ладони на коленях и во все глаза смотрит на генерала.

— Так вам выходной нужен? — Намджун вскидывает бровь. Омега коротко кивает, и альфа слегка хмурится, словно задумываясь. — Сокджин, вы же понимаете, что нужда в медиках у нас всегда огромная, каждый день к нам поступают новые раненные. Поэтому, пока что я вынужден вам отказать.

Джин не может скрыть своего удивления, округлив глаза и приоткрыв рот, но Намджун выглядит нерушимой стеной, с которой бесполезно спорить. В его взгляде читается твердость, ее не пробить омеге.

— Но... — Джин запинается. — Я прошу всего лишь два дня, — тише говорит он, опуская взгляд. Наверное, глупо было рассчитывать на положительный ответ. Намджун прав, нужда во врачах большая, а их еще и недостаточно.

Альфа откидывается на спинку кресла и внимательно смотрит на врача, проверяя свои внутренние ощущения, которые он провоцирует. Намджун не понимает, что меняется, что так влияет на него. То ли этот потухший взгляд, то ли пальцы, нервно цепляющиеся за штаны на коленях, то ли розовые, чуть поджатые в якобы скрытой обиде губы. Или же голос, закрадывающийся в самые глубины, пробирающийся в потаенные углы, переворачивающий все с ног на голову. Этот омега, сам того не зная, что-то творит внутри Намджуна, заставляет переступать через собственные правила и установки.

Он думает, кажется, вечность, но на деле полминуты, затем щурится и подается вперед, заставляя омегу взглянуть на него.

— Я дам вам три дня выходных, — заговаривает альфа. У Джина в глазах вновь появляется свет и нескрываемая радость, светящаяся яркими лучами, заменяющими солнце, что давно покинуло мир. — При одном условии, — добавляет Намджун и следит за реакцией омеги.

— При каком? — быстро спрашивает Джин, подняв брови и нетерпеливо смотря на генерала.

— Вы поужинаете со мной, — Намджун пользуется своим генеральским тоном, не терпящим возражений, а твердым взглядом дает понять, что отказ не принимается.

Джин прикладывает все усилия, чтобы не выдать свой шок. Если бы пил сейчас, то обязательно поперхнулся, а если бы стоял, то точно бы упал. Возможно, в объятия генерала. В голове у него куча красных восклицательных знаков, бьющих тревогу, в ушах воет сирена. Не учебная тревога. Джин пытается мыслить быстро и ясно, анализируя сказанное генералом. Намджун таким ловким и наглым образом пригласил его на свидание? И ведь знает, орел напыщенный, что против его слова не попереть.

Но Джин все-таки пробует, раскрыв рот, а брови сведя на переносице, показывая свое искреннее возмущение. Намджун его купить, что ли, решил?

— Почему я, генерал? — спрашивает он и сам себе мысленно удивляется, потому что смог выстоять под взглядом черных бездонных глаз. — Вам что, поужинать больше не с кем?

Намджун внутренне усмехается, его забавляет этот омега все больше. И снова. Он ничего другого от него и не ожидал. Джин не из тех глупых безмозглых омег, которые, лишь зная статус Намджуна, бросаются к ногам, готовые ко всему. И хоть простой ужин — меньшее из того, что он предложил, Джин даже на это так просто не может согласиться. Поражает и удивляет.

— Я хочу с вами, Сокджин, — пожимает плечами генерал. — Порой и мне нужно отвлечься от вечных разговоров, касающихся армии, и просто пообщаться с кем-нибудь по-человечески.

— Собеседник из меня так себе, — морщит нос омега.

— Вот мы и узнаем это, — Намджун сверлит Джина пристальным взглядом, слегка прищурившись, изображает улыбку взглядом. — Вам нужны выходные, а мне приятная компания для ужина. Считайте, это просто взаимовыручка.

Джин еле сдерживается от смешка и от того, чтобы закатить глаза. Намджун одним своим взглядом заставляет кожу покрыться мурашками, а кончики ушей раскраснеться, заставляет своим голосом сердце трепыхать, но возмущает до глубины души. С такими Джину никогда не приходилось сталкиваться. Возможно, это все-таки отдельный вид альф, тех, что генералы. А генерал в жизни Джина первый. Ему хочется противиться, к нему хочется притягиваться, улыбаться и одаривать холодным незаинтересованным взглядом. Джин сам не понимает эти крайности, но его невольно бросает то в одну, то в другую сторону. Генерал хорош собой, идеал мужчины, вот только думает, что если управляет многотысячной армией, то может и каким-то маленьким омегой.

— Я выберу место, — хмыкает Джин, беря на себя хоть какую-то власть.

— Нет, — генерал сразу же ее пресекает одним коротким словом, а в лице даже не меняется. Омега вопросительно вскинул бровь, всем своим видом показывая негодование. — В силу своего статуса я не могу идти куда попало...

— Ах, куда попало?! — мгновенно вскипает Джин и уже собирается подскочить со стула. Внутри возгорается огромный шар недовольства, который омеге очень хочется обрушить на голову этого наглеца. — Знаете, что, генерал, не нужны мне никакие вых...

— Стойте, Сокджин, — Намджун спешит подняться с кресла и жестом указывает омеге сидеть. — Простите мою бестактность, — искренне извиняется он, смягчившись в голосе. Джин недовольно косится на генерала, но все-таки остается на месте. — Я доверюсь вам, — омега изогнул бровь, выжидающе смотря на альфу. Намджун на секунду прикрывает глаза и говорит: — Мы поужинаем там, где захотите вы.

— Сначала я поеду домой, — с обиженным тоном отвечает Джин, сложив руки на груди.

— Решено, — кивает Намджун, сдерживая свою улыбку. Он все-таки согласился.

— Теперь я могу идти?

— Конечно. Не смею задерживать.

Джин поднимается со стула и, поправив свой халат, идет к выходу.

— До встречи, генерал, — говорит он у самых дверей. Пухлых губ касается легкая, едва уловимая улыбка. Намджун успевает ее заметить.

— Хорошего дня, доктор.

Дверь за омегой закрывается. Намджун валится в свое кресло и, сложив руки на животе, смотрит в потолок, слегка покачиваясь. Альфа сам не замечает, что широко улыбается. Когда такое вообще было в последний раз? Не вспомнить.

Что делает с ним этот омега?