Кристофер

Глава 3.

"Жизнь — не те дни, что ушли, а те, что запомнились."

П. А. Павленко

Несмотря на всю любовь к тому весеннему саду, томящуюся в моём сердце, во время сложных жизненных периодов, я до сих пор прихожу на побережье моря, названного в честь основательницы нашего города — Кенры.

Моя жизнь сильно изменилась под напором постоянных воспоминаний о голубоглазке. Порою, мне становится страшно от того, что я начинаю медленно покидать реальность, и даже понимая это — ничего не могу изменить.

Волны шумно приставали к берегу, и я слышал в них какую-то особую музыку, не похожую ни на одну другую. Лунный свет падал на морскую гладь, оставляя за собой длинную лунную дорожку, переливающуюся на тихих зелёных волнах. Чайки с громкими криками проносились над моей головой.

Приходя сюда в детстве, я ложился на плоский камень, и смотрел, как плыли белые облака, благо погода, в этом месте всегда была удивительной. А настроение моих мыслей было как раз под стать спокойной умиротворённой природе.

Я увидел стройное парусное судно с корпусом, напоминающим яхту. Ни души я не заметил на его палубе, но подойдя немного ближе, разглядел плотного телосложения матроса, сидящего на складном стуле, упиревшись локтем в борт. Я остановился неподалёку, наслаждаясь тишиной. Звуки города сливались в один монотонный неясный шум, похожий на шум, отдалённо едущего экипажа. Вблизи меня — плеск воды и мягкое поскрипывание толстого каната. Я продолжал смотреть на корабль, изумлённый его почтительным видом. Его коричневый корпус, белая палуба и высокие мачты вызывали у меня тихий восторг. Просвечивающиеся парусные изгибы нагромождены вверх и вокруг. Их полёт заключен среди резко подвижных снастей. Я на минуту представил себя обладателем этого судна. Я мысленно вошёл в каюту корабля, закрыв глаза. Будто шарахающийся плеск вдоль борта, ровное сотрясение, неустойчивости тяжести тела, делающегося то грузнее, то легче, словно отмечали каждый размах судна. Морской воздух обдавал собой мою шею, а брызги воды несмело касались низа моих клетчатых штанов. Я бы долго так стоял, вдыхая свежий и лёгкий воздух, представляя, как на этом судне, подобно ветру, мчусь к своей голубоглазке.

И даже сейчас, стоя на холодном песке, я ощущаю, как маленькие тихие волны медленно дотрагиваются до мысов моей рваной обуви, заставляя моё тело покрываться роем мурашек. Я сел на холодный песок и обхватил колени руками. Лёгкий ветер обдувал мне спину.