Кристофер

Глава 12.

"Когда кто-то западает нам в душу, он остается там навсегда..."

Гийом Мюссо

Знаете то чувство, когда тело совсем не напряженно, и дыхание такое тихое и робкое, а чуть слышный вдох заставляет покрыться роем колких мурашек. Вокруг лёд, снег, покрывающий аккуратными крапинками одежду, но несмотря на это, пылкая лавина чувств забирает в свой плен, околдовывающий и чарующий тёплой атмосферой.

Ты искал счастье, безграничную свободу, идя к своей цели, представляя то, чего давно желаешь. Но жизнь, порой совсем непредсказуема, и её путь далёк от вашего. Но дорога, по которой всё это время вела вас жизнь, оказалась куда лучше той, по которой двигались вы, сбивая ноги в кровь.

Чувства, словно миллион огненных стрел, вонзились в сердце, приказав ему гореть и пылать изнутри. Чёрствая душа, позабывшая моменты радости и счастья, вновь очнулась, заставляя чувствовать каждой клеточкой тех самых пёстро-крылых бабочек в животе.
Ты, будто ледяная, промерзшая статуя, вновь стала жить, согретая теплом дорогого человека.

Разве это не счастье: снова вдыхать ванильный запах мягких волос, прикасаться к тонкой руке, чувствуя каждой клеточкой нежную кожу, обнимать, прижимать к себе своего человека, слыша его тихие спокойные вздохи...и больше ничего не нужно.

Я крепко держал крохотную ладонь в своей руке, время от времени аккуратно сжимая её, всё ещё не веря в реальность этих событий. Я неспеша поцеловал девушку в макушку, расположившись головой на мягком, родном плече. Смотря куда-то вдаль, я по-прежнему чувствовал бушующий океан где-то внутри себя, словно его волны с грохотом ударялись в мои ребра, тут же разбиваясь, превращались в белую пену. Тепло, невидимыми ниточками, блуждало по всему телу, растворяя нас в этой атмосфере. В моей груди пылал пожар, но он ничего не уничтожал, а заставлял по новой ощутить всё, чего я был лишен долгие годы. Пламенные языки прожигали меня, становясь выше и властнее. Я стал пленником, пленником собственных чувств и эмоций, пленником той самой.

— У тебя жар? — маленькая ладонь оказалась на моём лбу, и я накрыл её своей рукой.

— Ты заставляешь меня гореть. — прошептал я, коснувшись губами уголка губ подруги.